Крест и крыло - читать онлайн книгу. Автор: Галина Гончарова cтр.№ 7

Открывал коробочку Васисуалий в преподавательской. Там они и полетели. А если кто не видел медведку, так вы поглядите. Счастлив тот, кого сразу не стошнит. На редкость мерзсссский жук.

Теть Тома пришла извиняться и просить, чтобы брата не выгоняли. Слово за слово, встреча за встречей – и через год сыграли свадебку.

Когда началась перестройка, Васисуалия уволили без выходного пособия. И дядюшка – запил. Пил он много, со вкусом, запоями, во хмелю был глупо буен, мог вышвырнуть в окно телевизор или поколотить соседа… одним словом, перестройку теть Тома провела, вытаскивая мужа из различных глупостей и таская по врачам (белым целителям, гипнотизерам, черным магам, святым мощам). Не помогало ничего. А я тогда была еще маленькой и не могла посоветовать обычную чугунную сковородку, как средство воспитания.

Естественно, с завода тётю уволили. И никуда не приняли.

Двое младших – Петруша и моя мама перезвонились – и принялись помогать сестренке.

Не учли они только одного.

Как полагала мама – теть Тома была очень больна. И большую часть болячек нажила из-за своего мужа.

Как полагала я – она была больна на голову. Поэтому и выбрала себе такого… козлодоя! Поэтому и ударилась в религию. Маме эту простую истину объяснить не удавалось. Поэтому дед просто махнул рукой, полагая, что пара тысяч рублей в месяц нас не разорят.

Петруша думал примерно так же.

Теть Тома собирала подачки, лечила своего придурка и воспитывала детей.

Надо отдать ей должное, лет до семи я к ней относилась неплохо. Пока была маленькой и глупой. Они приезжали к нам раз в год, недели на две. И я даже играла с ее детьми. А потом… потом было много всякого. Умерли родные. Ушел Славка. А когда в семье начинаются проблемы, дети взрослеют быстро.

Теть Тома, кстати, была резко против маминого решения. И вопила, что если мама не бросит «своего старого извращенца!!!», ноги ее не будет в этом вертепе и притоне разврата.

Дед сказал «Ура». Мама расстроилась. Но надо было жить дальше. Меня воспитывать, кстати. И они жили. С теть Томой мама теперь только перезванивалась. И ужасно переживала по этому поводу. Слушала о том, как растут Лёля с Лешей (Ольга и Алексей), рассказывала про меня… деньги теть Тома брала по-прежнему. Одним словом, нормальные семейные отношения. И нечего тут смеяться.

А теперь теть Тома решила сменить гнев на милость и приехать.

Черти ее сюда несут.

Где-то на этих мыслях я и заснула. И в этот раз кошмары мне не снились.

* * *

– Привет. Ты не рад меня видеть!?

Вампир, валяющийся на кровати с планшетником, дернулся и развернулся. В дверях стояла – Она. Черти б ее подрали!

– Разумеется, рад. Проходи. И не забудь закрыть дверь. Ты помнишь? Нас не должны видеть вместе.

– Помню. Как ты думаешь – не пора?

– Пока нет. Не забывай, Мечислав так и не прекратил поиски неизвестного героя, который убил снайпера.

– Он долго их не прекратит.

– И что? У нас впереди вечность. Пора бы и научиться ждать.

Женщина скривилась, но спорить не стала. Присела на кровать, провела ноготком по гладкой коже вампира.

– Я устала от ожидания… я так больше не могу.

– Надо. Не забывай, у нас может быть только одна попытка.

Женщина хлопнула круглыми глазами.

– Ладно. Я подожду.

– Подожди… – вампир дернул ее за руку, опрокидывая на себя. Планшетник полетел в сторону. – Подожди, – прошептал он, наваливаясь на женщину всей тяжестью.

Это должно ее отвлечь. Ненадолго. Но… время, время, как же ему нужно время!

А еще – союзники поумнее. И он даже представляет, где их можно найти. И обязательно найдет.

Скоро. Уже очень скоро.

* * *

Утро начиналось несахарно. Сначала я проспала. Вместе с будильником. Батарейка села у супертехники! Пришлось вскакивать – и мчаться в душ, а потом, без завтрака лететь на первую пару.

Конечно, я опоздала минут на двадцать. И преподавательница по молекулярной биологии усадила меня на первую парту. Зря. Позавтракать я не успела – и живот распевал на все лады.

Да, я знаю, у романтических героинь не урчит в животе. И что? У меня – урчало так, что преподавательница сбивалась раза четыре. А стоило закончиться паре, как я поскакала в буфет.

О наш родной институтский буфет. С тремя засаленными столиками и одной стойкой, на которой представлено разнообразие готовых продуктов. В основном – растворимые лапша и картошка с разным вкусом. Еще были засохшие плюшки и сосиски, при взгляде на которые хотелось стать вегетарианкой. И вечные сникерсы с марсами.

Я плюнула, взяла себе двойную порцию кофе (хорошо хоть автомат варит, а не в буфете) – и принялась греть руки о стаканчик.

Мягко говоря, я была не в форме.

Меня до сих пор трясло. Ощутимо дрожали пальцы. Сбивалось дыхание.

Я посидела так минуту, глядя на надпись на столешнице «Химики, не ищите в котлете новых элементов, биологи, не ищите там знакомых животных». А потом – тряхнула головой.

Нет, пользы от такой учебы не будет. И если я сейчас не решу этот вопрос – ее не будет еще очень долго.

Я вытащила из сумки сотовый – и решительно набрала Надюшкин номер.

– Юлька? Шалом!

– Привет. Надя, у тебя будет сегодня пара часов свободного времени?

– Для тебя – будет. А что…

– А нашлось – что. Мне ужасно надо с тобой поговорить. И очень конфиденциально.

– А я таких сложных слов не знаю.

– Выучи!

– Ума не хватит…

– Надя! – взорвалась я. – Хватит дурака валять!

Подруга поняла, что дело – серьезно. На миг замолчала. А потом осторожно спросила:

– Что-то серьезное?

– Да. Для меня.

– Сегодня, в двенадцать, пойдет?

– Где?

– Я подъеду к тебе в универ, посидим в кафешке рядом. У вас же там есть пиццерия?

– Есть. И… Надя…

– Да?

– Если ты хоть кому-нибудь, хоть словом намекнешь о нашей встрече – я тебе хвост обрежу! По самые уши!

* * *

Надя была пунктуальна, как обычно. И чертовски очаровательна.

Темные волосы падали на плечи асимметричными прядями, глаза сияли, губы улыбались, постройневшую фигурку плотно обтягивало синее платье, а белый воротник, чем-то похожий на матросский, подчеркивал смуглый цвет лица.

И рядом я.

Волосы лохматые, щеки запали, глаза с ночи опухшие, джинсы и свитер вообще из магазина распродаж… Красавица и чудовище. Однозначно.