Отдаленные последствия. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 22

– Или кто-то из друзей девушки, пострадавшей в другой аварии. Возможно, с вашей помощью мы сможем вычислить человека, который был знаком и с ней, и с вашим сыном.

– А та девушка… – Масленков помолчал, потом продолжил: – Она тоже погибла, как и наш Саша?

– Она выжила, но осталась глубоким инвалидом, передвигается в коляске.

Вишняков посмотрел на часы. Время идет, а дело с места пока не сдвинулось. Он раскрыл блокнот и начал задавать вопросы. Ответы записывал подробно, старательно, чтобы ничего не упустить. На всякий случай и диктофон в телефоне включил: такое ответственное дело, убийство все-таки, не хотелось бы накосячить. Школьные и институтские друзья Александра, коллеги, соседи, с которыми погибший приятельствовал, места, где предпочитал проводить свободное время. Насчет школьных друзей отец знал довольно много, насчет институтских – куда меньше, а уж о коллегах, соседях и излюбленнных местах досуга не знал вообще ничего.

– Саша сразу после института стал жить отдельно, сначала снимал жилье, потом оформил ипотеку, выплачивал… С девушками нас не знакомил, у него своя жизнь. Была.

– Даже с Олесей не познакомил?

– Это та, с которой он жил, когда?… Приводил к нам пару раз, ненадолго, чайку вместе попили. Послушайте, вы и про Гурнову так же подробно выспрашиваете? Ну, ей-то проще, наверное, она сама про себя может рассказать, а вот Саша про своих знакомых уже не расскажет.

– Мы стараемся собрать всю доступную информацию, – уклончиво ответил Виктор. – Как вы думаете, Галина Сергеевна уже может отвечать на вопросы? Возможно, она что-то сможет добавить?

– Не думаю, что Галина Сергеевна знает больше меня.

Это прозвучало довольно резко. Или Виктору показалось?

Тренькнул дверной звонок, Олег Васильевич собрался встать, но тут раздался голос его жены:

– Я открою!

Звук торопливых шагов, щелчок замка, громкое «Здравствуйте, Галина Сергеевна!», потом приглушенный разговор. Виктор напряг слух и уловил что-то вроде «не вовремя…», «в другой раз…», «уходите…», «для вашего же блага…».

«Для вашего же блага». Интересно.

– Кто это пришел? – невозмутимо спросил он Масленкова.

Может, кто-то и скажет, что это невежливо или невоспитанно, но Вишнякову плевать. Да, похоже, Олег Васильевич именно так и считает, потому что смерил лейтенанта взглядом, в котором явственно читались высокомерие и недовольство, и ответить на вопрос не соизволил.

– Олег Васильевич, кто к вам пришел? – настойчиво повторил Виктор.

– Мне кажется, это вне сферы ваших интересов, – сухо проговорил Масленков.

Во как завернул! «Вне сферы ваших интересов!» Профессор, что ли? Или просто выделывается? Виктор пожалел, что не выписал себе в блокнот информацию о том, кто по профессии родители Александра Масленкова, чем занимались. Так ведь кто ж мог знать, что пригодится? Зря, наверное, подполковник Сташис поверил в лейтенанта Вишнякова. «А вот и не зря, – промелькнула сердитая мысль. – Я своего добьюсь. Не мытьем, так катаньем».

– Спрашиваю в третий раз, – скучным голосом пробубнил он. – Кто к вам пришел? С кем там, в дверях, разговаривает ваша жена? Или вы мне скажете сами, или мне придется выйти и посмотреть, начать задавать вопросы вашему гостю, и выйдет неловко.

Он посмотрел на хозяина дома безмятежным взглядом тупого идиота и с улыбкой добавил:

– Не для меня неловко. Для вас.

– Молодой человек!

Олег Васильевич Масленков был сама суровость и непреклонность.

– Вы пришли сюда собирать сведения о нашем покойном сыне, вот и собирайте. Наша личная жизнь вас совершенно не касается, и мы не обязаны отчитываться перед вами.

– Воля ваша, – вздохнул Виктор и рывком открыл дверь, ведущую в узкий коридорчик.

Ему очень нравилось это выражение, «воля ваша», прочитал когда-то в романе, о котором все взахлеб твердили, что это шедевр и каждый человек должен… Ну, в общем, все такое. Виктору не стыдно было бы признаться, что он книгу не читал, и плевать ему, что его сочли бы малообразованным и глупым, но стало интересно. Может, там и в самом деле что-то необыкновенное написано? Прочитал. Роман показался забавным, но в целом малопонятным, скучным и каким-то нечетким, размытым. У Виктора даже возникло странное ощущение, что писатель вроде как недоделал свое произведение, так, похватал по верхам какие-то обрывочные мысли, но не проработал их и бросил на полдороге. А вот слова «воля ваша» почему-то запали в голову. Вкусные они были, что ли… Во всяком случае, произносить их было приятно.

Галина Сергеевна стояла к нему спиной в проеме полуоткрытой двери. Собеседника ее, стоящего на лестничной площадке, Виктор сперва не увидел, но когда Масленкова услышала шаги и обернулась, то невольно сместилась в сторону, и лейтенант разглядел долговязого худого парня в темной куртке и серой шерстяной шапке.

На лице Масленковой отразился ужас, смешанный с отчаянием, она открыла рот в попытке что-то сказать, но не успела. Сам лейтенант Вишняков тоже ничего не успел: ни удостоверение достать, ни нужных слов придумать. Парень в серой шапке кинулся вниз по лестнице. Галина Сергеевна будто приросла к месту, и Виктору потребовалось некоторое время, чтобы отодвинуть женщину и прорваться на оперативный простор.

Парень был длинноногим и мчался вниз, перескакивая разом через несколько ступеней, но Виктор все равно его догнал на первом этаже. Физподготовка – единственный предмет, по которому у слушателя Вишнякова на протяжении всех четырех лет обучения были только отличные оценки. Переброс тела через перила с упором на руки и приземлением в середине следующего пролета лестницы был его коронным фокусом, которым никто из сокурсников так и не овладел. В принципе ничего сложного, почти в каждом кино такое проделывают, если какая погоня, но там же каскадеры, а в жизни за злодеями бегают самые обычные опера, у которых на совершенствование физической формы времени нет.

Схватив парня за куртку и прижав спиной к стене, Виктор спросил:

– Ты кто?

И с удовлетворением отметил, что дыхание почти совсем не сбилось и голос звучит ровно. А вот у беглеца в серой шапке с дыхалкой совсем беда.

– Я… – пропыхтел тот, задыхаясь и хватая ртом воздух. – Я – Матвей… Пусти…

– Ага, щас, – презрительно бросил Вишняков и достал наручники.

«Поздравляю, – сказал он сам себе, – вот и первое задержание по делу об убийстве. Можешь ведь, если как следует постараешься».

Ночь в изоляторе – то еще удовольствие, но Матвей не роптал, наоборот, почти гордился собой. Он ничего лишнего не сказал, ребят не выдал, не назвал ни одного имени. Своих не сдают. Правда, не война и даже не революция, очевидного противостояния «наших» и «врагов» не наблюдается, но полиция уж точно к «нашим» не относится, тут и обсуждать нечего. Полиция состоит на службе у государства, а государство, в котором живет Матвей Очеретин, и есть самый главный враг своего народа. Всё делает, чтобы людям жилось как можно хуже, как можно труднее. Чтобы перемерли все, кто послабее. Пусть останутся только молодые сильные волки и акулы, которые сами себя прокормят и вылечат, если что. А от тех, на кого приходится тратить бюджетные деньги, оказывая всякую социальную помощь, следует как можно быстрее избавиться. И первые на очереди – больные дети и беспомощные старики. Вот так. Разве можно уважать и любить такое государство? И разве можно уважать полицию, которая ему служит?