Нездешний - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Геммел cтр.№ 52

— Да, его. Теперь он командует лентрийской армией.

— Не могу в это поверить. Тогда мы смеялись над ним.

— Смех смехом, а вагрийцев он погнал.

— Солоно им, поди, приходится. Они не привыкли к поражениям.

— В этом их слабость. Человеку или армии полезно иногда терпеть неудачу. Это все равно что закалять сталь в огне — если не даст трещины, то станет еще крепче.

— Карнак тоже ни разу не проигрывал.

— Я знаю.

— Значит, ваша доктрина подходит и к нему?

— Вечно ты с каким-нибудь подвохом. Отчего же? И к нему подходит. Когда Карнак говорит о неминуемой победе, он сам этому искренне верит.

— А вы?

— Ты мне друг, Сарвай, и я не стану говорить с тобой как командир. У нас есть вероятность, не более.

— Это я и сам знаю. Вы мне вот что скажите: победим мы, по-вашему, или нет?

— Почему ты думаешь, что из меня пророк лучше, чем из Карнака?

— Вам я доверяю.

— Я ценю это, но на твой вопрос ответить не могу.

— Думается мне, вы уже ответили.

В замке Карнак, выведенный из терпения приставаниями лекаря Эвриса, грохнул кулаком по столу.

— Я не позволю переносить раненых в замок! Как мне еще растолковать это тебе, Эврис? Ты что, слов не понимаешь?

— Как не понять, генерал. Я говорю, что раненые у меня умирают десятками, а вам все равно.

— Все равно? Вовсе мне не все равно, наглец проклятый! Аудиенция окончена — уходи!

— Аудиенция, генерал? Я думал, их только короли назначают, а не мясники.

Карнак мигом выскочил из-за стола, сгреб субтильного лекаря за окровавленный передник и оторвал от пола. Подержав Эвриса так несколько мгновений, он швырнул его к двери. Лекарь ударился о стену и сполз на пол.

— Убирайся, пока я тебя не убил! — прошипел Карнак.

Дундас, молча наблюдавший за этой сценой, подошел к лекарю и помог ему выйти в коридор, заметив мягко:

— Слишком уж далеко вы зашли. Сильно ушиблись?

Эврис освободился от его рук.

— Ничего страшного, Дундас. Меня не пожирает заживо гангрена, и черви не кишат в моих ранах.

— Попытайтесь же взглянуть на дело пошире. У нас много врагов, и угроза чумы — не последний. Мы не можем размещать раненых в замке.

— Думаешь, я до того туп, что мне надо все разжевывать, как это делает твой начальник? Я знаю, что у него на уме, и уважал бы его куда больше, если бы он сознался прямо. Долго мы крепость не удержим — стену придется сдать, и солдаты отойдут в замок. Карнаку нужно будет разместить здесь бойцов — он не желает загромождать здание тысячью раненых, которых надо кормить, поить, обмывать и лечить. — Дундас промолчал, и Эврис улыбнулся. — Спасибо и на том, что не. споришь со мной. Когда Карнак отступит, вагрийцы перебьют раненых прямо на койках.

— У него нет выбора.

— Без тебя знаю.

— Зачем вы тогда докучаете ему?

— Потому что он здесь! Его власть — его ответственность. И еще потому, что он мне противен.

— Как вы можете так говорить! Ведь он защищает все, что вам дорого.

— Защищает? То, что мне дорого, нельзя защитить мечом. Тебе этого не понять, верно, Дундас? Я же не вижу особой разницы между Карнаком и Каэмом. По духу они братья. Ладно, некогда мне тут с тобой лясы точить — у меня раненые умирают. — Эврис пошел прочь, но у самой лестницы оглянулся. — Нынче утром я нашел троих человек мертвыми в погребе под конюшней, куда вынужден был их поместить. Их съели крысы.

Он ушел, а Дундас со вздохом вернулся к генералу. Открывая дверь, он набрал в легкие побольше воздуха. Карнак сидел за столом, все еще кипя от гнева.

— Жалкий червяк! — вскричал он, увидев Дундаса. — Как смеет он говорить со мной подобным образом? Я посчитаюсь с ним, когда кончится осада!

— Ничего подобного, генерал. Вы наградите его медалью и извинитесь перед ним.

— Никогда! Он обвинил меня в том, что я довел Дегаса до самоубийства и не забочусь о моих людях.

— Он хороший лекарь и неравнодушный человек. И он понимает, почему вы не позволяете класть раненых в замке.

— Откуда он может это знать?

— Он ведь тоже солдат.

— Если так, то почему же он, черт его дери, нападает на меня?

— Не знаю, генерал.

Карнак усмехнулся, и гнев его прошел.

— Для человека такой комплекции он держался со мной очень смело.

— Весьма и весьма, — Ладно, медаль я ему, так и быть, повешу, а извиняться не буду. Скажи-ка, как у нас с водой?

— Мы перенесли в замок шестьсот бочек — это последние.

— Надолго нам этого хватит?

— Зависит от того, сколько нас останется.

— Ко дню отступления — около двух тысяч, я полагаю.

— Тогда недель на шесть.

— Этого недостаточно, совсем недостаточно. Какого черта Эгель засел там в лесу?

— Время еще не пришло. Он не готов. — Слишком уж он осторожен.

— Он знает, что делает, командир. Он хитрый малый.

— Ему недостает чутья.

— Храбрости, хотите вы сказать?

— Ничего подобного я сказать не хотел! — рявкнул Карнак. — Ступай-ка отдыхать.

Дундас вернулся к себе и лег на узкую кровать. Снимать доспехи не было смысла — до рассвета осталось меньше часа.

Он погрузился в дремоту, и перед ним всплыли образы Карнака и Эгеля. Оба они люди незаурядные. Карнак — словно буря, уносящая ввысь, а Эгель больше похож на бурное море — глубокое, темное, гибельное. Никогда эти двое не смогут стать друзьями.

Дундасу представились тигр и медведь, окруженные стаей разъяренных волков. Пока общий враг угрожает им, оба зверя бьются бок о бок.

Но что будет, когда волки уйдут?

Сарвай застегнул ремень шлема и отточил меч на бруске. Рядом Йонат молча наблюдал, как враг идет на приступ с лестницами и мотками веревки. На стенах осталось мало лучников — запас стрел почти совсем иссяк еще три дня назад.

— Чего бы я только не отдал, чтобы скакать на коне в пятитысячном строю легионеров, — проворчал Ванек, глядя на идущую к крепости пехоту.

Сарвай кивнул. Кавалерия разметала бы их столь же легко, как копье протыкает свиное сало. Первые вагрийцы уже лезли на стену, и защитники отошли чуть назад, чтобы не попасть под острые крючья.

— Новый денек начинается, — сказал Ванек. — И как им до сих пор не надоест?