Крест и крыло - читать онлайн книгу. Автор: Галина Гончарова cтр.№ 32

– И ты еще спрашиваешь! Как у тебя только язык поворачивается?!

– Да он и не поворачивается, – отмахнулась я, снимая туфли. – Ты не обращала внимания? Язык в плоскости рта ходит сверху вниз и вправо-влево. Но не по кругу. Факт. И вокруг своей оси он не вертится.

Леля запнулась. Видимо я сбила ее с настроя. Но потом она опомнилась и завелась заново.

– Ты где-то пропадаешь! Уходишь ночью! Я уже звонила твоей матери! Я же за тебя волнуюсь!!!

– А мать что сказала? – резко спросила я.

– Неужели ты не понимаешь, что подобная безответственность…

Все. Мое терпение сдохло, не родившись. Я кивнула Шарлю, который стоял с кислым выражением на лице. Мол, понаехали тут, как без вас хорошо было…

Дракоша мерзко улыбнулся, ухватил правдорубку за воротник и слега тряхнул.

– Молчать! Отвечать на вопрос.

Леля ухнула и замолкла. Она бы продолжила, но стянутая рукой Шарля ночнушка намертво перекрыла ей доступ воздуха.

– Что сказала моя мать? – раздельно повторила я.

Шарль подержал кузину еще пару минут, пока та не начала задыхаться и выпустил.

Леля свалилась на пол слоновьей кучкой и засипела, пытаясь загнать в легкие побольше кислорода.

Я потыкала ее ногой.

– Что сказала моя мать? Не слышу ответа. Алексу продолжить?

Леля сверкнула на меня глазами. Она явно была готова продолжить скандал, но у меня не было никакого настроения. Шарль состроил грозную гримасу.

– Ну!?

– Да не звонила я никуда! – дала задний ход родственница. – С ума сошла, что ли!?

– А брат где?

Леля покосилась на дверь гостиной. Оттуда доносился громкий храп. Я ухмыльнулась. Ага. Оно и ясно. Заснуть под такое сопровождение нереально, спальню занять нельзя, вот она и взбесилась. Но это – их трудности.

– Если моя мать хоть на каплю из-за тебя побеспокоится – голову оторву, – коротко пообещала я. – Алекс, пошли спать?

Шарль кивнул.

– Чур, я первый в душ.

– Я уже там была. Так что я пошла спать. Присоединяйся.

– Разврат, – прошипела Леля.

– Завидуй молча, – отшила я.

А ведь это она еще Мечислава не видела.

* * *

– У вас все готово?

– Да. Через два дня…

– Отлично. Они не подведут?

– Не должны.

– До связи. Следующий сеанс завтра в это же время.

Вампир положил трубку и задумался. Время уходило. И надо было делать решительный рывок. Но… получится ли?

Обязательно получится. Он – лучший. Он достоин быть Князем города. И все же… пару раз уже все повисало на краю.

Нет! Не стоит паниковать! Он должен справиться в этот раз. Уничтожить Мечислава. Выбить точки опоры из-под Юли. И она упадет к нему в руки. А вместе с ней – её сила. А где сила – там и власть. Все готово. Осталось действовать. И можно будет списать все разборки на ИПФ. Как они вовремя активизировались, эти… библией пришибленные!

Надо еще раз сесть и все проверить. Главное в его плане – согласованность.

* * *

Просторный зал. Сводчатые потолки, великолепная акустика, вентиляция, мозаичный пол…

Обагренный кровью. А к потолкам раз за разом взлетает страдальческий вопль. И стены дробят его и усиливают, заставляя палача жмуриться от удовольствия. Хорошая работа.

В центре зала стоит пыточный стол. Фактически – крестовина, положенная горизонтально. Пятиконечный крест, удобный, чтобы разводить руки и ноги пытаемого под нужным углом. Пластиковый, конечно. Раньше был металлический, но слишком быстро ржавел. Кровь, пот… а заказать такую игрушку из нержавки – хозяйка решила не рисковать. Да и незачем. Пластик ничуть не хуже.

Рядом – стол с хирургическими инструментами. Блестящие, начищенные…

На крестовине бьется нечто окровавленное и истерзанное до такой степени, что даже неясно – муж-чина это или женщина. Но палач не собирается останавливаться.

Это женщина. Очаровательная, в алом платье, грива шикарных волос падает ей на плечи и черным шелком льется почти до земли… Тонкие черты лица светятся от удовольствия. Ей явно нравится ее труд.

И она собирается продолжать его еще очень, ОЧЕНЬ долго…

Вампиры – практически бессмертны. А вот боль они способны чувствовать. И это с ее точки зрения восхитительно.

Сзади щелкнула дверь.

Кто посмел прервать ее развлечения!? Ну, если это что-то неважное… но надо выслушать, она все-таки Княгиня…

– Госпожа, вы позволите?

Вампирша развернулась. Черные волосы разлетелись вокруг нее тяжелым плащом. Но слуга шарахнулся в сторону. На миг ему показалось, что это – змеи. И сейчас они вопьются ему в горло…

– Что тебе нужно!?

– Звонила ваша агентесса. Гризли. Она просила доложить, что рыбка клюнула. Основная операция назначена через два дня.

– Отлично. Передайте ей, что в первую очередь должны быть уничтожены все Леоверенские. И в первую очередь – эта маленькая заносчивая сучка. Ясно?

– Да, госпожа.

– Пошел вон!

Оставшись в одиночестве – замученное тело не считаем, оно слишком радо передышке, Елизавета прошлась по комнате. Задумчиво облизнула кровь со скальпеля.

Все складывалось неплохо.

Ее шпионы держали все под контролем. Если никто ничего не напортачит, через пару дней у соседей будет новый князь. Вместо выскочки Мечислава. А еще через неделю она получит все его ресурсы. Право поединка еще никто не отменял. Это с Мечиславом она не могла справиться, а с этим ничтожеством…

Ха!

Особенно если уничтожить Леоверенскую… сучка!!!

Елизавета зашипела от ярости. Юлию Евгеньевну Леоверенскую она ненавидела чистой багровой ненавистью. Как только одна женщина может ненавидеть другую.

Менее удачливая соперница – более удачливую.

Елизавета не призналась бы в этом даже господу Богу. Но!

Одним из мужчин, которые всегда смотрели на нее с брезгливостью, был Мечислав. На него не действовало ничего. Ни обаяние, ни вампирские силы… вообще ничего. Наоборот, Елизавету какое-то время тянуло к нему. Если бы она знала, что такое любовь, она бы сказала, что была даже немного влюблена в Мечислава. Но…

Даже если бы любовь свалилась ей на голову, Елизавета не узнала бы это чувство. Вот ревность, зависть, чувство собственника – это ей было хорошо знакомо. И именно по ним прошелся острыми каблуками Мечислав. Ему не нужна была Елизавета. Вообще не нужна. Ни ее красота, от которой и теряли голову, и валялись у нее в ногах, и продавали и жизнь, и честь. Ни ее власть, которой могли по-завидовать многие.