Осколки тебя - читать онлайн книгу. Автор: Янина Логвин cтр.№ 57

Так неужели ненависть и обида? Но почему? Разве я не имею права жить дальше так, как хочу?

И почему я сама, столько раз обещая себе забыть Райта, продолжаю думать о нем и нашем с ним поцелуе? О его словах и дыхании, смешанном с моим. Может, потому что понимаю — в тот вечер мне не просто хотелось унять его боль, но совершенно точно чего-то еще? В чем я не была готова себе признаться, но что вдребезги разбилось о его грубость.

Красивый, мрачный и злой Картер Райт, я обязательно уеду отсюда, только дай мне время. Потому что тоже не смогу жить рядом с тобой и видеть тебя счастливым с другой. Зная, каким ты можешь быть для нее.

В ночь перед балом мне снится слившееся с океаном грозовое небо — низкое и мглистое, со вспышками молний и сердитым рокотом пенных волн. И шторм, каскадом воды обрушивающийся на скалы, такой силы, что от него не спастись.

Я кричу, ноги вязнут в песке, но мне не убежать и не найти помощи. От этой стихии нет спасения, и мой голос тонет, слившись с криками чаек, камнями срывающихся со скал в бездну.

Я просыпаюсь в поту, одна в темноте своей комнаты. И, вынырнув в тишину, хватив воздух открытым ртом, падаю на подушку и съеживаюсь в комок.

С тех пор как Марк нашел нас с мамой в мотеле и забрал ее в свою спальню прошло много лет, но я так и не научилась любить одиночество.

— Прости, Трескунок. Мне так жаль.

— Не надо, мама. Все будет хорошо!

— Мы уедем всего лишь на одну ночь и к обеду обязательно вернемся! Обещаю, что завтрашний день мы проведем вместе, и ты поможешь мне приготовить праздничный ужин!

— Конечно.

— Ты знаешь, милая, с какой бы радостью я осталась, чтобы встретить тебя после бала, но с Марком сложно спорить. Зато ты у меня самая красивая в новом платье, и я взяла слово с Кевина, что он сам привезет тебя домой. Я буду звонить тебе так часто, как только смогу!

— Хорошо, мам! Не переживай за меня! Надеюсь, вы с Марком замечательно отметите годовщину знакомства!

Я улыбаюсь, но улыбка выходит натянутой. Мама это видит и еще крепче обнимает меня.

Он не даст ей звонить столько, сколько она захочет. Он и увозит Адели только потому, что физически не может ее ни с кем делить. Чтобы отобрать у меня ее время — те часы, когда ее внимание сосредоточено на дочери. Я не знаю, сколько это будет ему стоить, наверняка дорого, но Марк всегда добивается желаемого. А мама… Я много раз говорила ей, что мне ничего не нужно, и много раз слышала в ответ: «Однажды, Трескунок, ты улетишь куда захочешь и тебя никто не поймает в силки. Свобода одним не стоит ничего, а другим стоит очень дорого. Я буду счастлива знать, что у моей девочки есть крылья, и никто не сможет их спеленать!»

Утром мне неожиданно звонит Виктория и говорит, что решила пойти на Осенний бал — платье у нее уже давно куплено, а к нему найдется и все остальное. Рассказывает, что у мистера Джеральда депрессия, и он вчера чуть не избил преподобного Батлера, который зачастил к ним в дом и всем надоел. Что Картер третий день вытаскивает отца из запоя, и стал злой, как черт, потому что страдает бизнес и кому-то необходимо вести дела. И что ей уже надоело смотреть, как окончательно разваливается их семья, и стало все равно, что скажут люди. Она просто не может дальше так жить и хочет праздника.

Я ее не осуждаю, и даже рада, что Вики решила вернуться к обычной жизни. Она очень подвижная и импульсивная девушка, но вовсе не такая сильная, как ее брат. Она из тех людей, кто заряжается энергией от других, и если не дать ей живые эмоции, то просто потухнет, как в вакууме фитилек. В последние дни у нас получалось поговорить лишь урывками, но я надеялась, что все изменится, и когда-нибудь я вновь увижу подругу с улыбкой на счастливом лице.

— Скажи спасибо «Finger Theory»[7], Лена, я их обожаю! Сейчас мне тоже хочется крикнуть всем «F**k off»[8] и быть собой! Я знаю, что если не пойду, то потом буду жалеть всю жизнь! Не думала, что скажу это, но Лоуренс просто молодец! Ловко он придумал с петицией! Только надеюсь, что директор Гибсон и грымза Моран не будут торчать в школе до окончания бала и не испортят всем вечер.

Я тоже!

— Тогда собирайся, буду ждать тебя! За мной заедет Кевин, концерт начнется в пять часов, так что к половине пятого будь готова!

— А Ник? Он придет на бал, ты не знаешь? — осторожно интересуется Вики, и стоит это услышать, как настроение тут же портится.

И все же отвечаю честно:

— Не знаю, но, думаю, придет. Не помню, чтобы он пропускал мероприятия, где можно подцепить симпатичную девчонку. Будь осторожна, Вики, мой брат в этом мастер!

У Виктории тяжелые черные волосы, и я вижу из окна, как она уезжает на такси к парикмахеру. Я бы тоже с удовольствием сделала прическу, но мои пряди стали значительно короче, и я просто их подкалываю, слегка вьющиеся, с одной стороны. Подвожу глаза по верху тонкими стрелочками, крашу ресницы и неожиданно узнаю в своем отражении не себя, а маму. И даже улыбаюсь такой мысли. Как я сама раньше не замечала, что мы так похожи?

Я беру щеточку и провожу ею вдоль бровей, выравнивая форму. А вот верхние веки оттеняю пятнышками теплой ореховой зелени, и эта зелень тут же проступает во взгляде. И чуть-чуть высветляю внутренний край глаз светлыми сатиновыми тенями.

Сегодня на мне платье цвета тополиной коры — нежно-зеленое, чуть охряное, с подчеркнутой талией, открытыми руками и расклешённым низом. Длиной ниже колен, с персиковым пояском в цвет туфелек и коралловых ягод кизила в осеннем венке. К нему я выбираю нежный блеск для губ и каплю маминых духов на запястья и шею. Осень — пора ярких цветов и ощущений. Сегодня все девчонки будут смелее обычного!

Я надеваю на голову венок из листьев, а на ноги — туфли на каблучках. Чтобы к ним привыкнуть, мне пришлось несколько дней ходить в них по комнате, но когда я выхожу к Кевину, то иду свободно, не боясь сделать неуверенный шаг.

В коридоре меня останавливает Николас. Внезапно появившись из дверей своей спальни, он ловит меня за локоть и преграждает путь мощными плечами.

— Стой, Утка! Нам нужно поговорить!

Лакросс превратил Ника в настоящего здоровяка, но я запрещаю себе его бояться. Я все еще помню белую вспышку паники, когда приняла Картера за него, и больше не хочу чувствовать ничего подобного, поэтому отвечаю спокойно:

— Отпусти, Ник, меня ждут.

— Я знаю, кто тебя ждет. Этот слизняк Лоуренс! Не вздумай лизаться с этим идиотом, поняла? Пусть держит свои руки подальше! Я сам привезу тебя домой, так ему и скажи!

От следующих слов у Ника краснеют шея и уши, но он все равно выдавливает из себя:

— Ты будешь только со мной, и очень скоро! Или ни с кем!

Как только я пригрозила Нику полицией и тем, что Кевин не простачок и его нелегко обидеть, я думала, что он успокоился. Я вдруг почувствовала, что способна себя защитить — дураком Ник точно не был и наверняка все разузнал о Лоуренсе.