Гении сыска. Этюд в биографических тонах - читать онлайн книгу. Автор: Даниэль Клугер cтр.№ 37

К сожалению, не имея реальной поддержки ни с какой стороны, Видок вынужден был закрыть фабрику через несколько лет: расходы оказались чрезмерными, а прибыль — ничтожной. Его душеприказчик, уже упоминавшийся нами адвокат Шарль Ледрю, указывает, что каждая машина на этой фабрике требовала минимум 100 тысяч франков затрат. Тем не менее, до конца жизни он продолжал заниматься проектами, связанными с помощью бывшим заключённым. Выступал он также и за отмену или ограничение применения смертной казни, и за реформу пенитенциарной системы Франции.

Все эти проекты, а также неудачная игра на бирже разорили Видока. Невероятно, но факт: специалист и знаток всех видов существовавшей преступности, подробно описавший типы преступников, приёмы мошенников и аферистов, сам оказался перед ними совсем беспомощным. Ледрю отмечает удивительную наивность и доверчивость бывшего «короля сыщиков» в денежных делах:

«Для всех, интересовавшихся Видоком, оставалось неразгаданной задачей, куда девалось его состояние, потому что он отличался умеренностью и проживал немного: он всегда старался избежать объяснений об этом предмете. Нам известно из достоверного источника, что он сделался жертвой подлого злоупотребления доверием; но от кого? Эту тайну он унёс с собой» ^[79].

Скончался король сыщиков в мае 1857 года (по одним данным — от холеры, по другим — от последствий инсульта, второго за последние дни), в возрасте 81 года. Он успел написать (сам или при помощи профессионального литератора) и опубликовать, помимо уже упоминавшихся «Записок» и проектов, словарь воровского жаргона, а также несколько уголовных романов, в частности, «Настоящие тайны Парижа» — в ответ на знаменитый роман Эжена Сю «Парижские тайны».

Для любителей неожиданных совпадений: в том же 1857 году и в том же месяце мае в Венеции скончалась женщина, с которой Видока когда-то связала молва: Екатерина Павловна Багратион.

Эжен Франсуа Видок был похоронен на парижском кладбище Пер-ла-Шез.

До наших дней его могила не сохранилась. Примерное расположение можно определить по сохранившейся могиле его третьей жены Флёрид — согласно указаниям Ледрю, Видока похоронили рядом с ней.

«Представьте себе человека без имени и пристанища, живущего ежедневными донесениями, женатого на одной из тех несчастных, за которыми по своему званию обязан он иметь присмотр, отъявленного плута, столь же бесстыдного, как и гнусного, и потом вообразите себе, если можете, что должны быть нравственные сочинения такого человека».

Так в 1830 году отозвалась на выход в Париже «Записок Видока» русская «Литературная газета». Далее, в той же заметке автор задаёт вопрос:

«Сочинения шпиона Видока, палача Самсона и проч. не оскорбляют ни господствующей религии, ни правительства, ни даже нравственности в общем смысле этого слова; со всем тем нельзя их не признать крайним оскорблением общественного приличия. Не должна ли гражданская власть обратить мудрое внимание на соблазн нового рода, совершенно ускользнувший от предусмотрения законодательства?» ^[80]

С 1857 года (кстати, это год смерти Эжена-Франсуа Видока) эта заметка публикуется под именем А.С. Пушкина и входит в собрания его сочинений. П.В. Анненков, впервые снабдивший её подписью великого русского поэта, не делал никакого литературоведческого открытия: об авторстве Пушкина знали и современники, и последующие читатели. Знали они и то, что Пушкин имел в виду не только и не столько французского сыщика, сколько своего постоянного литературного оппонента и недруга Фаддея Булгарина. Сравнивая Булгарина с французским сыщиком, Пушкин отвечал на «Анекдот» самого Булгарина, в котором тот нарисовал поэта в образе некоего французского писателя. Видимо, фигура Видока, имевшего тёмное прошлое, показалась Александру Сергеевичу удобной для атаки на Булгарина, тоже имевшего тёмное прошлое (во время Отечественной войны 1812 года Булгарин служил в армии Наполеона). Следует признать, что намёк оказался точным, общество подхватило это сравнение; отождествление было подкреплено пушкинскими эпиграммами:

Блистательность и лёгкость этих эпиграмм на долгие годы определили в русском обществе не только отношение к Фаддею Булгарину, но и к Эжену Франсуа Видоку, никак не связанному с литературной войной.

Между тем, в окружении Пушкина был человек, знавший Видока лично и имевший возможность просветить поэта относительно истинной природы французского полицейского. Этим человеком был отставной полковник Иван Петрович Липранди, с которым Пушкин близко сошёлся во время пребывания в Кишинёве в 1820 году. Липранди очень ценят исследователи творчества Пушкина — Иван Петрович написал весьма обстоятельные воспоминания о кишинёвском периоде поэта. Пушкин относился к Липранди с большой симпатией и даже сделал его героем повести «Выстрел»: и современники поэта, и последующие историки сходятся на том, что главный герой «Выстрела» Сильвио списан с Ивана Липранди.

Во время их знакомства Липранди уже был в отставке — по причине неудачно завершившейся дуэли.

Нас интересует один период чрезвычайно занимательной биографии этого обрусевшего потомка старинного испанского рода. К слову сказать, начиная с историка С. Штрайха, в русской историографии сложилась традиция именовать нашего героя «потомком испано-мавританского рода» (Н. Эйдельман) или даже «потомком испанских грандов с примесью мавританской крови» (И. Волгин и др.). Но П. Садиков ещё в 1941 году писал:

«Отец братьев Липранди был вовсе не «потомок испанских грандов» или «мавр» по происхождению, как полагает С.И. Штрайх, а скромный буржуа г. Мондовии в Пьемонте (куда предки его, действительно, переселились из Барселоны в начале XVII в.), владелец суконной и шёлковой фабрик; в 1785 г. Пьетро Липранди переселился (по приглашению) в Россию, пользовался затем покровительством Зубова и в 1800 г. был уже директором Александровской мануфактуры в Москве. И.П. Липранди, по его собственным словам, после смерти отца всей дальнейшей карьерой «был обязан своей силе и здоровью, не будучи аристократического кружка» ^[83].