Оседлавший Бурю - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Геммел cтр.№ 72

— Люди никогда не меняются, — расхохотался Хансекер. — Каким родился, таким и помрешь. А теперь займись делом и выясни для Мойдарта что-нибудь важное.

Галлиот Приграничник встал из-за стола и пустил за него сержанта Пакарда. Его правая рука давно покрылась чернильными пятнами и болела от непривычки к долгому письму. Все купленные в лавке Винсера приходные книги уже были заполнены, оставшихся солдат записывали на отдельные листы бумаги.

И это было только начало. Новых солдат требовалось распределить по офицерам, расселить, накормить и выплатить всем жалованье. От этого организационного кошмара у Галлиота уже болела голова. Он послал в Эльдакр людей, чтобы те привели всех писарей, в надежде, что кто-нибудь из них обладает запасом пустых конторских книг, а также, чтобы переложить на них часть канцелярского ада.

Получить большую армию, конечно, хорошо, но своими силами обеспечить ее всем необходимым — почти невозможно.

Галлиот отошел от стола и направился к замку. По пути его перехватили несколько офицеров Пинанса и засыпали вопросами, ответов на которые он не знал.

— Все вопросы мы обсудим сегодня вечером на собрании, — ответил он, стараясь придать голосу максимальные уверенность и спокойствие.

Избавившись от офицеров, он вошел в замок и поднялся в свой кабинет на втором этаже. Войско Мойдарта пополнилось приблизительно на двенадцать тысяч человек, которых придется не только кормить, но и содержать. Чайлин в месяц офицерам, два — кавалеристам и один — стрелкам. На треть больше, чем Мойдарт платил собственным войскам. Значит, во избежание мятежей и дезертирства им тоже придется поднять жалованье. Во сколько обойдутся казне семнадцать тысяч солдат, если им платить в среднем полтора чайлина в месяц? Галлиот сел за стол и обмакнул перо в чернильницу. Семнадцать тысяч умножить на полтора — получится двадцать пять с половиной тысяч. Поделить на двадцать и будет тысяча двести семьдесят пять фунтов в месяц только на жалованье. А если учесть стоимость еды? Галлиот в ярости отбросил перо.

В казне немногим больше двух тысяч фунтов. Налоги приносят четыреста фунтов за сезон. Последние сборы только поступили, значит, до следующих придется ждать еще четыре месяца.

Не надо быть математиком, чтобы сообразить, что Мойдарту не по карману армия таких размеров. Завтра, когда солдатам Пинанса выплатят жалованье за первый месяц, казна практически опустеет.

Через месяц платить будет уже нечем.

План низвержения Пинанса не мог не вызвать восхищения. Его реализация повлекла за собой массу проблем.

Галлиот подобрал перо и еще полчаса посвятил расчетам.

Раздался стук в дверь. Вошедший сержант Пакард, здоровяк, примерно отслуживший уже двенадцать лет, отдал честь. Обычно он прикидывался недотепой, но был гораздо умнее, чем хотел казаться.

— Писарей доставили, сир. Очереди скоро подойдут к концу.

— Как там настроения?

— В общем неплохо, сир. Пинанса не слишком жаловали. Правда, пара моих ребят слышали болтовню о мести.

— Это неизбежно.

— Я не стал ничего предпринимать, сир. Хотя они могут поднять шум.

— И правильно сделали. Большинство из них уйдут.

— Как мы будем со всеми расплачиваться?

— Хороший вопрос. Уверен, Мойдарт это уже обдумал.

— Да, он умный, — согласился Пакард. — Откуда он узнал, что они не начнут стрелять, когда мы вернемся?

— Сомневаюсь, что он знал. Мойдарт пошел на оправданный риск. Мы пришли не с мушкетами наперевес, а тихо и спокойно разбили лагерь у стены. В нашем поведении не было угрозы. Вы стали бы палить по людям, натягивающим палатки, будь у вас другой выход?

— Вряд ли. Я бы решил, что генералы заключили перемирие.

— Вот именно. Об Искупителе есть новости?

— Нет, сир. Похоже, ему удалось ускользнуть.

— Мойдарта это не обрадует.

Галлиот заставил себя подняться и почесал обросший щетиной подбородок. Он не спал уже двадцать восемь часов и чувствовал смертельную усталость.

— Вы совсем выдохлись, сир.

— Спасибо, что напомнили, — буркнул Галлиот. — Мне нужно к Мойдарту. Присмотрите за писарями и проследите, чтобы со списками ничего не случилось.

— Да, сир. Что теперь будет?

— Что вы имеете в виду?

— Мы убили Пинанса и генералов, на нашей стороне почти вся его армия. Кто теперь пойдет против нас? Король-то воюет с Люденом Максом, он не сможет послать на нас большое войско.

— Я передам эти размышления Мойдарту, — пообещал Галлиот.

Центральным залом замка Эльдакр редко пользовались. Раз в году, в день Госпожи-в-Маске, его сводчатые потолки отражали музыку и смех сотен жителей Эльдакра и близлежащих ropoдов, собравшихся насладиться гостеприимностью Мойдарта. Сам Мойдарт, не выносивший подобные дни, являлся в начале празднества, приветствовал почетных гостей и быстро покидал веселое собрание.

Сейчас сюда сошлись двести семь офицеров. Сидеть было негде, от огромных каминов веяло холодом. На скобах, торчавших из стен, висели зажженные лампы, их неверный свет мерцал на статуях, расставленных по многочисленным нишам. На полу была огромная мозаика — фамильный герб Мойдарта: олень, бьющийся в терновом кусте.

Собравшиеся офицеры разделились на несколько групп. Вокруг Галлиота собрались эльдакрцы — сорок один человек. Офицеры Пинанса стояли в стороне. В воздухе витало напряжение, и Галлиот пожалел, что Мойдарт не приказал являться безоружными. Все офицеры были при саблях, кинжалах, многие взяли с собой пистолеты.

Мойдарта, казалось, не волновали мысли об опасности. Холодным, ястребиным взглядом он обвел собравшихся.

— Во-первых, господа, у меня новости с юга. Король мертв, убит теми, кому доверял как себе. — Галлиота оставили страхи покушения. Все потрясенно замерли, и Мойдарт искусно растянул паузу. — Через несколько дней до нас дойдут ложные сообщения, что король погиб в результате предательского нападения Людена Макса. Короля убил лорд Винтерборн. Исполняя один из ритуалов Искупителей, он повесил его вверх ногами на крест и перерезал горло. Смерть была медленной и мучительной. Королева с детьми также погибли.

Галлиот оглядел собравшихся. Тишина стала почти оглушающей.

— Люден Макс также мертв, — продолжил Мойдарт. — Он подписал перемирие, веря в устаревшие понятия о доблести и чести. Войска Винтерборна захватили его лагерь. Макс погиб, пытаясь организовать контратаку. Почти все его люди погибли; те, что живы, разбежались. Тех генералов, которых удалось захватить живыми, сожгли живьем. Югом теперь правят Винтерборн и его Искупители.

Он снова выдержал паузу.

— Нам предстоит нелегкий выбор, — продолжил он. — Искупители обманули Пинанса, сказав ему, что я предал короля. Думаю, большинство из вас тоже это слышали. Он поддался обману и повел вас в мои земли. Теперь Пинанс мертв. Вы, однако, еще живы. Я надеюсь, что все вы верны королю и хотите отомстить виновным в его гибели. Возможно, кто-то из вас поддерживает договор. Тогда вы захотите отомстить за Людена Макса. Кто-то, несомненно, захочет бежать от надвигающейся войны. И это тоже можно понять. Я и сам хотел бы бежать от нее. Хочет ли кто-нибудь уйти сейчас?