Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века - читать онлайн книгу. Автор: Константин Пахалюк cтр.№ 36

Страница

Илларион Селицкий из Зембина Минской области сообщал соседям Абрамовичам, что 18 августа 1941 г. их отца, мать, сестру и дочь забрали «немецкие гады», которые расстреляли все еврейское население местечка в 816 человек ^[369]. Ури Финкелю ^[370] правду о трагической судьбе его родных рассказал ксендз Раковского костела Александр Ганусевич: «К сожалению, я напишу только о самых грустных новостях. Отец Ваш и сын Исаак были доставлены в Минск и там убиты. Сестры Ваши Элко и Липши умерли в Ракове. Дочери Ваши также умерли в Ракове, уцелел только один сын Мошка, который живет в семье Каганов» ^[371].

Соня Нисенгольц из м. Городок в Каменец-Подольском районе писала, что в Купине ^[372] не осталось ни одного еврея: «Ужас охватывает смотреть, как уничтожили всех и все. Никто с Купина не эвакуировался и некому возвращаться. Я один раз была в Купине, сердце рвалось на куски смотреть на такое уничтожение, но ничего не можем сделать, зарастет уже для нас дорога в любимое место рождения, нам нет больше куда ехать, ни родных, ни друзей, нет никого. Я так разволновалась, когда пишу о нашем несчастье, что руки дрожат» ^[373]. Миша и Катя Токаренко сообщали Мостинским: «Ваш папа погиб со всеми соседями от варварской руки мерзавца Гитлера, устроившего жестокий смертельный террор по всей Одессе» ^[374]. Далее шло перечисление семей погибших соседей: Янкелевские, Гомбарины, Юзопольские, Орловы, Глузкие, Гольденшлюгер, Гольденурик, Бершанские, Будянские, Свердловы, Элемпорт, Капер, Перемберг, Леньчик и др. Понимая, что случившееся непоправимо, но нужно найти силы жить дальше, Токаренко пытались неумело успокоить Мостинских: «Переживание тяжелое, но не забывайте, что легче читать вам это письмо, чем нам здесь было видеть перед нашими глазами смертельные ужасы. Войдите в наше положение, у нас половина здоровья отнята навеки от переживания и смерти перед нашими глазами» ^[375]. В самой Одессе во второй половине октября — начале ноября 1941 г. убили примерно 30 тыс. евреев. Кроме того, еще примерно 60 тыс. евреев депортировали из Одессы в конце октября 1941 г. (в Богдановку) и в первой половине 1942 г. (в «уезд Березовка»), где почти все они погибли. Таким образом, погибли около 90 тыс. одесских евреев ^[376].

Ф. Я. Тарло из поселка Акбулак Оренбургской области в России делился сведениями с Эдди Пивенштейн о судьбе их родных в Виннице: «К великому горю, я вам должен писать: ваши родители, а также Сроил с женой, Инда с мужем, Энца с семьей и Мира с ребенком погибли от рук немецких бандитов. Остался живой только муж Миры — Н. Лахтерман <…> Мать Лени тоже убита, все они погибли в один день с моей Фримой 19 августа 1942 г. М… и Бранця, и Арон, и их семьи тоже погибли уже 15 октября 1942 г.» ^[377]. Всего в Виннице за годы немецко-румынской оккупации от рук нацистов и их пособников было убито и замучено не менее 30 тыс. евреев ^[378].

Одновременно с рассказом о Холокосте нееврейские соседи рассказывали о терроре и преследованиях, которые самим пришлось пережить во время оккупации. Их лишали крова, забирали имущество, вывозили на принудительные работы, унижали и убивали. В июле 1944 г. Илларион Селицкий писал, что в течение трех лет белорусы в Зембине «были блокированы и трижды палены, и каждый <…> расстрелян» ^[379]. Н. Е. Богатырева сообщала сыну А. В. Богатыреву ^[380], что немцы отняли у них все: «Они убили папу Василия Дмитриевича, который умер от разрыва сердца после избиения сапогами. Нет крова, дом и все имущество сгорело, в лагерях отняли последнюю одежду и обувь. Мы с бабушкой возвратились с лагерей из-под Лепеля. Шли пешком 150 км голые и босые, жить очень трудно, много тяжелых воспоминаний» ^[381]. В августе 1944 г. Мария Ваганова из Минска писала в Красную Армию своему мужу Давиду Пинхасику о гибели племянницы Веры. Немцы арестовали девушку 24 июня 1944 г., а спустя три дня в этом районе уже не было немцев. Далее в письме приводились подробности истязаний нацистов: «Веру избили настолько, что она собственной кровью написала записку. Потом на нее натравили собак, которые. (заштриховано. — Прим. Л. С.), затем выломали руки и, не добившись ни слова, распяли на стене сарая. Так она и скончалась. Боже мой, какая сила таится в человеке! Осталась девочка пяти лет, которую я забрала к себе» ^[382]. Однако при этом ни в одном письме не говорилось о том, что каратели подвергали преследованиям гражданское население титульной нации не за их национальное происхождение, а в качестве возмездия за поддержку партизан или для того, чтобы лишить их такой возможности. Сотни сожженных деревень, десятки тысяч убитых мирных жителей Белоруссии, включая стариков, женщин и детей, вывоз молодежи в Германию — вот цена, которую заплатили невинные люди в качестве расплаты за антипартизанские действия нацистов.

Страница