Песнь мятежной любви - читать онлайн книгу. Автор: Регина Райль cтр.№ 57

Я готова была спорить на что угодно, что он нарочно. Показать, чего я лишилась, от чего сама отказалась. Несправедливо!

Опять эти эгоцентричные мысли? Мир не вертелся вокруг тебя одной, Майя! Родион волен надевать что захочет, твои желания не играют никакой роли. Но я так и прилипла взглядом к впалому животу с такими же чёрными полосами, как на скулах, проследила дорожку волос от пупка до пуговицы заниженных брюк и зажала губы зубами. Как соблазнительно торчали тазовые кости, как элегантно смотрелась татуировка-надпись над левым соском. Там же, на груди, в несколько рядов болтались разномастные цепочки.

Не знай я Родиона раньше, влюбилась бы в него сейчас. Беспросветно и навечно.

Я моментально приревновала его ко всем подряд, к каждому кто смотрел, неважно пристально или мимолётно. Как они смели? Только я имела право смотреть на моего Родиона, трогать, его, любить! Правда что ли, Майя? Он предложил, ты оттолкнула, думаешь, он позволит тебе приблизиться сейчас?

Парень подтянул кожаные перчатки, и они так аппетитно захрустели на кистях, что я сглотнула. Перчатки? Фигня! Родион был самым изысканным лакомством, самым вкусным деликатесом, а я насильно посадила себя на диету, когда могла получить его всего. Задрав голову, он посмеялся над шуткой Жени и обернулся.

Теперь парень смотрел прямо на меня. Антрацит его глаз, в сумраке окантовывающих тёмных теней и туши, прожёг меня насквозь. Досадливо и больно. Вид его улетучивающейся улыбки стал для меня самым ужасным зрелищем. Родион не обрадовался мне, наоборот, нахмурился. А на что я надеялась?

Проникающая серьёзность его взгляда, трагичная недвижимость лица и фигуры парализовали меня. Никогда! Никогда ещё он не смотрел так холодно, так… равнодушно. Лучше бы ненавидел, опалял яростью, от которой кожа лопалась и отпадала кусками, лучше бы… любил, как никто другой. Страстно, жарко, смело!

Но он перегорел. Не осталось ничего.

Родион смотрел на меня с мучительной напряжённостью. Не поздоровался и, судя по плотно сомкнутой линии бледных губ, не собирался. Догадывался ли он, как это терзало мою душу? Как мне хотелось услышать от него хоть слово в свой адрес? Ощутить кожей вибрацию низкого хриплого голоса, впустить его в грудную клетку, почувствовать щекотку в горле… Но этот гад упорно молчал.

— Майя, милая, привет! — зато мимо него проскочила Злата и обняла меня.

Она головой, что ли, по пути ударилась? Какая я ей милая? Но её ласка почему-то была мне приятна.

Хоть и худая, но она оказалась на ощупь мягкой и тёплой, пахла приятно. Меня разрывало от контраста: брат не сказал ни слова, сестра душила в объятиях. Но что за резкое сближение, мы ведь едва поговорили при прошлой встрече? И тут она сама подсказала:

— Я рада, что с твоим папой всё обошлось. Прости, что не писала. Не могу, когда не вижу ответной реакции человека, — она отстранилась, но не отпустила моих плеч. — Брат держал меня в курсе, всё рассказывал о тебе.

Я перевела на него взгляд поверх плеча девушки. В глазах Родиона отразилось болезненное раздражение, он резко отвернулся. Ни улыбки, ни блеска глаз, ни единого проблеска доброты или приязни. Кажется, это конец.

И я сама этого добилась. Получила же что хотела, почему тогда кто-то пилил и рубил рёбра, чтобы добраться до сердца, выдернуть его и раздавить в ладони?

Хотел ли он поздороваться и не успел до выходки сестры? Теперь я никогда не узнаю.

— Спасибо, — ответила я ломким голосом.

Злата понимающе кивнула на мою страдальческую улыбку и пропустила к остальным. С каждым произнесённым приветствием мой голос слабел, с каждой секундой, проведённой в этой гримёрке, я теряла решимость. Мне казалось, абсолютно все знали и были настроены против меня, здоровались из вежливости и не оскорбляли только из уважения к Родиону, поддерживая его сторону. Я пришла в стан врага, мне здесь не рады.

Так думала я, пока не увидела Сашу.

Лаковая жилетка с шипами на плечах поверх майки-сетки, почти не скрывающей мускулистой груди, два ряда клёпок на ремне, волосы, залакированные на макушке вверх наподобие ирокеза, чёрная краска на лице — его внешний вид отличался рокерской агрессивностью, но я едва не кинулась к другу со вздохом облегчения. Хоть кто-то здесь понимал, как мне тяжело притворяться. Особенно сейчас.

— Привет, Саша. Ты меня искал? — спросила я. Парень кивнул, но заговорить не успел.

— У нас здесь что — даже воды нет? — казалось, от возмущённого голоса Родиона по зеркалам гримёрки побежали ветвистые трещины. — Пойду, поищу, — он толкнул стул и вышел за дверь, впустив на миг суету коридора в тишину комнаты. Но последовавший резкий хлопок прекратил её.

— Какой таракан Рода укусил? Есть же вода, — воскликнул Марс, вытаскивая из-под стола баллон минералки. — Или вокалистам какая-то особенная нужна?

Знал бы он, какой таракан, прихлопнул бы тапком мерзкое насекомое.

— Нервничает он, отстань, — заступился за Родиона Женя.

— Да мне-то что, — пожал плечами Марс, — главное, чтобы выступление не запорол.

— Об этом, собственно, я и хотел поговорить. Пошли, — шепнул Саша, кивая на дверь.

Мы вышли в коридор, и он поволок меня на площадку лестницы, к окну.

— Гордишься тем, что натворила? — он прислонился к подоконнику и сложил руки на груди. Я вздрогнула от жёсткого голоса, но вместо того, чтобы защищаться, опустила голову.

— Он со мной даже не поздоровался, — тихо сказала я. — Всё совсем плохо, да?

— Вообще сам не свой. Дёрганный и сердитый. Вроде забывается и хохочет, но как чёртова истеричка. Да уж, подруга, — вздохнул Саша, — наломала ты дров.

— И что теперь делать? — сглотнула я. — Я не могу, когда он со мной так… холодно.

— А сама так с ним могла? Жалеешь себя, да? Упиваешься страданиями?

Не могу сказать, что выдерживала его нападки с достоинством. Но я их заслужила.

— Я хочу всё исправить. Хочу поговорить с ним, — я взглянула Саше в глаза, ожидая, что тот поощрит меня. Но на удивление, он мотнул головой:

— Нельзя. Не сейчас. Не станет слушать, только хуже сделаешь, надо переждать. После концерта будете решать, но сегодня не трогай его лучше, даже не подходи.

— Поняла, — кивнула я, собираясь отойти.

— Куда ты? — Саша схватил меня за руку. — Эй, да ты вся белая, сейчас в обморок плюхнешься! Чёрт, извини, я тоже нервничаю, — он смягчил интонации. — Срываюсь, а тебе ведь тоже не сладко. Ох, Майя, Майя, жертва собственной… пфф… даже не знаю чего, всё на свете там, — засмеялся он, и я тоже улыбнулась. — Ну, давай, не грузись, сейчас концерт отыграем. Всё хорошо будет. Не сердись, окей? — он подмигнул и простёр руку.

От волнения меня трясло. Хотелось почувствовать дружеское объятие и хоть на краткий миг успокоить бунтующие нервы. Я кивнула и прильнула к его плечу, едва не насадив глаз на шип. Запах лакированной жилетки пыхнул в нос. Я прикрыла веки и расслабилась.