Карельский блицкриг - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Панин cтр.№ 50

Все свои предложения Шапошников излагал без всякой бумажки, немного волнуясь, и было видно, что это не сиюминутное озарение подстегнутого угрозой наказания, а тщательно продуманное и всесторонне взвешенное решение.

– Ваше предложение о создании Северо-Западного фронта предлагаю несколько расширить и дополнить. Думаю, будет правильно, если в помощь командарму Тимошенко мы направим товарища Жданова в качестве члена военного совета. А в помощь товарищу Мерецкову дадим корпусного комиссара Запорожца. Полагаю, что у вас нет возражений против этих кандидатур? – вождь обращался к Шапошникову, но вместо него ответил нарком, у которого, наконец, прорезался голос.

– Нет, товарищ Сталин.

– Тогда оформите все ваши предложения и наши пожелания директивой, и к вечеру жду вас с представлением мне ее на подпись, а также командарма Тимошенко для инструктажа. Надеюсь, что наше решение будет для него приятной неожиданностью и не испортит ему новогоднее настроение, – подвел итог беседы Сталин, но не один советский лидер раздавал подарки в преддверии наступления Нового года.

Свой подарок накануне Нового года преподнесли финнам англичане – в довольно своеобразной манере.

Опасаясь на первых порах конфликта, что финская армия не сможет должным образом противостоять Советам, генерал Айронсайд усиленно работал над созданием союзного корпуса для захвата Мурманска. К этому его подхлестывали события на полуострове Рыбачий и обстановка в районе Петсамо, которая складывалась далеко не в пользу финских соединений.

Также к этому британца подталкивала застарелая обида за свой архангельский конфуз. Два раза в неделю он внимательно заслушивал доклады офицеров имперского штаба, отдавал необходимые распоряжения. Десантный корпус не так быстро, как того хотелось Айронсайду, обретал свои реальные черты, как все вдруг изменилось – и виноваты в этом были западные наблюдатели при штабе Маннергейма.

Они расписали «рождественское» наступление финских войск на перешейке и в Карелии, а также боевые действия против 9-й армии в таких радужных красках, что у генерала моментально закралось сомнение в правильности своих авральных действий.

– Согласно отчету наших наблюдателей, Красная армия не так сильна, как нам прежде казалось, а финны не так слабы, как мы полагали вначале. Им удалось полностью сорвать наступление большевиков под Ленинградом и в Карелии и разгромить основную часть русских войск на севере страны. Единственная проблема у финских войск возникла в приполярной области Финляндии, но это в целом не портит общей картины большого успеха маршала Маннергейма, – доложил Айронсайд премьеру Чемберлену в преддверии наступлении Нового года.

– Приятное известие, Эдмунд. Финская армия оказалась вполне самодостаточна, и я полагаю, нам можно несколько сбавить обороты по созданию десантного корпуса. Я имею в виду польские части. Генерал Сикорский слишком много требует за участие польских частей в войне с русскими.

– Совершенно верно, сэр. Думаю, маршал Маннергейм без особого труда сможет продержаться против русских не только все три месяца и даже немного больше. Главное – регулярная поставка финнам затребованного ими вооружения и боеприпасов, и все будет нормально.

– Значит, решено. Полностью возвращаемся к первоначальным срокам плана создания союзного десантного корпуса на Мурманск. Что особенно просит прислать Маннергейм кроме зенитных орудий и боеприпасов к ним? Танки, самолеты?

– Орудия крупных калибров, которые мы обещали финнам для обстрела Ленинграда. О них маршал напоминает мне чуть ли не в каждом своем послании.

– Странно, зачем ему сейчас эти орудия, когда его армия стоит на перешейке, а не вблизи пригорода бывшей русской столицы? – удивился Чемберлен.

– Маршал надеется с их помощью нанести ущерб тылам соединений противника, осаждавших их укрепления на перешейке.

– Понятно. Прикажите отправить обещанные финнам орудия как можно скорее. Пусть это будет им мой новогодний подарок.

– Будет исполнено, господин премьер. Сейчас орудия находятся в Портсмуте и будут отправлены в Нарвик первым транспортом. К Крещению они могут не успеть попасть в Финляндию, но к Сретению будут точно, – заверил премьер-министра собеседник.

– Я рад тому, что наши дела в Финляндии идут лучше, чем мы того ожидали. Думаю, что это будет приятной вестью для господина Даладье, который испытывает постоянную тревогу от действий немецких войск на французской границе.

– Вряд ли стоит относиться к этим словам с должным вниманием. Французские пограничные укрепления самые мощные и крепкие в мире. Ни одна армия не сможет преодолеть линию Мажино быстро и без существенных потерь. И все стенания нашего французского союзника о немецкой угрозе я расцениваю как хитрый ход, призванный в той или иной мере облегчить его финансовое бремя по расходам на предстоящую войну, – безапелляционно заявил Айронсайд, и его слова нашли живой отклик со стороны Чемберлена.

– У меня аналогичное мнение, но чувство приличия и дипломатический этикет не позволяют мне сказать это в лицо господину Даладье. Это вы, военные, можете открыто назвать белое белым, а черное черным, в дипломатии все, увы, не так, – с некоторым сожалением в голосе произнес премьер. – Но не будем о грустном. Значит, Благовещение остается временным ориентиром начала проведения высадки нашего десанта под Мурманском и аврал отменяется.

– Совершенно верно, сэр. Мне кажется, что для того, чтобы сделать французов более сговорчивыми в плане отправки войск в Финляндию, следует намекнуть о возможности замены их дивизии польскими соединениям. Это вызовет у них привычное подозрение в нечистой игре с нашей стороны, со всеми вытекающими из этого последствиями.

– Мысль неплоха, главное не переусердствовать. Иначе самомнение поляков возрастет до небес, а Даладье серьезно обидится и в качестве ответной меры не станет поддерживать нас в действиях на юге.

– Это будет довольно трудно сделать, сэр, – возразил Айронсайд. – В отличие от Финляндии, на юге от французов требуется отправка самолетов, а не солдат. Тут слишком мало возможностей для маневра, да и у верховного комиссара в Сирии очень чешутся руки подраться со Сталиным.

– Мне нравится ваш боевой настрой, Эдмунд. Будем надеяться, что новый год, который мы скоро впустим в свой дом, принесет нам больше удачи, чем тот, что уйдет от нас через заднее крыльцо, – высказал традиционное пожелание Чемберлен.

Каждая из сторон строила большие планы и имела серьезные надежды на наступающий високосный 1940 год, которому предстояло стать годом большой войны или относительно спокойной мирной передышки.

То, что командование взялось за подготовку к прорыву финских укреплений всерьез и основательно, Любавин почувствовал вскоре после своего прибытия на новое место службы. Едва приняв командование батальоном, он тут же получил приказ от комполка наладить на своем участке разведку инженерно-оборонительных сооружений противника.