– Что же ты на психолога не пошла, умница-разумница, а?
– Потому что тогда у меня не появилось бы такой веселой птички в подругах. Это карма меня заставила, – отвечаю с доброй улыбкой.
– Резонно, – довольно ухмыляется Ася и открывает дверь в коридор. – Уверена, что не хочешь прогуляться со мной до почты? До пары по иностранному еще больше часа.
– Уверена, Ась. За бортом минус пятьсот, а у меня и так нос заложен после катания с горки.
– Ладно, сама сгоняю. Не скучай!
Подруга уносится дальше по коридору, а я плетусь к лестнице, глядя под ноги. Мысли крутятся вокруг буддизма, принятия себя и желаний, которые разрывают нас на части. Я, конечно, спорила с преподавателем на паре, но сейчас чувствую именно то, о чем говорили буддисты.
Егор молчит со вчерашнего вечера. У меня нет желания писать первой, но хочется с ним поговорить. Вот вам и разрыв. Желание номер один – поговорить с Егором и убедиться, что между нами ничего не изменилось. Желание номер два – остаться независимой и верной себе (читай: «не писать первой»). Желание номер три… А вот тут вообще жесть. Сама не могу поверить, что это мои мысли. Вспоминаю серые серьезные глаза и смелый голос: «Это не прощание, а приветствие». А-а-а! Я не хочу о нем думать, но не получается! Лучше все-таки податься в буддисты, чтобы избавиться от этих страданий.
– Осторожно, рыжая! Так можно и лбом в стену влететь!
Поднимаю взгляд. Тема стоит передо мной с пачкой листов в руках:
– Где твоя подружка?
– У нее есть имя.
– Оу! Кто-то не в настроении? – усмехается он. – Где Ася, Богдана? Видишь? Я даже твое имя помню.
– Ее здесь нет, Артем. С памятью у тебя все в порядке, а вот со зрением беда.
– Да кто ж этот бедолага, что тебя так выбесил?
Вздыхаю и упираюсь лбом другу в плечо.
– Рыжая, ну ты чего? – взволнованно спрашивает он.
– Как думаешь, мне пойдет лысина?
– Богдана, блин! Что происходит?
– Хочу уехать на Тибет и стать монахом.
Тема опускает голову, прижимаясь щекой к моему виску:
– Температуры вроде нет, но ты явно бредишь. Ты что-то пила? Ела? Какая пара была?
– Философия…
– У Людвиговича?
– Угу…
– Тогда все понятно! – Он успокаивающе гладит меня по волосам. – Скоро отпустит. Я один раз так загрузился, что неделю ни с кем не разговаривал. Пытался познать себя.
– И как? Познал?
– Ага. Понял, что проблемы мимолетны и я не ананас.
– Здорово… – отвечаю тихо.
– Тебе нужен сахар. Съедим по булочке с маком?
– У тебя разве нет занятия?
– Я должен распечатать тесты. Скажу, что картридж в принтере меняли, группа мне только благодарна будет.
После нескольких минут молчания в безлюдном буфете Теме надоедает смотреть, как я крошу булочку на салфетку:
– Разговаривать ты не хочешь, да?
– Может, мне нужна неделя?
– Я могу тебе чем-то помочь?
– Пока нет…
– Но если смогу, ты сразу дашь мне знать?
– Конечно, – киваю, слабо улыбаясь.
– Слушай, Бо, знаю, что сейчас не самое удачное время, но я хотел тебя кое о чем попросить.
– Все хорошо, Тем, я в порядке. В фиговом, но порядке. Не нужно со мной как с больной.
– Завтра четырнадцатое февраля…
Поднимаю голову и вскидываю бровь в ожидании продолжения фразы.
– День всех влюбленных, – поясняет он, как будто я совсем отупела.
– Только не говори, что хочешь провести его со мной и признаться в любви. Еще тебя мне не хватало для полного комплекта.
– Нет, конечно, я… Стоп! Еще меня? Это что там за комплект такой?
– Долго рассказывать.
– Во сколько заканчиваются пары?
Вваливаюсь в кофейню, поскользнувшись на пороге. Ноги разъезжаются в стороны, но я успеваю зацепиться за ручку двери и повиснуть на ней.
– Осторожно! Там плитка скользкая, – говорит бариста, приторно улыбаясь.
– Да ладно? А я и не заметила, – бубню под нос, подтягиваясь на руках.
Тема говорит что-то парню за стойкой и, получив от него понимающий кивок, направляется ко мне.
– Бо, ты как?
– Нормально.
– Я заказал тебе гляссе[4].
– Супер! На улице такая жара, мне как раз нужно охладиться, – цежу сквозь натянутую улыбку.
– Ага, поэтому я попросил добавить одну ложку ванильного мороженого и порцию «Амаретто»[5].
– Так уже получше, – вымученно вздыхаю я.
В кофейне кроме нас сидит еще пара молодых людей. Парень и девушка смотрят в мобильные телефоны и вслепую потягивают кофе из высоких стаканов через трубочки. Вот она – прелесть современных отношений. Не удивлюсь, если они переписываются друг с другом.
Садимся с Темой за стол, бариста приносит напитки. Вдыхаю сладкий запах миндаля, и на душе теплеет. После первого глотка тело расслабляется, и я начинаю свой веселенький рассказ, который дается на удивление легко, а все потому, что рядом Тема. Он всегда меня понимает, но никогда не подхалимничает. Слушает внимательно, а после говорит начистоту, именно то, что думает. Я не боюсь его осуждения, не боюсь показаться глупой, поэтому не стесняюсь в высказываниях и рассказываю обо всем, что тревожит. Иногда кажется, что, даже если я приду и скажу ему, что прибила кого-то случайно или специально, Тема сначала побесится, а потом загуглит «Как избавиться от трупа?».
– Так кто из них тебе нравится?
– Егор, – начинаю я и поджимаю онемевшие губы.
– Но-о-о?
Морщу нос и хватаюсь за стакан:
– Но, когда Кот извинялся… было… Я не знаю, как объяснить.
– Давай поставлю вопрос по-другому. Ты бы хотела вернуть общение с Котом?
Опускаю взгляд и стучу пальцами по стеклу.
– Бо, это же я. Просто ответь честно. Я не стану писать об этом в блоге или еще как-то рассекречивать тебя.
– Может быть, – выдавливаю с трудом, – но я не могу! Они живут с Егором в одном доме, понимаешь? Я понятия не имею, чем все обернется. Мне кажется, лучше прекратить общение с ними обоими и жить дальше, потому что это смахивает на начало тупой истории, о которой я буду жалеть всю жизнь.
– Не гони лошадей. Давай еще раз. Егор сказал, что ты нравишься ему и он хочет отношений, а Кот сказал, что хочет извиниться и общаться нормально, правильно?
– Я не знаю, чего хочет Кот.