Карельский блицкриг - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Панин cтр.№ 21

Советский лидер только холодно прищурился и, откинувшись на спинку кресла, спросил ведущего в этот день переговоры министра финансов Вяйне Таннера о причине такой неуступчивости финской стороны при явно выгодных для нее предложениях. В ответ финский представитель произнес, что на данный момент столь откровенный торг для финского народа неприемлем, но возможно повторное рассмотрение вопроса обмена части Карельского перешейка. На языке дипломатов это означало, что Финляндия заинтересована в предложениях Москвы и достижение взаимопонимания по этому вопросу возможно, но по прошествию времени.

Ничуть не легче проходило обсуждение вопроса о безопасности Балтийского флота в Финском заливе. Советский Союз просил у Хельсинки разрешения на аренду мыса Гангут сроком на 30 лет и передачу нескольких островов вблизи Ленинграда. Взамен предлагались различные преференции в торговле с СССР и согласие на ввод на демилитаризованные Аландские острова финского гарнизона.

Это предложение Москвы было довольно заманчивым, но едва только переводчик закончил читать обращение советской стороны, как тут же, без всякой паузы и времени для раздумья, заговорил полковник Паасонен. Властно положив скрещенные руки на зеленое сукно стола переговоров, он принялся чеканить слова, поглядывая на своих собеседников с плохо скрываемым торжеством.

– Исходя из того, что вопрос об аренде полуострова Ханко выходит далеко за рамки вопроса обеспечения безопасности Ленинграда, финская сторона не может допустить существования на своей территории иностранной базы. Это полностью противоречит провозглашенным Финляндией принципам нейтралитета и неприсоединения к военным блокам, которого страна строго придерживается с момента провозглашения независимости. Что же касается предложения по Аландским островам, то Хельсинки будет признателен России в понимании и поддержке ее интересов по этому вопросу, – изрек Паасонен с плохо скрываемой издевкой.

После этих слов полковника посланники Суоми вновь ожидали увидеть гневную реакцию Сталина, однако советский вождь по-прежнему оставался сдержанным и невозмутимым. Собеседники так и не увидели агрессивной нетерпимости к чужому мнению и яростной злобы к посмевшему перечить ему человеку, о которой так много писали газеты свободного мира. Обращаясь к Паасонену, он заговорил спокойным, чуть уставшим от долгих переговоров голосом.

– Мы уважаем решимость финского народа по поводу сохранения целостности своей страны. Возможно, будь я на вашем месте, я проявил бы не меньшую осторожность и щепетильность в столь щекотливом вопросе. Но поскольку мы не может изменить географию, думаю, нам следует искать любые пути для выхода из сложившейся непростой ситуации. Вы не желаете предоставлять чужой армии ни пяди своей земли в качестве аренды, и мы понимаем ваше решение. Однако ведь возможны другие варианты. Скажите, как вы отнесетесь к предложению, чтобы прокопать поперек мыса канал и образовавшийся остров продать Москве? Разумеется, все земляные работы будут выполнены за наш счет… – спросил Сталин собеседников.

Не ожидавший столь необычного развития событий, бравый полковник замолчал, напрягся, а затем стал стремительно краснеть не в силах дать вразумительного ответа. На помощь ему поспешил прийти Паасикиви, сказав, что советское предложение интересно и его следует немедленно обсудить с правительством.

Переговоры были прерваны, и начались энергичные консультации делегатов с Хельсинки. Неожиданное предложение Сталина позволяло Финляндии сохранить провозглашенный ею нейтралитет и одновременно полностью разрешить приграничные опасения советской стороны. Казалось, что ключ к разрешению проблем найден, но Финляндия в очередной раз ответила категорическим отказом.

На новой встрече глава делегации с любезным лицом известил советскую сторону, что в нынешней формулировке вопрос для финской стороны неприемлем, но она готова к продолжению консультаций по Гангуту. Предвосхищая вопрос Сталина о причинах отказа, господин Таннер пояснил, что присутствие советской базы на мысе Гангут создает серьезную угрозу военной безопасности Хельсинки, а это для Финляндии совершенно неприемлемо.

Сталин стоически выслушал ответ несговорчивого соседа. Все эмоции, что бушевали в его сердце, выразились в довольно неожиданном для финнов образе. Впервые за все время переговоров Сталин неожиданно встал из-за стола и принялся медленно расхаживать вдоль окон. Держа в левой руке так и незажженную трубку, он несколько раз молча прошел из угла в угол комнаты, после чего вернулся в свое кресло.

– А как отнесется финская сторона к предложению продать Советскому Союзу несколько мелких островов у мыса Гангут? В военном плане для Финляндии они не представляют какой-либо ценности, так как ни в коей мере не влияют на оборону побережья и самой столицы. Большого гарнизона на этих островах держать просто невозможно, точно так же как и использовать их для нападения на Хельсинки. Нам же они позволят контролировать дальние подходы к Ленинграду вместе с базой на эстонском побережье… – спросил советский вождь, демонстративно глядя в сторону Паасикиви. Из всех участников переговоров Юхо был единственным делегатом, кто действительно стремился найти взаимовыгодный компромисс для двух стран.

Официально возглавляя финскую делегацию, он был полностью связан по рукам, так как не обладал правом принятия окончательного решения. Согласно указу президента Паасикиви мог только вести переговоры, ежедневно информировать Каллио о ходе процесса, но последнее слово не за ним. Таким был специфический юмор руководителя Суоми.

– Предложение господина премьер-министра весьма важно и интересно. Я сегодня же передам его для ознакомления господину Каллио, – заверил Сталина Паасикиви, чем вызвал ехидную гримасу на лице Таннера. Господин министр лучше всех присутствующих знал, что все инициативы Москвы были обречены на провал. Слишком много иностранных советчиков стояло за спинами господ Рюти и Каллио, обещавших финнам всестороннюю помощь в возрождении «Великой Финляндии».

События следующего дня показали, как далеко зашел процесс воинственного противостояния маленькой свободолюбивой республики перед азиатской империей. По приказу из Хельсинки финская делегация неожиданно прервала переговоры и спешно выехала на родину, без каких-либо объяснений.

Подобное поведение финнов очень озадачило советскую сторону. Строились различные догадки об инсульте финского президента, но они были неверны. Финский президент чувствовал себя хорошо, а пауза на переговорах была вызвана куда более прозаическими причинами.

В тот же день, когда были прерваны переговоры, финские власти начали эвакуацию приграничного населения. Кроме этого, началась частичная эвакуация жителей Хельсинки, из-за возможной военной угрозы со стороны СССР. Другим важным шагом было занятие войсками укреплений линии Маннергейма на всей ее протяженности и начало переброски войск в район советско-финской границы в Карелии.

Делалось это в отличие от южного участка границы, где все военные приготовления были откровенно демонстративными, здесь финны сосредотачивали свои войска скрытно, перебрасывая их малыми силами, с целью скрыть их место сосредоточения. Все это было обусловлено тем, что на секретном совещании от 16 октября при участии военных представителей Англии и Франции был принят окончательный план боевых действий. Из-за того, что британцы не успевали передать финской армии снятые с линкоров орудия, было решено отказаться от активных действий против Ленинграда.