Полуночный Сокол - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Геммел cтр.№ 108

— Думаешь, то, что ты видел, случится с землями ригантов?

— Не знаю. Я знаю лишь то, что следует делать мне, — я должен ехать в Бальгов круг один.

— Они убьют тебя, Конн. Я хорошо знаю Гуэрна. У него есть харизма, и люди за ним пойдут, но он подлый и бессовестный. Он очень высок, почти одного роста с Фиаллахом, и умеет драться. Из-за кровной вражды он убил несколько человек. И он будет не один, один будешь ты.

— Я всю жизнь один. В какой-то степени мы все — одиночки.

Бэйн оседлал гнедую кобылу, а затем вернулся на ферму. Грифф и Исваин ждали его в зале.

— Когда ты вернешься? — спросил Грифф.

— Когда-нибудь, — ответил Бэйн. .

Из кармана черной куртки без рукавов он достал свернутый пергамент.

— Я составил этот документ в Трех Ручьях в тот день, когда уехали солдаты Коннавара, его подписали трое старейшин. — Он передал пергамент Гриффу. — По нему земля и скот переходят к тебе, — Бэйн улыбнулся, увидев, как удивился Грифф. — Ты больше не изгнанник. Ты теперь землевладелец.

— Ничего не понимаю, — пробормотал рыжеволосый Грифф.

— Он не вернется, — объяснила Исваин и заглянула Бэйну в глаза. — Зачем ты это делаешь?

Бэйн пожал плечами:

— Хочу немного побродить по свету, Исваин.

— Дело ведь не только в этом, — заметила она.

— Может, ты и права, но я не хочу это обсуждать. Ты сама сказала, что вы с Гриффом мечтаете о собственной ферме, чтобы было где растить детей и встречать рассвет, когда вы состаритесь. Это хорошая ферма, и, надеюсь, вы будете здесь счастливы.

— Мы и так счастливы, — сказала Исваин, — и очень бы хотели, чтобы ты тоже был счастлив.

Бэйн крепко обнял ее и поцеловал в пухлую щеку.

— Когда я вернусь, мы устроим праздник и вы узнаете обо всех моих приключениях.

Он повернулся к Гриффу и протянул руку, но Грифф просто крепко обнял Бэйна.

— Я буду оставлять половину всей выручки тебе, парень, — пообещал он, — когда ты вернешься, ферма будет тебя ждать.

Выпустив Бэйна из объятий, Грифф улыбнулся.

— Мы, наверное, займем твою спальню, она больше и светлее, чем наша. — Его улыбка исчезла. — Будь осторожен, Бэйн, слышишь?

— Хорошо, дружище.

Бэйн собрал поклажу и вышел из дома.

Развесив переметные сумки, он вскочил в седло и выехал с фермы, даже не оглянувшись.

День выдался погожий, Бэйн ехал по холмам и долинам прямо на восток и часа через четыре подъехал к холму, за которым лежали Три Ручья. В лучах теплого весеннего солнца селение казалось таким мирным, будто здесь никогда не лилась кровь, не гибли люди. Холм пестрел желтыми цветами, и, приглядевшись, Бэйн заметил в цветах подкову и сломанный, уже начавший ржаветь меч.

Из леса, размахивая деревянными мечами и смеясь, выбежали три мальчика. Увидев Бэйна, они испугались, но он широко им улыбнулся и пустил лошадь галопом прямо в деревню. Проехав мимо огромного дуба, старейшего из деревьев, он направился к кузнице и вскоре услышал мерные звуки ударов молота по железу. Он спешился, привязал лошадь к забору и вошел в кузницу. Наннкумал смотрел, как его ученик бьет молотом по раскаленному железу. Увидев Бэйна, старик что-то сказал ученику и вслед за внуком вышел на залитый солнцем двор. Наннкумал промокнул платком пот на лысеющей голове и увидел переметные сумки Бэйна.

— Куда ты едешь?

— Собираюсь переправиться через море.

— С какой целью?

— Наверное, чтобы найти, эту цель, — пожав плечами, сказал Бэйн.

Наннкумал присел на длинную скамейку.

— Ты спас нашу деревню, парень. Люди этого никогда не забудут.

— Забудут они или нет, меня не очень волнует, — заявил Бэйн, присаживаясь рядом с дедом.

Наннкумал посмотрел в сторону:

— Я был несправедлив к тебе, Бэйн, и очень об этом сожалею.

— Сейчас это уже не важно, — отозвался Бэйн, — не стоит вспоминать.

Не все так просто. Я ведь очень любил Ариан. Она была славной девочкой, пока не умерла сестра. Маленькой Барии было всего пять, и они спали на одной кровати с Ариан. У Барии началась лихорадка, и однажды ночью ее сердце не выдержало. Проснувшись, Ариан нашла сестру мертвой. Так все и началось — она стала бояться темноты и одиночества. Когда на Конна напал медведь, она словно обезумела. Я пытался отговорить ее от брака с Кастой — они совсем не подходили друг другу, — но она была убеждена, что Конн умрет, и вцепилась в Касту, будто он был последним среди живых.

Старик вздохнул.

— Нам не стоит об этом говорить, — попытался остановить его Бэйн, — мама умерла, ничего не изменишь…

— Я говорю о тех, кто еще жив, — перебил Наннкумал, — о тебе и… Коннаваре.

— Не хочу ничего о нем слышать.

— Не хочешь, но я все равно скажу, а ты сам делай выводы. Уверен, ты всегда думал, что Коннавар взял твою мать силой. Это неправда. Ариан мне призналась, что соблазнила Коннавара, надеясь его вернуть. В глубине души она никогда не переставала его любить. Сидхи предупреждали Коннаваране нарушать данного обещания, иначе случится беда. Он дал слово молодой жене, что отвезет ее к озеру, а сам провел время с Ариан. Вернувшись, он обнаружил, что пока он забавлялся, жену убили. Он словно обезумел от горя и разрушил деревню убийцы, перебив всех жителей. В безумии он не пожалел ни женщин, ни детей.

Когда ты родился и Каста увидел твои глаза, он понял, что Ариан ему изменила, и выгнал ее из дома. Она вернулась сюда, а я пошел к Коннавару и рассказал ему о твоем рождении. Мы выпили вместе много браги, и он говорил о своем горе и любви к моей дочери. Многое из того, что он сказал, я никогда не решусь повторить. Но он говорил и о тех, кого он убил, и о том, что ему никогда не искупить свою вину. Я спросил, не думает ли он жениться на Ариан и признать тебя сыном, а он ответил, что желает этого всем сердцем. Он по-прежнему любил ее и каждую ночь думал о том, чтобы приехать к ней и взять сына на руки. Но он не мог, он сам придумал себе наказание: больше не жениться и не иметь детей. Он сказал, что никогда не приедет к Ариан, и сдержал слово. Вот и все. Он наказывал не тебя, Бэйн, а самого себя.

— Зачем ты мне это рассказал? Старик пожал плечами:

— Ты хороший парень с добрым сердцем, но я знаю, что ты ненавидишь Коннавара. Я думал, что хоть правда поможет вскрыть эту гноящуюся рану.

Бэйн поцеловал деда в щеку:

— Пойду попрощаюсь с Борной, Наннкумал поднялся:

— Мне пора в кузницу, не то парень спалит и ее и себя. — Они немного постояли молча, а потом Наннкумал пожал руку Бэйна. — Боюсь, мы уже не увидимся, — сказал он.