— ТВОЮ МАТЬ! — крикнул я и потряс кулаками.
В округе Погус горела цистерна с химикалиями, в гараже Б
лежало мертвое чудовище, теперь еще появился и беглец-неонацист. Плюс разбитое
стекло патрульной машины. Ты, парень, можешь подумать, что это пустяк в
сравнении с остальным, но лишь потому, что никогда не заполнял все бланки,
начиная с формы 24-А-24, описания поврежденной собственности ПШП, и заканчивая
«Полным отчетом об инциденте» (все в трех экземплярах), необходимые для замены
стекла. И вот на какой вопрос я бы хотел услышать ответ: почему не бывает
череды хороших дней, когда если и случается что-то плохое, то только одно?
Почему-то в жизни все обстоит иначе. По личному опыту знаю, что дерьмо копится,
копится, копится, чтобы разом выплеснуться в один из дней.
Тот как раз таковым и оказался. Проявил себя во всей красе.
Джордж зашагал к патрульной машине 6. Я — рядом с ним. Он
наклонился, достал из кармана на бедре рацию, резиновой антенной поводил среди
осколков. Что-то поднял. Серьгу с распятием нашего приятеля. Должно быть,
потерял, когда вылезал через разбитое окно.
— Твою мать, — повторил я уже не так громко. — И куда,
по-твоему, он пошел?
— Во всяком случае, он не в здании с Ширли. И это хорошо. А
куда его понесло? По дороге направо, по дороге налево, через дорогу, через поле
и в лес. Вариантов много.
Выбирай любой. — Он поднялся, посмотрел на пустое заднее
сиденье. — Это плохо, Эдди. Очень плохо. Ты ведь понимаешь?
Побег задержанного — всегда неприятность, но Брайан Липпи не
тянул на Джона Диллинджера <Диллинджер Джон (1902 — 1934) — известный
преступник, совершил серию убийств и ограблений банков. Был объявлен ФБР
«врагом общества номер один». Несколько раз бежал из-под стражи. 22 июля 1934
г., в Чикаго, его застрелил агент ФБР.>, о чем я и сказал Джорджу.
Джордж покачал головой, показывая, что я его не понял.
— Мы не знаем, что он видел. Не так ли?
— Ты о чем?
— Может, ничего. — Джордж шевельнул осколки носком ботинка.
На некоторых краснели капли крови. — Может, он побежал в сторону от гаража. Но
этот путь вывел бы его на шоссе, чего ему, конечно же, не хотелось — любой коп,
попадись он ему на глаза, тут же остановил бы его и арестовал вновь: лицо в
крови, в волосах осколки стекла, понимаешь?
После всего, что свалилось мне на голову, я соображал
медленно и признался в этом. Может, еще не вышел из шокового состояния.
— Я никак не возьму в толк, о чем ты…
Джордж стоял, наклонив голову, сложив руки на груди.
И шебуршал носком ботинка в осколках.
— Я бы направился к дальнему полю, за нашим зданием.
Попытался бы лесом добраться до автострады, умылся бы в каком-нибудь ручье,
потом поймал бы попутку. А вот если бы я убежал не сразу? Если бы, услышав
крики и удары, доносящиеся из гаража, задержался на минуту-другую?
— Господи, — выдохнул я. — Ты же не думаешь, что он мог
остановиться, чтобы понаблюдать за нами, правда?
— Скорее всего не остановился. Но такое возможно?
Черт, конечно же. Любопытство легко могло перебороть страх.
С этим я спорить не стал. Какой смысл?
— Да, но кто ему поверит?
— Если об этом напишет «Американ», сестра Энниса может и
поверить. И это будет только начало. Не так ли?
— Дерьмо, — буркнул я. Обдумал его слова. — Надо просить
Ширли объявлять Брайана Липпи в розыск.
— Сначала нашим парням надо разобраться с Потинвидем. А
потом, когда здесь появится сержант, мы ему все расскажем.., и покажем, что
осталось в гараже Б. Если Хадди сделает хорошие фото… — Он оглянулся. — Слушай,
а где Хадди? Ему давно пора выйти из гаража. Господи Иисусе, надеюсь…
Его фразу оборвал крик Ширли: «Помогите! Пожалуйста!
Помогите мне! Пожалуйста, пожалуйста, помогите мне!»
Прежде чем мы успели шагнуть к зданию, Мистер Диллон
появился в дыре, которую он проделал в сетчатой двери. Его качало из стороны в
сторону как пьяного, шел он с опущенной головой. Шерсть дымилась. Голова —
тоже, хотя я и не мог понять, откуда выходит дым. Мне показалось, отовсюду. Д
поставил передние лапы на первую из трех ступеней, ведущих от черного хода к
автомобильной стоянке, потерял равновесие, упал на бок. Несколько раз дернул
головой. Я видел, как точно так же дергали головой люди в старых немых фильмах.
Из ноздрей двумя струйками выходил дым. Я подумал о женщине, сидевшей в кабине
пикапа Липпи, и дыме ее сигареты, который исчезал, не успевая подняться до
крыши.
Дым шел и из глаз, превратившихся в бельма. Мистера Диллона
вырвало дымом с кровью, месивом из пищи и внутренностей, какими-то белыми
треугольными камушками. Только через секунду-другую я понял, что это его
собственные зубы.
Ширли
В эфире шли активные переговоры, но базу никто не вызывал.
Да и чего ее вызывать, если все, кто мог, или уже приехали к начальной школе
Потинвиля, или направлялись туда. Джордж Станковски вывез детей из опасной
зоны, это я по крайней мере поняла. Пожарная дружина Потинвиля, которой
помогали расчеты из округа Стэтлер, тушили загоревшуюся траву. Да и вообще
горело только дизельное топливо, растекшееся по негорючему хлорину. В том, что
в цистерне хлорин, сомнений уже не было. Не так чтобы хорошо, но могло быть
гораздо хуже.
Джордж кликнул меня с автостоянки, хотел знать, все ли у
меня в порядке. Тронутая его заботой, я ответила, что да. А через секунду или
две Эдди вдруг выругался, злобно.
Все это время я чувствовала себя как-то странно, будто не я,
а кто-то другой сидит за диспетчерским пультом, я же наблюдаю за всем со
стороны.
В дверях коммуникационного центра возник Мистер Диллон.
Стоял, наклонив голову, жалобно скулил. Я подумала, что болит обожженная кожа.
Ожоги были и на морде.
Подумала, что кто-то, скорее всего Орв Гарретт, должен
отвезти его к ветеринару, когда уляжется вся эта суета. Конечно, придется
выдумать какую-то легенду, чтобы объяснить такие ожоги.
— Хочешь попить, большой мальчик? — спросила я, — Готова
спорить, что хочешь.
Он вновь завыл, будто говоря, что вода — очень хорошая идея.
Я пошла на кухню, взяла его миску, наполнила водой из-под крана. Его когти
клацали по линолеуму, так что я знала, что он идет за мной, но повернулась,
лишь когда налила ему воды.
— А вот и твоя…
На том я и замолчала: глянула на него и выронила миску из
рук, обрызгав ноги. Он дрожал всем телом.., не так, как дрожат от холода:
казалось, через него пропускают электрический ток. А из пасти с обеих сторон
выступила пена.