Полицейский замер, затем переспросил:
— С кем у вас встреча?
— С Николенко Евгением Витальевичем из пятого отделения! — раздраженно ответил Григорий, предполагая, что их вряд ли пропустят.
Полицейский потребовал предъявить документы, внимательно изучил права Григория, затем, отойдя в сторонку, с кем-то связался по рации. Все это время Григорий пытался дозвониться до Николенко, но телефон его был вне зоны действия сети.
— Вас проведут! — сказал полицейский, вернув права.
Девушка-полицейский сопровождала их.
— Что здесь происходит? — попытался выяснить у нее Григорий. — Почему нам нельзя самим идти?
— Скоро узнаете.
Девушка-полицейский привела их к скверику возле главного корпуса, где стояло несколько автомобилей. Единственная в скверике скамейка была ярко освещена и огорожена желтыми лентами. У Григория от плохого предчувствия сжалось сердце. Возле скамейки колдовал седой мужчина, в нем он узнал эксперта-криминалиста, которого видел в номере Иры Тетиевой. Григория и Нади подвели к двум мужчинам, стоявшим поодаль. Оба были знакомы Григорию.
— Рассказывайте, для чего вы собирались встретиться с врачом Николенко, — потребовал Юшта.
По выражению лица находившегося рядом с ним Павла Анатольевича можно было догадаться, что он думает: «Где Думинский, там и трупы».
— Николенко раньше был ассистентом моего отца, помогал ему в работе. Я хотел расспросить его о том времени.
— Зачем вам это нужно? — спросил Юшта.
Григорий, бросив взгляд на слушавшего их Павла Анатольевича, решил не рассказывать всего.
— Пытаюсь разобраться, из-за чего мой отец совершил самоубийство.
— Почему именно сейчас?
— Поскольку я вынужденно нахожусь в Смеле, решил этим заняться. С Николенко мы договорились встретиться в 20 часов.
— Николенко убит час назад. Ему позвонили, он вышел из здания, а через пятнадцать минут его обнаружили мертвым на скамейке. Удар ножом в сердце, смерть наступила мгновенно. Жду вас завтра у себя, дадите показания под протокол. Вспомните все, о чем говорили с Николенко. Все, свободны! — сказал Юшта, к которому подошел оперативник.
Отходя от них, Григорий услышал, как тот доложил:
— Никто ничего не видел, только одна медсестра сказала, что слышала на улице странные звуки, вроде какой-то свист. Окна палаты, где она находилась, выходят как раз на эту скамейку.
21
Убийство врача потрясло Григория и Нади. Возвращались они домой подавленными, рассуждая о том, что убийство Николенко могло быть связано с их предстоящей встречей. Скорее всего, это было совпадением, но если это не так, то дом, куда они возвращались, теперь представлялся им западней, куда кто-то пытался их заманить. Григорий вспомнил о своих опасениях, что в дом беспрепятственно проникает кто-то чужой, он даже хотел сменить замки, но до сих пор этого не сделал.
— Как можно быть таким легкомысленным?! — возмутилась Нади. — Как я теперь засну, если знаю, что кто-то может проникнуть в дом ночью?
— Во-первых, я с тобой, — обиделся Григорий, — а во-вторых…
— Мне достаточно во-первых! — отозвалась Нади. — С тобой я ничего не боюсь!
Они подъехали к дому, в котором светились окна на обоих этажах.
— Ты посмотри, какую твоя мама устроила иллюминацию! — заметила Нади. — А ты говорил, что она вечерами боится подниматься на второй этаж.
— Наверное, поэтому и зажгла там свет — чтобы не бояться, — предположил Григорий и, подойдя к двери и взявшись за ручку, понял, что дверь не заперта. Он укоризненно покачал головой. — Никак мама не привыкнет закрывать двери, даже похищение ее этому не научило.
Сняв в прихожей верхнюю одежду, они прошли в ярко освещенную гостиную.
— Мама! — громко позвал Григорий. — Мы пришли!
Словно испугавшись его голоса, мгновенно погас свет.
— Ой! — испуганно вскрикнула Нади и прижалась к Григорию.
Послышался скрип ступеней лестницы, ведущей на второй этаж, кто-то грузный спускался по ней, и это явно была не мама Григория. Внезапно в темноте засветились два зеленых огонька, точно таких, какие Григорий видел у убийцы Петра. Вместе с Нади он стал пятиться к двери, надеясь успеть выбраться из дома. Вдруг раздался хлопок, одновременно с ним глаза резанула вспышка, и Григорий почувствовал, как его тело скрутила невероятная чужая сила, принося чудовищную боль. Забившись в конвульсиях, он упал на пол, убегающее сознание запечатлело лишь отчаянный крик Нади: «Гри-и!» А дальше только боль, пронзившая острыми спицами сердце, и темнота.
Пришел Григорий в себя в кресле для посетителей. Его руки за спиной были сжаты пластиковыми затяжками. Ноги также были стянуты такими же затяжками. Перед глазами вначале двоилось, троилось, находящийся перед ним человек расплывался, никак не желая попадать в фокус, словно стремился до последнего сохранить инкогнито.
— Ты?! — изумленно воскликнул Григорий, когда зрение восстановилось.
— Не ожидал? — Лена Краснощек в сшитом по фигуре брючном костюме лилового цвета, забросив ногу на ногу, сидела напротив в отцовском кресле.
— Где Нади, мама? Что с ними?!
— На первом этаже. Пока с ними все в порядке, как и с тобой.
Григорий понял, что их участь предрешена.
— Зачем тебе все это было надо?! — Григория осенило: — Ты была пациенткой отца? Он чем-то тебя прогневил?
— Ничем. Более того, твой отец оказался моим спасителем.
— Тогда в чем дело?
— Вернемся на двадцать лет назад. Две потаскушки, возомнив себя красавицами, Вика и Лара, крутили любовь то с одним, то с другим, соревнуясь между собой. Ослепленный любовью к Ларе, ты не заметил, как свою благосклонность она проявила к Димону, в которого была влюблена моя лучшая подруга Ира Тетиева. Ира в школе была тихоней, застенчивой, поэтому попросила меня поговорить с Ларой. В тот день, на репетиции, выждав момент, когда мы оказались с Ларой вдвоем, я вежливо попросила, чтобы она оставила Димона в покое. В ответ Лара ехидно рассмеялась и сказала, что не мне указывать, что ей делать. Она разозлила меня, и я толкнула ее. Мы в тот момент стояли у открытого люка, и она в него упала. Это случайно получилось! Я испугалась и убежала. Вышла на сцену, трясясь от страха, ведь я думала, что Лара расскажет об этом. Узнав, что Лара погибла, я даже обрадовалась, так как избежала наказания. Жалости к ней я не испытывала. Ужас пришел позже — Лара стала мне являться в ночных кошмарах, обещая то забрать меня к себе, в мир мертвых, то посадить в тюрьму. Родители, заметив, что со мной не все в порядке, договорились с твоим отцом, и он стал меня лечить у вас дома. Ты в это время уже учился в Киеве.
Во время сеанса гипноза я рассказала о произошедшем с Ларой. Твой отец не выдал меня, хотя за мою вину расплатился его друг — Владлен Николаевич. С твоим отцом у меня возникли доверительные отношения, с ним я делилась всем, что происходило в моей жизни. Я не сумела поступить в театральный институт ни в первый, ни во второй год после окончания школы. В мои сны вернулась Лара, то насмехаясь, то угрожая мне, и я вновь обратилась к твоему отцу. В то время мне казалось, что все ополчились против меня, парень, с которым я встречалась, узнав, что я беременна, порвал отношения со мной. Рассказать о беременности своим родителям? Ни за что! Представляю, как бы они отреагировали. И снова твой отец помог мне решить мои проблемы, в том числе сделать аборт, для чего подключил своего приятеля. Все удалось сохранить в тайне. Сама не заметила, как влюбилась в твоего отца, и он ответил мне взаимностью.