— Звучит так, словно времени мало совсем, а ведь отец Танаэша жив и здоров. Я не понимаю.
Норт обернулся, протянул ладонь в мою сторону, и волна теплого воздуха вмиг высушила волосы. Дастел же вернулся на свой стул, вновь оседлал его и, сложив руки на спинке стула, произнес, глядя на меня:
— За спиной Ташши влюбленная ведьмочка, Риа. Которая уже весной станет полноправной ведьмой. Тринадцатой в круге. То есть через полгода Танаэш женится на девушке, которая принесет ему могущество, соизмеримое с могуществом его дяди — министра Рханэ. Как ты полагаешь, учитывая обстоятельства войны с отступниками, как быстро отец передаст сыну бразды правления государством? Особенно, если учесть, что до этого фактическим правителем всегда являлся Даргаэрш Рханэ?
Что я могла сказать?
— Откровенно говоря, я не знаю, Норт, — призналась, продолжая расчесывать волосы.
— В таком случае просто доверься мне и сделанным мной выводам, — он улыбнулся, с неприкрытым восторгом разглядывая меня.
Я поняла, что, кажется, снова краснею, Норт улыбнулся шире и тихо произнес:
— Мое сокровище.
Покраснев еще сильнее, тряхнула головой, перекидывая волосы с плеча за спину, и начав плести косу, заметила:
— То есть невеста Ташши очень выгодная партия.
— Полагаю более чем, — отозвался Норт, и едва заметно улыбнулся, с затаенным упоением продолжая откровенно любоваться мной. — Более того, есть у меня странное подозрение, что и происхождение у Ярославы крайне примечательное, раз ее кандидатуру столь радостно восприняла вся королевская родня. Тьма, ты восхитительна.
— Тьма восхитительна? — улыбнулась я.
— Тьме далеко до тебя, — с полуулыбкой ответил он.
И голос при этом прозвучал бархатистой волной, окутывающей нежностью и теплом. Я откровенно смутилась, Норт продолжал смотреть так, словно я для него центр всего мира, самая яркая звезда на небосклоне, самый нежный цветок на цветущем лугу, самая-самая…
Упустила косу и непослушные волосы поторопились расплестись. Судорожно вздохнув, принялась переплетать все заново.
— И сегодняшний поход к ведьмочкам прикрытие для продолжения разговора? — вернулась я к обсуждаемой теме.
Норт кивнул, продолжая смотреть на меня в своей непередаваемой манере, и пояснил:
— Требуется достигнуть некоторых договоренностей.
Как все серьезно. Доплетя косу, закрепила кончик, подошла к Норту и тихо спросила:
— Ректор?
— Никто не должен знать, — глядя мне в глаза, тихо произнес он. — Старшее поколение не понимает, насколько ситуация изменилась, поэтому мы и сохраняем втайне переговоры.
Все совсем серьезно.
Норт протянул руку, поймал мою ладонь, прижал ее к своей щеке и прикрыл глаза, словно для него было огромным удовольствием просто прикасаться ко мне.
Меня же сейчас интересовало предстоящее:
— Мы пойдем сами? — прошептала на выдохе.
— С Эдвином, — Норт искоса глянул на меня и вновь прикрыл глаза.
— Только с ним?
— На Харна всегда можно положиться, — последовал ответ. — Завтракать?
* * *
Когда мы пришли в столовую радостно поприветствовал нас только Дан, Гаэр-аш, Эдвин и команда из академии Сирилла о чем-то тихо спорили. Точнее не совсем спорили — Гаэр-аш говорил, Эдвин разъяснял, парни проясняли детали.
— Стратегию боя разрабатывают, — объяснил нам Дан, — садитесь, однокоманднички.
Наверное, именно в этот момент до меня дошло, что у нас сегодня бой. У нас бой. То есть мы позавтракаем и…
— Не бледней, — бросив на меня взгляд, произнес лорд Гаэр-аш, — в крайнем случае, всегда можешь отказаться, и мне будет спокойнее, если на арену выйдет Эдвин.
— Потому что на Харна всегда можно положиться, знаю, — пробормотала я.
На меня все вопросительно посмотрели.
В этот момент дверь в столовую открылась, в дверной проем всунулась голова давешнего дракона, с черным бриллиантом на голове, и умертвие извиняющимся тоном произнесло:
— Господин, информация, которую вы просили, в вашем кабинете на столе.
Вот теперь все, включая меня, посмотрели сначала на Заэна, который сидел, опустив и голову и плечи, и вообще делал вид, что его не присутствует здесь, потом на ректора. Лорд Гаэр-аш величественно кивнул и задал вопрос:
— Мое предположение подтвердилось?
— Да, господин, — ответил дракон.
И покинул нас, плотно прикрыв двери.
— Что за предположение? — задал вопрос Норт, наливая мне травяной чай.
Лорд Гаэр-аш проследил взглядом за тем, как наполнилась моя чашка, и отстраненно произнес:
— Команда Мората сильный противник, плюс у них в команде талантливый стихийник, предположительно владеющий магией воды.
То есть тоже не совсем некромант, прямо как и у нас.
— Но есть что-то еще, — задумчиво проговорил ректор, глядя куда-то в никуда.
На этом разговор как-то затих. Я принялась торопливо есть, Норт тоже завтракал, постоянно поглядывая на меня, да так, что я почему-то начинала улыбаться, он едва заметно улыбался в ответ и весь окружающий мир как-то постепенно терял значение.
О чем-то продолжали переговариваться лорд Гаэр-аш, Эдвин и ребята из академии Сириллана, Дан много пил, видимо вчера перепил, Норт все внимание уделял мне, я завтракала.
Внезапно дверь распахнулась и стремительно вошел министр Рханэ.
Это было так удивительно, что никто кроме мгновенно среагировавшего ректора не поднялся ему на встречу. Еще более удивительным, стали последующие слова проигнорировавшего нас министра магии седьмого королевства:
— На территории вашего дома замечены астральные перемещения, использовались энергетические каналы характерные для отступников.
Что меня откровенно поразило — так это вообще существование каких-то каналов для астральных перемещений между отступниками, дядя Тадор ни о чем подобном мне не рассказывал. Но если припомнить, если на миг отбросить все страхи грядущего и настоящего и припомнить то, самое светлое время в моей жизни, то несколько раз случалось так, что дядя Тадор замирал в кресле с открытыми глазами и словно проваливался в сон. Один раз я звала его, но он не услышал и я тогда сильно испугалась… Могли ли то быть эти самые астральные путешествия? И с кем связывался дядя Тадор? И почему не связался тогда, в день когда погиб и умирал у меня на руках?
— Гаэр-аш, у тебя вся нежить под контролем? — прогремел вопрос министра Рханэ.
Я невольно посмотрела на Эдвина, и оказалось, что я единственная — и ректор, и Дан с Нортом хранили невозмутимое молчание, да и весь их вид выражал полнейшую невозмутимость. Вот и мне нужно было отреагировать так же и не стоило мне смотреть на Эдвина, ох не стоило…