Отдаленные последствия. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 50

– И как надо? Что пресс-служба должна отвечать журналистам, если они начнут связывать второе убийство с первым?

– Значит, слушай сюда, Юра: убийство Леонида Чекчурина совершено в связи с политической и деловой активностью его отца в целях запугивания или личной мести, то есть это преступление совершено именно против депутата, а не против его сына. Не хочешь самого депутата с его бизнесом впутывать – жена тоже сойдет, она в областной администрации землеотводом командует. Второе же убийство совершено в целях маскировки истинных мотивов первого, чтобы заморочить голову следствию. Майстренко – случайная жертва, выбранная наугад из числа тех, кто имеет биографию, сходную с биографией младшего Чекчурина. Ну, пусть они там сами сформулируют, как надо для пресс-релиза, общую идею я тебе озвучил.

– Это твоя позиция?

– Это официальная позиция следствия. На сегодняшний день, разумеется.

– Официальная, значит… А твоя лично? Ты сам-то что думаешь?

– Да какая разница, что я думаю? Ты – начальник, тебе должно быть важно, как я работаю, а не что думаю. Результат важен, статистика, отчет, доклад наверх. Следствие – суд – приговор – прокурорские не цепляются. И чтобы терпилы мозг не выклевывали. А все прочее оставь за бортом.

Еще два часа назад вчерашнее задержание, долгий разговор с оперативниками и ночь, проведенная в камере, казались Матвею Очеретину потрясающим приключением, в котором он, само собой, видел себя героем, борющимся за справедливость и проявляющим стойкость и несгибаемость перед лицом врага.

В четырехместной камере обитателей оказалось всего трое, и Матвей, наслушавшийся из разных источников про переполненные «хаты» и ужасающие условия содержания, был приятно удивлен тем, что на самом деле все не так уж кошмарно и вполне переносимо.

Червячок сомнения, однако, подкусывал его изнутри, и никак не уходили из памяти слова того высокого темноволосого опера. Неужели кто-то из ребят имеет отношение к тем убийствам? Или не кто-то один, а все четверо? И Матвея они в скором времени планировали сделать пятым, просто пока присматриваются к нему, принюхиваются, проверяют.

Да нет же! Не может такого быть!

Или может?

Червячка Матвей, впрочем, довольно успешно придавил каблуком ощущения собственной значимости, когда нашел среди двоих сокамерников свободные уши. Его рассуждения о продажности правосудия и вообще об отсутствии справедливости в стране вызвали поначалу некоторый интерес, но он довольно быстро увял, и «собратья по задержанию» переключились на то, что интересовало их в первую очередь: у кого какие перспективы оказаться либо на воле, либо в следственном изоляторе, кого когда повезут в суд, у кого какой следак да кто из конвойных лютует и злобствует, а с кем есть маза договориться. Про адвокатов тоже базарили, но тут Матвей уже не слушал, он изначально решил, что адвокат ему не нужен. Для чего? Он ведь ни в чем не виноват, не сделал ровным счетом ничего противозаконного. На приглашенного адвоката у него денег все равно нет, а про адвокатов по назначению он от Бориса и Ильи такого наслушался, что «спасибо-не-надо», эти деятели зачастую работают в одной связке со следствием и дают своим подзащитным такие советы, какие следаку надо, чтобы дело побыстрее закрыть. Ну а с другой-то стороны, чего ждать от человека, который вынужден делать свою работу за государственные жалкие копейки?

Потом, спустя пару часов, в камеру привели нового персонажа, сильно избитого и довольно грязного. Мужик лет тридцати пяти молча уселся в углу и ни в какие разговоры не вступал, угрюмо уставился в пол, а на попытки самого резвого сокамерника познакомиться ответил что-то резкое и грубое, смысла чего Матвей не понял, но стало ясно: вливаться в коллектив новый задержанный не рвется, а если судить по реакции того, который мнил себя «смотрящим», то и трогать вновь прибывшего и требовать от него соблюдения правил и следования «понятиям» никому не рекомендуется. Вот к нему-то Матвей и подкатил. Все эти разговоры о следователях, арестах, адвокатах и конвоирах ему без надобности, завтра наверняка отпустят, но не сидеть же с зашитым ртом до самого утра? Хоть поговорить с кем-нибудь…

Побитый мужик на контакт пошел неохотно, смотрел с подозрением.

– А чего ж ты не с народом? От людей отрываться нельзя, – заметил он с недоброй усмешкой. – Люди не поймут. Или ты тут самый опытный, сто раз бывал, все заранее знаешь?

– Меня вообще по ошибке приняли, мне вся эта информация ни к чему. Завтра разберутся и отпустят.

– Ну-ну. Мы все тут по ошибке. И на зоне одни невинные сидят. Плавали, знаем. Следак уже допрашивал?

– Нет еще.

– Подписывал что-нибудь?

– Протокол, когда задержали, а потом еще один протокол, уже после того, как с операми пообщался.

– Ясно. Тебя, значит, по поручению допросили.

– Это как?

– Ну, когда следак не сам допрашивает, а выписывает поручение операм. Ты что, совсем не в теме? Адвокат-то есть нормальный? Или будешь назначенца просить?

– Да не буду я никого просить, на фиг мне адвокат? Деньги только переводить. Я ничего не сделал.

– Не пойму я, ты придурок или идейный? Ты что, всерьез надеешься на то, что кто-то будет разбираться? Может, ты еще и извинений ждешь за незаконное задержание? Да они теперь из трусов будут выпрыгивать, чтобы у судьи арест выбить. И выбьют, не сомневайся. Надеешься на то, что у них на тебя ничего нет? Так это временно, сейчас у них по закону есть двое суток, потом судья продлит задержание еще на трое, итого – пять суток, времени хватит, чтобы тебе багаж обеспечить. Присядешь месяца на два, а потом переарест, еще на столько же, а то и больше, если статья тяжкая. А как до приговора дойдет, так реальный срок получишь, на условный можешь даже не рассчитывать.

– Так я же ничего не сделал! Вообще ничего! Я же говорю: по ошибке, по недоразумению…

– Да кого трясет, сделал ты или не сделал? Они задержали – им оправдаться нужно, что законно, они судью уболтают на раз. А потом такую доказуху запакуют в дело, чтобы и арест выглядел обоснованным, им же подставляться не хочется. С них прокуратура потом жестко спросит.

– За что? – растерялся Матвей.

– За то, что держали под стражей человека, который ничего не сделал или сделал, но какую-нибудь ерунду, за какую вообще лишение свободы по кодексу не положено. Ты что, ничего этого не знаешь? В первый раз, что ли?

– В первый.

– Ну ё-моё… Что ж ты прыткий-то такой не по годам? Нормальные пацаны сперва у себя на районе все камеры обнюхают, и только потом, как в масть войдут, сюда попадают. А ты вон какой: только из дому вышел – и сразу к «петрам». Считай, тебе счастье привалило, ИВС на Петровке – образцово-показательный, их тут постоянно проверяют. Так что жить можно, хоть и недолго, – избитый сокамерник угрюмо хохотнул. – На районе намного хуже, намного. А как в суд повезут – сразу прочухаешь, что почем.