Россия, которой не было - 2. Русская Атлантида - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков, Андрей Буровский cтр.№ 113

Мало того, что не все знают… Не все в состоянии представить, что строительство московского Кремля, взятие Казани, отливание огромных пушек совершалось людьми, по-прежнему не знавшими уборной, а в городах — самой примитивной канализации. Людьми, патологически неаккуратными и небережливыми, способными загадить любое количество земли отходами своей жизни и своего производства. Способными срубить кедр, чтобы добраться до орехов и перенести на новое место истощившиеся хлебные поля.

До середины XVI века все складывалось еще стихийно.

Азиатский уклад боролся с европейским и проиграл. Государство отгрызало у общества кусок за куском, но еще стихийно, как бы само собой.

В середине XVI века сложилась ситуация, хорошо знакомая современным жителям Российской Федерации, особенно тем, кто постарше: могучее современное государство поддерживает диковатое отсталое общество в его дикости и отсталости. Так будет и в XVIII веке, при Петре и сразу после Петра. Так будет при Александре I и при Николае.

Отсюда — ощущение напряжения, драмы, даже трагедии, в цвета которых окрашены огромные слои русской истории и вся история России на протяжении всей истории русской модернизации. Общество если не понимает ясно, то чувствует, что развивается — с опозданием, проигрывает множество возможностей.

На краткий миг государство ослабеет, выпустит из лап общество в 1861… и снова схватит его уже прочно после 1917. В этот промежуток времени и выйдет большая часть книг иностранцев про Московию.

Надо сказать, что Иван IV начал еще одну поганую традицию, дошедшую до нашего времени: обычай правителей Московии — Российской империи — СССР — Российской Федерации патологически не уважать собственный народ и самому находиться как бы вне этого самого народа.

Рейтенфельс передает историю того, как Иван IV велел некому ученому немцу сказать, что думают о нем за границей. Немец все боялся говорить, и наконец, получив обещание не гневаться, сказал, что Ивана за рубежом считают кровожадным тираном.

Покачав головой, Иван ответил ученому немцу, что иностранцы ошибаются, не зная в точности всех обстоятельств.

Ведь иностранные владыки повелевают людьми, а он — скотами.

Штаден передает историю того, как Иван сказал ему:

«На Руси я немец».

Если вспомнить, как Иван пытался бежать из Московии в Англию и даже списывался по этому поводу с королевой Елизаветой, в первые два случая невольно верится.

Вспомним же о сословной морали в Российской империи, в которой до 1861 года совершенно официально 85% населения рассматривалось, как «вонючие мужики», подлежащие перевоспитанию. А дворянство и интеллигенция всерьез спорили, кому из них руководить народом. Но самих себя, что характерно, ни дворяне, ни интеллигенты частью народа не считали. Образованный слой жил вне народа.

И не будем даже говорить о нашем времени, когда правительство буквально захлебнулось в потоках собственного вранья и проводит политику откровенно антинародную.

Государство решает и проблему относительного перенаселения, открывая путь на Урал и в Сибирь.

Малоизвестная деталь: всего за 80 лет во всей Сибири истребили почти всех соболей. Государство объясачило все коренное население, то есть заставило платить ясак (налог) соболями. Русские промысловики добрали все, что возможно. Соболь превратился в нечто из Красной книги, а государство Российское получило огромный прибыток. История с соболями, прочно исчезнувшими везде к началу XVIII века, — прекрасный пример расточительности самого государства. Это — первый природный ресурс, который государству удалось быстро исчерпать. Потом настанет очередь лесов, металлов, угля, чернозема, чистой воды и чистого воздуха. Все еще будет.

Тогда же, в XVI веке, удается быстро решить проблему кризиса природы и общества — в основном за счет восточных территорий. Попытки завоеваний на западе не удались, но зато сильно уменьшилось население. По мнению Эдуарда Сальмановича Кулышна, мысль о том, что людей слишком много, может буквально засесть в подкорке, и все начинают действовать так, чтобы население неуклонно сокращалось. Не сознательно, конечно же.

Если Эдуард Сальманович прав (а мне не доводилось ловить его на неверных утверждениях), то логика поведения Ивана IV понятна и понятно его историческое место. Это — самый большой, самый свирепый и кусачий лемминг, который сбесился и со страшным верещанием, воем, кусая и пугая остальных леммингов, разгоняет их во все стороны, подальше от перенаселенного центра.

Один неглупый человек сказал, что авторитарные государства ведут себя так, словно их жители — подростки. А тоталитарные ведут себя так, словно их жители — дети.

Известно и то, что более развитым, более цивилизованным народам более первобытные кажутся подростками или детьми. «Большими детьми» называли африканцев и индейцев почти все европейские переселенцы; кто с раздражением, кто с умилением, но называли. Менее известно, что «большими детьми» считали окрестные племена жители Древнего Египта еще во II тысячелетии до Рождества Христова, а Овидий, сосланный на берега Черного моря, писал о «взрослых детях» этих краев.

Русские часто, слишком часто оказывались в этой же малопочтенной компании. Но позволю себе заметить, что немцы и жители Западной Европы никогда не держали за великовозрастных детишек ни поляков, ни западных русских — по крайней мере, мне не известны такие примеры.

А ведь еще в XIX веке для Андрея Штольца от Обломова исходит очарование большого подростка, этакого переростка-резвунчика. Да что в XIX веке! На моих глазах одна британская дама восхищалась, как хорошо, как интересно жить в России — все такие спонтанные, эмоциональные!

У всех такая непосредственная реакция! Можно в гости среди ночи! Ну прямо как в Африке!

Боюсь, что «подростковость» московитов — вовсе не следствие национального характера, а прямое следствие давления общины и государства. Община, корпорация не дают развиться личности.

Не сам человек определяет границы «хорошо» и «плохо» и живет, согласуясь с ними, а община и государство. Потому московит так легко «отпадает» от нравственности и закона и так же легко с ними примиряется, путем чисто формальных действий. Как разбойничек в народной легенде: «Смолоду было много бито-граблено. Теперь пора душу спасать».

* * *

И в общине, и в государстве очень узок круг тех, кто может принимать ответственные решения. Этих «единственных взрослых» и называют «отцами родными», произнося без малейшего юмора формулу: «Вы наш отец, мы Ваши дети» или называя князя отцом народа.

Реально совершеннолетними в Московии считались разве что царь да патриарх. Подданные, в том числе и высшие, оставались «духовно младыми» и вполне серьезно именовали себя «худыми и малоумными» холопями. Младшим считался вообще всякий подчиненный по отношению к господину или к начальнику.