Увидеть Париж – и победить! - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ильин cтр.№ 57

А почему «не сработали»? Пусть себе работают, если внаглую…

Ну-ка еще раз. Мины… Ладно, бог с ними, пусть пуляют свои ракетки. Ну, или под ногами рвутся. Сигнализация? Ну да, верещит, но можно не обращать на нее внимание. Забор? К черту забор… То есть весь этот сценарий под… танк. Который по минам легко пройдет, сигнализацию потопчет и забор порушит. А дальше что? Дальше охрана притащит пару гранатометов, которые у нее есть. Как не быть! Но даже если не притащит, обложит танк, не давая из него высунуться, и можно оказаться в бронированной западне, внутри… западни. Конечно, можно бабахнуть из орудия прямой наводкой, и маневром и гусеницами вломиться в дом, как в посудную лавку, давя все и вся на своем пути. Только кого потом допрашивать, ведь люди будут перемешаны с кирпичами и черепицей.

Проехали… Хотя в танке что-то есть.

А если не танк? Хм, вариант… Потому что в лоб, но… интеллигентно, с извинениями и аргументацией своего внезапного визита. А? Ну, в принципе… А если по деталям… Тогда…

* * *

Ночь. Южная, тропическая, не видно ни зги. Но кто-то постучал. И вошел. Здрасьте – не ждали.

– Я по поводу электричества.

– Что-то надо включить?

– Нет, выключить. Весь район. Это ведь подстанция? А вы – дежурный электрик. Ведь так?

– Да… Но это невозможно, меня уволят.

– Ну и пусть. Вы сколько получаете? Немного… Вот чемоданчик, в нем ваша зарплата за тридцать лет. С премиями, командировочными и учетом инфляции. И нет нужды больше работать, можно купить себе домик, например, в Штатах, ведь вы все хотите в Штаты и жить в полное свое удовольствие, купаясь в личном бассейне. Как вам такая перспективка? Что нужно делать? Дёрнуть вниз рубильник. Всего лишь. Или сделать короткое замыкание, если вы хотите и чемоданчик получить, и на работе остаться. Минут так на сорок-пятьдесят. Договорились? Потому что если не договорились, то я это сделаю сам более варварским методом, так как не электрик и такого могу наворотить, а вас всё равно уволят. Вот и славно. Когда? Через два часа, а я пока тут, с вашего непозволения, посижу.

Через два с небольшим часа в целом районе погас свет. Везде погас – в домах, на улицах, на автострадах. Такое бывает, от аварий никто не застрахован.

– Ну что, готовы? Тогда вот деньги за всё, можете не пересчитывать. И… спускайте собак с цепи. Да, теперь можно!

Два десятка злых, сильно голодных псов были спущены с цепей. И рванули туда… куда и следовало рвануть, потому что были обучены. Они помчались и выскочили с оскаленными мордами на мирно пасущихся коров, быка и овец. Время было ночное, но почему-то пастух не развёл животных по домам. Собаки стали хватать мятущихся животных за ляжки, потому что хищники не любят травоядных, к тому же их на это долго натаскивали. Стадо замычало, заблеяло и побежало. Но собаки догоняли и кусали парнокопытных сзади, всё больше входя в раж.

И вся эта лавина, набирая скорость, помчалась по полям, топча посевы, не помня себя от ужаса и не ведая куда бежит. Пара пацанов на конях с бичами направляли всё это полчище в нужном направлении. Еще один встадник гарцевал на коне в повязке под самые глаза, потому что пыль столбом, так что дышать невозможно. Он тоже щелкал бичом и орал что-то на непонятном местным языке, отдавая команды:

– Твою! Куда! В рот тебе жвачку!

Но его за грохотом копыт и мычанием никто не слышал. И было это очень весело – крыть заморскую скотину по их мамочкам и размахивать бичом, хотя можно было в любой момент свалиться, потому как дело это было непривычное.

– Пошла, зараза, пока я тебе рога не обломал!

И вся эта чёртова куча вломилась на охранный периметр, промчалась, словно ураган, и что-то стало взрываться, взлетать со свистом на воздух, отчего бедные животные совсем ополоумели. Они носились кругами, сталкиваясь и оглашая окрестности яростным мычанием и блеянием, давя и тесня друг друга, и не видя ничего вокруг.

– Всё, можете уходить!

И пацаны на конях мгновенно куда-то слиняли. А буйное стадо, подгоняемое озверевшими собаками, почуявшими кровь, продолжало ломать и крушить всё вокруг.

Ну и какие тут мины? Какая к их мамам и бабушкам сигнализация? Тут хоть из пушки пали! И вот наконец стадо сходу вломилось в забор, пробивая его насквозь не хуже танка.

И зашатались, рухнули столбы и листы профнастила, повисла проволока, и всё это страшно и гулко хрустело и гремело под сотнями копыт. Визжали ракеты и порушенная сигнализация, в ужасе орали люди, создавая немыслимую какофонию, как если бы наступил конец света. А он и наступил… И ни хрена ничего было не видно, так как прожектора отчего-то погасли, но зато шум был ужасный! В кромешной темноте тропической ночи что-то неслось, страшно громыхая железом, мычало, блеяло, лаяло, и сшибалось, и стреляло… И это был какой-то форменный ужас – ночной кошмар первобытного человека. И, конечно, никто, даже охрана не выскочила наперерез бушующему стаду, а напротив, предпочла быстро запрыгнуть повыше, повиснув на гроздьями на стенах, как обезьяны в зоопарке. И кто-то, кажется, выстрелил, и, может быть, даже попал, только куда и в кого? Да и что толку? Невозможно лёгким стрелковым оружием остановить обезумевшее парнокопытное стадо, разве только картечью из пушек палить, и то раненый бык добежит и забодает…

И эта неприступная для людей крепость пала под напором простых животных. И в том вселенском рёве и грохоте, один «пастух», неприметный в темноте, спокойно въехал в охранный периметр: без миноискателей и щупов, без шума и… Нет, строго говоря, в шуме и в пыли. В такой пыли, что в двух шагах ничего не рассмотреть. И когда стадо, накатив тысячетонной волной, разбилось о капитальные стены зданий и рассыпалось в стороны, через выбитые окна, частью вломившись внутрь помещений, круша столы, стулья, диваны и прочую мебель, он спокойно вошел туда, куда собирался войти… Вошел тихо и интеллигентно. Хотя и без приглашения.

* * *

– Ну что, поговорим?

Вот он главный, на которого указали. Все, кого он спросил, – указали. Когда просто спросил, и строго, и очень строго, и совсем строго – все, как один, указали на него. Хотя никто не смог сказать кто он такой и чем занимается: простой владелец усадьбы.

– Вы кто?

– Я? Ваш заказчик. Оптовый. Пришел выразить вам свою признательность за ваш титанический и самоотверженный труд. Что, смею вас уверить, было не так-то просто.

– Это вы? – Человек кивнул на окно, за которым кто-то топал, мычал и сопел.

– Что, я?

– Устроили весь этот тарарам?

– Ах, это… Да я. Знаете, я позвонил, потом постучал несколько раз, но вы не услышали, пришлось постучаться громче. Парнокопытными копытами. Извините, пришлось – у вас звонок не работает, наверное, автоматы вышибло. Можно присесть? И вам тоже. Только не надо суетиться и строить из себя героя, вы, я вижу, не по этому делу.

И то верно, какой он герой: субтильный очкарик из десятого «Б». Смотреть не на что. Билл Гейтс местного розлива: волосики растрёпанные, курточка складками топорщится, очочки поблёскивают, в глазах недоумение и испуг. И такие персоны чуть не пол-Европы и Америку утилизировать собрались.