Великое заклятие - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Геммел cтр.№ 51

Исправить это почти не в моей власти. Силы мои ограниченны и постоянно слабеют. Смерть зовет меня, и я не увижу, чем все это кончится.

Все, что я могу сделать в оставшееся мне время — это передать мои знания тебе, Ульменета. Я научу тебя земной магии и умению вызывать священный огонь халигнат. Научу врачевать раны, если они не смертельны.

— Я никогда не была сильна в подобных вещах.

— Теперь ты должна научиться. Я не могу больше прибегать к помощи ребенка. Девочка истощена, и сердечко у нее слабое. Оно чуть было не отказало, когда я поджег мост. Я не желаю жертвовать еще одной невинной жизнью.

— Но не могу же я выучить все это за один день!

— Здесь не существует времени, Ульменета. Мы с тобой находимся в сердце вечности. Доверься мне. То, что ты вынесешь отсюда, спасет не только девочку, но, возможно, и весь мир.

— Я страшусь такой ответственности. Я недостаточно сильна для нее.

— Ты сильнее, чем тебе представляется, и должна будешь стать еще более сильной.

Рассерженная Ульменета вскочила на ноги: — Возьми себе в ученики Ногусту. Он воин и умеет сражаться!

— Верно, он воин. Но мне нужен не тот, кто умеет убивать, а тот, кто умеет любить.

Ночь была холодная, но Коналин, закутанный в одеяло, не чувствовал холода. Кебра, с которым они сидели вместе, молчал, и Коналину это молчание доставляло не меньше удовольствия, чем разговор. Так уютно молчать способны только друзья. Коналин смотрел сбоку, как серебрятся при луне седые волосы лучника.

— О чем ты думаешь? — спросил наконец мальчик.

— Вспоминаю своего отца.

— Извини, я не хотел тебе мешать.

— Хорошо, что помешал. Эти воспоминания не из приятных. Ты замерз, по-моему, — ступай погрейся у костра.

— Нет, мне не холодно. — Коналин, засучив рукав, почесал начавшую заживать болячку. — Что ты будешь делать, если вернешься в Дренан?

— Попробую стать земледельцем — есть у меня сотня акров в горах у Сентранской равнины. Построю там дом…быть может.

— Ты правда этого хочешь?

— Нет, пожалуй, — улыбнулся Кебра. — Просто мечта такая — последняя. У сатулов есть пожелание: пусть исполнятся все твои мечты, кроме одной.

— Что ж тут хорошего? Разве не лучше, когда все твои мечты исполняются?

— Нет-нет, это было бы ужасно! Для чего же тогда жить? Ведь именно мечты нас подталкивают вперед. Мы живем от мечты к мечте. Ты, скажем, сейчас мечтаешь жениться на Фарис. Когда это сбудется, ты будешь счастлив, но захочешь детей. Человек без мечты — мертвец. Вроде бы и ходит, и говорит, но внутри он пустой, бесплодный.

— Значит, у тебя осталась всего одна мечта? А с другими что стало?

— Ты задаешь трудные вопросы, дружище. — Кебра умолк, и Коналин не стал нарушать молчание. Тепло у него внутри разгоняло ночной холод. «Дружище». Кебра назвал его другом. Коналин смотрел на чернеющие во мраке горы, на луну и на звезды. В этой великой пустоте была гармония, наполняющая душу музыкой тишины. Город такой гармонии не знает, и Коналин всю свою жизнь вел бесконечную борьбу за выживание, борьбу с жестокостью и нищетой. Сызмальства он усвоил, что задаром ничего не делается. Все имеет свою цену, которая ему большей частью не по карману.

Подошел Ногуста, и Коналин почувствовал раздражение — он не хотел сейчас ничьего вмешательства. Но чернокожий молча прошел мимо.

— Он самый лучший твой друг? — спросил Коналин.

— Самый лучший? Я не знаю, что это такое.

— Он тебе больше нравится, чем Зубр?

— Вот на это уже легче ответить, — улыбнулся Кебра. — Зубр никому не нравится. Но самый лучший друг… — Кебра выдернул из земли две травинки. — Какая из них лучше?

— Никакая. Трава вся одинаковая.

— Вот именно.

— То есть как? Не понимаю.

— Я тоже не понимал, когда молодой был. Тогда я думал, что всякий, кто мне улыбается, — это друг. И всякий, кто предлагает мне утешение, тоже. Само это слово мало что значит. Истинная дружба встречается реже, чем белая ворона, и стоит дороже, чем гора золота. А когда ты находишь ее, то понимаешь, что измерить ее нельзя ничем.

— Что он сделал, чтобы стать твоим другом? Жизнь тебе спас?

— Он ее спасал не раз, но на твой вопрос я не могу ответить. Правда, не могу. Думаю, что и он не сможет. А теперь мне пора уложить свои старые кости на покой. Доброй тебе ночи.

Они встали и пошли обратно в лагерь. Зубр уже храпел у огня. Кебра ткнул его сапогом и он, покряхтывая, повернулся на другой бок.

Коналин подбавил хворосту в догорающий костер и стал смотреть на пламя, а Кебра улегся рядом с Зубром. Завернувшись в одеяло, лучник приподнялся на локте и сказал:

—Ты парень способный, Коналин, и сможешь добиться чего захочешь — надо только, чтобы мечты твои были большими.

Коналин остался сидеть у огня. Дагориан прошел к повозке, ступая тяжело и устало. Он взял из мешка яблоко, надкусил его и, не замечая, видимо, Коналина, посмотрел на спящую Аксиану. Фарис и маленькая Суфия спали рядом с королевой, Дагориан постоял немного, потом вздохнул и присоединился к Коналину. Зубр снова захрапел, и Коналин, встав, пихнул его ногой, как Кебра. Зубр послушно повернулся на другой бок и перестал храпеть.

— Ловко ты это. — Дагориаи бросил в огонь остатки хвороста.

Коналин скинул одеяло и пошел в лес, чтобы набрать еще. Спать ему не хотелось. В уме теснилось множество вопросов, а единственный человек, которому он мог их задать, отправился на боковую. Коналин притащил из леса несколько охапок дров и порадовался, видя, что Дагориан тоже улегся спать.

Напившись у ручья, он зашел чуть дальше в освещенный луной лес. Там было тихо, только деревья поскрипывали на ветру. Дневные события казались такими далекими, будто они произошли в другой жизни. Коналину вспомнилось, как Зубр бросился на конного рыцаря и столкнул его в огонь вместе с конем. Мальчик вполне разделял удивление Ульменеты — он тоже не ожидал такой отваги от старого распутника. А вот другие нисколько не удивились. Коналин шел все дальше, не глядя по сторонам. Здесь царили новые, свежие и волнующие запахи, совсем не такие, как в городе. Деревья расступились, и Коналин оказался на лугу, залитом лунным светом. Кролики, щипавшие траву, показались ему странными. Раньше он видел их только на крюках в мясной лавке. Здесь они были такие же живые и свободные, как и он.

На луг упала тень большой птицы. Кролики бросились врассыпную, но хищник ударил одного когтями, сел на него и убил своим загнутым клювом.

Коналин стал смотреть, как ястреб терзает добычу.

— Такое не часто увидишь, — сказал чей-то голос. Коналин отпрянул, как вспугнутый олень, и сжал кулаки.