Сказка в отпуске - читать онлайн книгу. Автор: Эмили Рут cтр.№ 11

– Не слушай. Люсенька тоже верит. Она первая, увидев тебя у дворцовых ворот, сказала, что теперь наш мир будет спасён.

– А теперь передумала… – проворчала лягушка.

Деревянный продолжил:

– Машенька, Яга Виевна ведь тоже в тебе не сомневается. Она нам все уши прожужжала про твой боевой характер и исключительность. Рассказала, как ты сидишь в башне и как светишься.

– Чего?

– Светишься, Машенька. Ты ещё этого не осознала, но у тебя особенная душа – светлая. Сказочная, если тебе, как человеку, так понятнее.

Я молча хлопала глазами.

– Ты бы, Машенька, всё-таки послушала, что я говорю. Мне уже сколько тысяч лет – я много разного знаю и тех, кому предначертано стать королевами повидал. Всех. Но ты – не такая.

С минуту он молчал, изучая взглядом, а я, опомнившись, воскликнула:

– Это вы подмазываетесь, что ли, мама из Инстаграма? Особенная… душа сказочная… бла-бла-бла. Не знаете каким образом заставить меня помереть?

– Машенька, мы не желаем твоей смерти: ни я, ни Люсенька, ни кто-либо другой, кроме… – задумался, – ведьмы, пожалуй. Но мы тебя в обиду не дадим. У нас одно желание: спасти принца и сделать мир прежним. А твоя смерть – это лишь правильный исход, благодаря которому зло будет повержено.

– А знаете, что, добрый дух леса, только и болтающий о моей кончине, я согласна повергнуть это ваше зло. Но сделаю это по-своему. По-человечески. А заодно докажу вам и всем остальным, что свою судьбу вершите вы сами, а не какие-то там древние писюльки.

– Пророчеству сотни лет, – заметила лягушка.

– Отлично, значит, оно давно устарело. А мы с вами живём здесь и сейчас. – Я хитро сверкнула глазами, как это делала всегда, когда ещё в школе придумывала какую-нибудь шалость. Да, например, противной географичке я иногда устраивала каверзы. Нет, ну правда! Она заслуживала разлитых красок в сумке и намыленных очков. Эта грымза смеялась над моим внешним видом, потому что, видите ли, я ходила в старой одежде! А ничего, что меня воспитывала бабушка, а её пенсии с трудом хватало на еду? Так что за поступки тех лет мне не стыдно.  – В общем, – громко заявила я, оглядывая духа с лягушкой, – пора шагнуть в современность, а не слушать всякие там предсказания. Но… про других королев мне послушать любопытно. Рассказывайте. Может, послушав, я пойму, с чего начать изменения.

– Хорошо, Машенька, – вздохнул деревянный и начал рассказ. – В нашем мире, в Тридесятом царстве жили-были царь с царицей...

– Жили-жили, не тужили, да только скучали. Войн в царстве давно не было: всех злых существ сослали на другие земли, а Змеи Горынычи не атаковали, предпочитая по-тихому красть бедных девушек и делать их своими служанками. О любви чешуйчатые даже не помышляли, потому как на роду у них у всех написано: быть злобными, вредными и одинокими. Ах да, грязнулями они росли страшными, – сообщил деревянный мне факт, не показавшийся особо занимательным. Но, как оказалось, зря. – Поэтому – продолжал дух леса, – чистоту заставляли наводить девушек из бедных семей и меняли тех часто. Каждую неделю одна уходила, а другую в своих лапах приносил Змей: для того, чтобы никто не подумал, будто Горынычи держат кого-то в рабстве. Это, Машенька, у нас всегда строго запрещалось.

– Запрещалось… – со вздохом повторила лягушка.

– А так типа работа, – хмыкнула я.  – Но зачем грязнулям чистота?

– От пыли все болезни, – пояснил дух. – А лечить чешуйчатых непросто. Не каждый травник за это возьмётся.

Я кивнула:

– Ну а дальше?

– А дальше, Машенька, вернёмся к царю с царицей. О Горынычах мы ещё вспомним. Каждый день проходил одинаково, раздражая своей скукой. Царицу с царём ничто не радовало: шутки казались несмешными, забавы незабавными, слухи неинтересными, все сказки уже знакомыми. И в один не самый прекрасный де…

– Им тоже рассказывали сказки? – бесцеремонно перебила я. – Взрослым правителям?! Зачем?

– Непутёвая…

– Люсенька, тише. Затем, Машенька, что в любом возрасте хочется окунуться в волшебство.

– Так ваш мир и так волшебный.

– Волшебства много не бывает, – вздохнул деревянный и продолжил: – В один не самый прекрасный день…

– Вы это уже говорили.

– Я повторяю. В один не самый…

– А перейти к сути побыстрее никак нельзя?

Лягушка фыркнула.

Дух леса заметил:

– Машенька, у каждого свои привычки. Мне привычно рассказывать обстоятельно, поэтому, если хочешь узнать историю, слушай.

Я закатила глаза. В эту минуту дух леса очень напоминал Аньку: та тоже, если начинала говорить, то так подробно, что я теряла нить разговора. Но ладно. Попробую вникнуть.

– В один не самый прекрасный день, когда шёл дождь и от того пришлось повременить с уличными прятками.

– Царь играл в прятки?!

Деревянный смерил взглядом, полным укора.

– Ладно, поняла. Молчу.

– Царь с царицей совсем загрустили. «Города» и никакие другие словесные игры их не развлекали, гадания тоже, и тогда царица предложила начать войну.

– Что? Я ослышалась?

– Нет, глупая, – ответила бородавчатая. – Не перебивай и слушай дальше.

– Война предполагалась ненастоящая, Машенька, так, для развлечения. Царь согласился. Долго не думали – решили пойти на Горынычей, потому как других врагов поблизости не было. Как только земля подсохла, послали отряд к пещерам. И сами поехали. А дальше, Машенька, начинается то, что и положило начало проклятию.

– Я заинтригована.

– Между Змеями и царём имелся уговор: первые крадут только у бедняков, даже не посматривая в сторону царской дочери – красавицы, в которую все поголовно влюблялись, а правитель в свою очередь улаживает конфликты с семьями, куда девушки возвращаются несколько иными.

– То есть? – я нахмурилась, предвкушая жуткое признание, и на нервах открыла забытую баночку с угощением.

– То есть, Машенька, после встречи с Горынычами немногие сохраняли рассудок. К счастью для них, безумство длилось месяц, два. К несчастью, за это время большинство женихов, друзей и даже некоторые из родственников, хоть и знали о сроке помешательства, отворачивались от бывших служанок, нередко выгоняя тех из дома.

– Ужас какой…

– Царь затем ссылал несчастных в другие сказки, где те умирали.

Я поперхнулась мёдом, который осторожно пробовала ложечкой, появившейся своевременно, хоть и неожиданно из воздуха.

– И перерождались, Машенька. Что-то ты побледнела.

– Они все на этом месте бледнеют, – заметила лягушка, – а треть в обморок падает.