Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон cтр.№ 12

Я все ждал. Она любила подходить к делу обиняками. В детстве этот прием на меня действовал: чем дольше она отказывалась прямо назвать мою вину, тем беспокойнее мне становилось. Но за столько лет я научился сдерживать себя, пока она доберется до сути.

– Госпожа Элдрис… – начала Ироиза и осеклась. Я с малых лет понимал, что между ней и матерью нет любви и очень мало приязни, хотя при встречах дамы соблюдали этикет и выступали заодно, как требовал обычай. Все знали, что моя мать сменит госпожу Элдрис на месте хозяйки замка, но я ни разу за столько лет не уловил ни намека на недовольство таким положением дел. Казалось, госпожа Элдрис даже рада передать дочери заботы и обязанности. – Ты попался в силок, – твердо заявила теперь госпожа Ироиза, – и если тотчас же не вырвешься на волю… – Она опять запнулась. И наконец решила говорить напрямик: – Твой пояс проклят.

Я не сомневался: она верит тому, что сказала. Но так же был уверен, что эту мысль вложила ей в голову Урсилла.

– Каким образом? – Я впервые нарушил молчание.

– Он принадлежал Расе оборотней. Урсилла узнала эту вещь с первого взгляда. И нам на беду, госпожа Элдрис тоже. Ибо она увидела в этом шанс получить то, чего давно желала.

– Чего же? – снова спросил я.

Прежде мать управляла мной без труда. Сейчас же я впервые при ней думал своим умом и оставался самим собой. Может быть, потому, что не прошло и дня, как я испытал вкус небывалой свободы.

– Ввести Магуса в права наследника. – И снова мать прямо высказала то, что издавна крылось под молчаливым противостоянием двух женщин. – Она всучила тебе этот проклятый пояс, а чтобы ты не мог отказаться, объявила его символом помолвки. И пояс уже делает свое дело. Где ты бегал этой ночью и в каком обличье, Кетан?

Она подалась вперед, глаза ее пылали – может быть, не так ярко, но тем же огнем, который луна зажгла в яргоновой пряжке.

– Я спал у лесного ручья. Нигде не бегал. И я не оборотень, госпожа моя.

Ясно было, что в дело вмешалась Урсилла. Впрочем, передо мной сейчас встало другое лицо – умное и располагающее лицо торговца. Что он сказал мне при встрече? «Руководствуйся тем, чего сам желаешь, а не тем, чего требуют от тебя другие. Ты получишь Дар, дорожи им».

Я ответил матери вопросом:

– Откуда госпоже Элдрис знать, что ее подарок обладает такой Силой?

Недовольство в лице матери сменилось вспышкой чистого гнева.

– От купца, откуда еще? Урсилла учуяла в нем Силу. Он из тех, кто сеет беды и раздоры. Бывали такие и прежде, ходили между нами, подчиняя своей воле. Урсилла видела, что звезды не расположены к Кар До Прону, а может быть, и ко всей нашей стране.

– Ты говоришь, что госпожа Элдрис благосклонна к Магусу, – я сам это знаю. Но обычай есть обычай. Ей никуда не деться от того, что я рожден твоим сыном и, стало быть, наследник.

Я осторожно нащупывал путь, снова напомнив себе разведчика на чужой земле, только теперь мне приходилось выбирать слова, а не укромные пятна тени среди полей.

– Глупец! – Мать вскочила, нетерпеливо оттолкнув столик, с которого скатилась и разбилась склянка с краской. – Оборотень всегда уязвим. Он, если не прошел обучения, не управляет переменой облика. Кто в Кар До Проне примет тебя как владетеля, зная о твоем пороке? Однажды такое уже было. У замка был законный наследник, рожденный прежде Эраха от другого отца. Но он был наполовину оборотень по крови, и, когда эта кровь дала о себе знать, все, обитающие в этих стенах, отвергли его. А ты даже не полукровка. Пока на тебе этот проклятый пояс, он, а не ты, будет управлять твоим обликом. Вот ты человек – а вот уже зверь. Какая девица выйдет за тебя – не говоря уж о Тэйни? Тебя будут травить как зверя. И… чем дольше ты цепляешься за эту ужасную вещь, тем крепче она тебя держит. Отдай ее мне!

Она властно протянула руку.

Она верила своим словам. Но им не верил я. Я видел здесь умысел Урсиллы. Я не забыл ее взгляда и скрытного движения пальцев, когда она пыталась чарами отгородиться от торговца. Я и раньше не любил Мудрую, а за последние дни после встречи с Ибикусом мой трепет перед ней сменился чем-то похожим на отвращение.

– Ты послушна Урсилле, – медленно проговорил я.

Мать уронила руки. Кончик языка показался у нее между губами, задвигался, словно слизывая что-то неприятное. Она прищурилась и взглянула на меня вовсе без выражения:

– Делай, что я сказала!

До той минуты я не знал, что в силах противостоять ее воле. А теперь узнал, и восторг, который я испытал при пробуждении, снова коснулся меня легким облачком. Какое мне дело до их интриг? Не дождавшись ответа, госпожа Ироиза вдруг улыбнулась, сдержав прорвавшийся было гнев:

– Хорошо. – Резкая перемена тона застала меня врасплох. – Держись за свою игрушку, дитя. Ты еще поумнеешь, и молись, чтобы не слишком поздно, когда по собственной глупости лишишься всего. А теперь сгинь с моих глаз, пока не вспомнишь о своем долге и не вернешься ко мне в должном расположении духа.

Она хладнокровно вернулась на место, снова подтянула к себе столик и взяла кисть. Я для нее больше не существовал. И все же она смирилась с моей маленькой, но немыслимой до того дня победой.

Мне было о чем поразмыслить, покинув башню. А вдруг Урсилла не лжет? Вдруг торговец с некой тайной целью вложил в руки госпожи Элдрис оружие против меня? Что я мог противопоставить словам матери? Впечатление, которое произвел на меня торговец, необыкновенную легкость и уверенность, подаренную поясом, и воспоминание о мимолетной ночной свободе под луной. Мелочи, едва ли не тени, но они мешали мне до конца поверить матери – или Урсилле.

Я знал, что госпожа Элдрис не питает ко мне добрых чувств, и Тэйни, бесспорно, была с ней заодно. Да и кто во всем Кар До Проне мне друг? – задумался я. Для матери и Урсиллы я орудие. Я понимал это с тех пор, как впервые начал что-то понимать. Владетель Эрах не любит меня, а только терпит. В ненависти Магуса я не сомневался. Кто остается – Пергвин? Может быть, не более того.

А к нему я не мог обратиться с вопросами об этом поясе. Заранее знал, что он скажет: отдай, чтобы не разжигать неприязнь к себе еще больше. Пересекая двор в обратную сторону, я чувствовал себя очень одиноким. Вернувшись в башню, я расшнуровал дублет, распахнул рубашку, взялся за пряжку с головой пардуса.

Она не поддавалась!

Я все яростнее дергал застежку. Она упрямо держалась, словно и не открывалась никогда. Теперь в нарастающей панике я готов был поверить, что пояс обладает Силой и, может быть, в самом деле овладел мной. Я привалился к окну, впивая прохладный воздух. Сердце стучало, руки, которыми я в поисках опоры ухватился за подоконник, дрожали. Я – не – должен – открывать ворота страху. Спокойно, разумно отыщи, в чем зацепка, освободи…

Я вытер вспотевшие пальцы о штанину и запретил им судорожно терзать пряжку. Нажать вот тут… так…

Пардус разжал зубы, пояс расстегнулся и сполз бы на пол, не подхвати я его.