Белый волк - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Геммел cтр.№ 60

Скилганнон отпер дверь и увидел Гарианну. В руках она держала бутылку вина и два кубка, глаза у нее сверкали, на щеках горел румянец. Пройдя мимо Скилганнона, она поставила кубки на стол и наполнила их красным вином. Потом взяла один, сделала несколько глотков и отошла к окну.

— Люблю море. Сяду когда-нибудь на корабль и уплыву от них. Пусть себе спорят между собой — без меня.

Тонкая рубашка плотно облегала ее, кожаные рейтузы тоже почти ничего не оставляли воображению. Скилганнон отвернулся, но она подошла и подала ему кубок с вином.

— Я не пью, — сказал он.

— А я вот пью — чтобы остаться одной. — Язык у нее слегка заплетался. — Это чудесно, когда ты одна. Никаких голосов, никаких воплей и просьб. Тишина.

— Я тоже люблю побыть один, Гарианна. Я спросил бы, что тебе нужно, да знаю, что ты не любишь вопросов.

— Когда я одна, то ничего против них не имею. Когда их много, они норовят ответить все разом. Они не дают мне думать, и голова болит так, что терпения нет, понимаешь?

— Не сказал бы. О ком ты?

Она плюхнулась на кровать. Вино выплеснулось из кубков, и она снова поставила их на стол.

— Не хочу о них говорить. Хочу насладиться покоем хоть ненадолго.

Она встала, пошатываясь, развязала пояс, снова села и принялась стаскивать с себя кожаные штаны, Скилганнон сел на кровать рядом с ней.

— Ты пьяна и сама не знаешь, что делаешь. Тебе надо проспаться. Ложись, а я пойду прогуляюсь… чтобы ты могла побыть одна.

— Не уходи, — попросила она, обхватив его рукой за шею. — Я хочу быть одна там, внутри себя. Не снаружи. Мне хочется, чтобы снаружи меня кто-то обнял. Тогда я усну, а когда проснусь, они снова будут со мной. Я не пьяна, Скилганнон, — по крайней мере не настолько. — Она поцеловала его в губы, и он не стал отстраняться. Она поцеловала еще раз, крепче.

Стены воздержания, воздвигаемые им в течение трех лет, рухнули в одно мгновение. Запах ее золотых волос, теплые губы, мягкая кожа — все это оказалось выше его сил.

Все заботы и сожаления ушли куда-то. В мире не существовало больше ничего, кроме этой комнаты и этой женщины. В первый раз все совершилось очень быстро, во второй они действовали медленнее, растягивая удовольствие. День сменился вечером, вечер перешел в ночь, и они наконец утолили свою страсть. Голова Гарианны лежала на плече Скилганнона, ее нога у него на бедре. Скилганнон гладил ее, спящую, по волосам и целовал в макушку. Когда она, пробормотав что-то, отодвинулась от него, он встал, укрыл ее и оделся. С мечами за спиной он вышел из комнаты.

Несколькими часами раньше, под вечер, Друсс и Диагорас сидели в таверне, обсуждая дорогу на Пелюсид и необходимые для путешествия припасы. Одна из трудностей заключалась в том, что Друсс не любил ездить верхом, пеший же поход требовал куда больше времени, а значит, и больше провизии. Диагорас терпеливо втолковывал это старому воину, но тот знай себе улыбался и пожимал плечами.

— Когда я сажусь на лошадь, страдаем мы оба. Куль с мукой держится в седле куда как грациознее. Я пойду пешком, паренек.

В это время Гарианна, которая молча сидела с ними, поставила свой кубок и пошла к возвышению у восточной стены.

— Наверное, петь будет, — с широкой улыбкой сказал Друсс.

— Тут ее никто не услышит. — В битком набитой таверне разговаривали, смеялись, спорили и играли в кости.

— Хочешь, об заклад побьемся?

— Нет, не хочу. С тобой я всегда проигрываю.

Гарианна поставила на помост стул и поднялась на него.

Диагорас смотрел на нее с нежным чувством. Ему всегда нравились длинноногие женщины, а Гарианна была к тому же необычайно красива. Несколько мужчин, увидев ее на помосте, начали толкать локтями своих соседей, и настала тишина.

Тогда Гарианна запела.

Она пела одну из любимых баллад Диагораса. От этой песни у него всегда сжималось горло, но в исполнении Гарианны она разрывала ему сердце. Все в таверне слушали, как зачарованные. Допев, девушка опустила простертые руки, склонила голову, и зал после мгновения полной тишины взорвался рукоплесканиями. Гарианна вернулась к столу, взяла бутылку вина, два кубка и вышла под гром аплодисментов.

— Куда это она? — спросил Диагорас.

Друсс, явно чувствуя себя неловко, пожал плечами и попросил служанку подать еще бутылку лентрийского красного.

— Зачем ей второй кубок? — не отставал Диагорас.

— Она не такая, как все, — сказал Друсс. — Я привязан к этой девочке.

— Мне она тоже нравится, но почему ты не отвечаешь?

— Потому что не хочу. Она живет, как считает нужным, вот и пускай.

— Да я ведь не против, просто в толк ничего не возьму. А-а, — сообразил Диагорас, — понял. У нее свидание. Повезло ему. — Тут до него дошло, кто он, этот счастливец, и Диагорас потемнел: — Неужели она к Скилганнону?

— Пусть это тебя не задевает. Если б ты сидел наверху, а он здесь, она пошла бы к тебе. Дело не в мужчине. Не будь здесь ни одного из вас, она выбрала бы кого-нибудь из гостей таверны.

— Не тебя?

— Скажешь тоже, парень, — криво усмехнулся Друсс, — мои сапоги и то старше ее. Не настолько она пьяна, чтобы кидаться на старых и безобразных. Что ты там говорил насчет провианта?

Диагорас перевел дыхание и безуспешно попытался выбросить Гарианну из головы.

— А как насчет повозки на двух колесах? Она едет быстро, а на козлы сядешь ты.

— Годится, — одобрил воин.

Диагорас, собравшись продолжать, посмотрел Друссу через плечо и усмехнулся:

— А вот и подкрепление прибыло.

Друсс оглянулся. Через таверну к ним шел юный Рабалин в зеленом шерстяном камзоле с блестящими кожаными наплечниками и замшевых штанах. На боку у него висели охотничий нож с костяной рукояткой и старый короткий меч в потертых кожаных ножнах.

— На войну собрался, юноша? — осведомился Диагорас. Смущенный Рабалин помялся немного и попытался сесть.

Ножны зацепились за стул, рукоять меча ткнулась ему в подмышку. Рабалин поправил свое оружие и опустился на сиденье, весь красный.

— Дай погляжу, — сказал Друсс. Рабалин выложил на стол нож, и Друсс взял его в руку — обоюдоострый, загнутый на конце, как полумесяц. — Хорошая сталь. А меч? — Рабалин вытащил из ножен клинок с медным эфесом и рукоятью из полированного дерева. Само лезвие было все в щербинах и царапинах. — Готирский, пехотный. Может послужить, пока не найдешь себе что-нибудь получше. Где ты взял все это?

— Брат Лантерн дал мне денег, и я, решил, что в городе не останусь.

— Куда же ты денешься, коли так?

— Не знаю. Я с вами хотел. — Рабалин пытался держаться солидно и уверенно, но это плохо ему удавалось.