Полуночный Сокол - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Геммел cтр.№ 47

— Я их не вызывала, — сказала Морригу, наклонила голову и взглянула на Свирепого.

— Он хороший человек и мой друг, — быстро проговорил Бэйн, — не причиняй ему зла.

— Я и не собираюсь причинять ему зло, парень.

Ворон поскакал вдоль тела Свирепого и остановился у его головы. Бэйн вытащил нож:

— Пусть только эта мерзкая птица его клюнет, и я отрежу ее чертову голову.

— Ты весь в отца, — сказала Морригу, — пытаешься отогнать страх с помощью агрессии. У самого бешено колотится сердце и дрожат колени, а все равно ведет себя вызывающе. Твой нож здесь бессилен.

— Чего же ты хочешь? Мне не нужно никаких подачек, за которые ты потом замучишь меня до смерти.

— До чего люди надменны! — ответила Морригу. — Когда впервые появились сидхи, земля кипела, над ней проносились ураганы, силу которых ты просто не в состоянии представить. Рушились горы, извергалась лава, все кругом дрожало, земные пласты сталкивались, а сидхи уже были здесь, сынок. Мы видели, как умирают звезды и появляются люди. Мы наблюдали, как твои питающиеся слизнями предки выползают из пещер и медленно, ох как медленно, начинают учиться. Мы помогали вам и направляли. Мы вытащили вас из грязи и показали небо и звезды. Мы кормили ваш дух, и вы стали расти. Но помыслы ваши мелки и суетливы. Ваши мелкие цели соответствуют вашей глупости. Я собираюсь измучить тебя до смерти? Дитя, на моих глазах умерли твой прапрадедушка и прадедушка. Зачем мне насылать на тебя муки, если ты не справляешься с теми, которые есть?

— Про тебя говорят всякое, — отозвался Бэйн, — твои дары очень опасны.

Морригу приблизила к Бэйну лицо, и он отвернулся, заметив следы гниения под вуалью.

— Когда ты бегаешь по холмам с другом, ты иногда давишь насекомых. Что думают о тебе насекомые? «Он рожден, чтобы убивать нас». Будут ли они считать тебя беспощадным демоном, рожденным, чтобы уничтожить их род? Я не собираюсь тебя мучить, меня вообще мало волнуют люди. Нам бы хотелось, чтобы вы лучше понимали красоту природы, но нам не удалось изменить ваш характер. Вы убийцы, в каждом из вас похоть, жадность и грубость противостоят духу, и дух редко побеждает в противоборстве. — Морригу на минуту замолчала. — Я не враг тебе, Бэйн, я не враг никому из люден.

Свирепый застонал во сне.

— Он не знает покоя даже во сне, — сказала Морригу. Кулаки Свирепого сжались, и он снова застонал. Морригу легонько коснулась его посохом — Свирепый вздохнул и задышал ровнее.

— Спи спокойно, Ванни, пусть сны тебя не тревожат.

В голосе Морригу послышалась нежность, и Бэйн удивился:

— Ты его знаешь?

— Я знаю его дольше, чем тебя, Бэйн. Впервые я увидела его молодым солдатом. Четверо друзей затащили в лес кельтонскую девушку, чтобы изнасиловать и убить, а Ванни их остановил. Он совершил много добрых поступков, а потом появилась Палия.

— Палия?

Девочка, которую он вырастил как дочь. Ее мать была проституткой, из тех, кого солдаты Города называют полковой шлюхой. Она следовала за армией во время походов и прибилась к части, где служил Ванни. Забеременев, она решила оставить ребенка, и часть заплатила за ее возвращение в Город. Солдаты шутили о том, кто же отец ребенка. Это мог быть любой из двадцати солдат, которые пользовались ее услугами, в том числе и Ванни.

А потом начались настоящие сражения, страшные и жестокие. Часть Ванни попала в ловушку в горах и была почти полностью уничтожена — из окружения выбрались только Ванни и еще один раненый солдат, который впоследствии погиб во время операции. Ванни вернулся в Город, чтобы разыскать шлюху, и узнал, что она погибла от рук злодея в глухом переулке. Новорожденная девочка осталась у жены хозяина борделя, где промышляла мать. Ванни выкупил девочку и отдал на воспитание в хорошую семью, заплатив за проживание, еду, одежду и обучение.

— Зачем он это делал, если не знал, кто отец ребенка? — спросил Бэйн.

— А зачем ты вытаскивал лошадей из реки? — вопросом на вопрос ответила Морригу.

— Ты это видела?

— Я вижу все, Бэйн, но мы говорили о Ванни. Он назвал девочку Палией. Она выросла красивой и доброй, но слишком чувствительной. Палия полюбила мужчину, который воспользовался ею и бросил, когда она забеременела. Она поняла, что любимый ее предал, не смогла с этим справиться и вскоре после родов вскрыла себе вены и умерла.

— Это ее призрак приходит к Свирепому?

— Да, это она.

— Значит, он старался напрасно.

— Глупый мальчишка! — прошипела Морригу. — Добрые поступки никогда не бывают напрасными. Они кормят землю, и как от брошенного в воду камня, от них расходятся. волны, они вдохновляют на добрые поступки других и усиливают дух.

— Свирепый убил мужчину, который предал Палию?

Нет, тот мужчина был солдатом. Единственная его вина в том, что соблазнил Палию. Он ничего ей не обещал, а к моменту ее смерти покинул Город вместе со всей армией. Именно тогда Ванни и стал Свирепым, гладиатором номер один, но смерть Палии почти подорвала его дух. Он продолжал сражаться некоторое время, но его сердце было разбито. Настал день, когда он оказался не в силах сражаться. Тогда он покинул арену и вместе с внучкой уехал в Гориазу.

— Вижу, он тебе нравится, но ведь он — убийца, — сказал Бэйн. — Разве ты не противоречишь сама себе?

— Вы все убийцы, — ответила Морригу, — но именно дух управляет Ванни, а еще в нем много доброты, великодушия и сострадания. У него, как говорят сидхи, живая душа.

Бэйн взглянул на спящего Свирепого. Подул пронизывающий зимний ветер, и Бэйн затрясся от холода.

— Ах, вот вы где! — Из-за деревьев появился Телорс. Бэйн быстро посмотрел на то место, где сидела Морригу, — старуха исчезла. Чернобородый гладиатор подошел к костру и склонился над Свирепым:

— Я знал, что так случится, поэтому и остался на ночь. Они вместе подняли Свирепого, Телорс присел, перекинул спящего через плечо и понес к дому. На полпути они поменялись, но у них едва хватило сил донести гладиатора до фермы. Бэйн положил Свирепого на коврик у огня в большой комнате, а Телорс подложил ему под голову диванную подушку, накрыл одеялом и пошел на кухню выпить воды.

— Он много выпил, — сказал Бэйн, — я слышал, от такого количества можно умереть.

— Я посижу с ним.

Бэйн отрезал себе кусок хлеба, намазал маслом и сел рядом с Телорсом.

— Не думал, что он пьет крепкие напитки, — проговорил он.

— Обычно нет, это началось очень давно, в Городе, после… личной трагедии. Смертельные поединки стали странно на него действовать, он напивался и отправлялся бродить. Мне приходилось его разыскивать и приводить домой.

Телорс подошел к буфету, достал фляжку с брагой и протянул Бэйну, который сделал несколько больших глотков.