Перекресток трех дорог - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 76

Он набрал номер Павловой.

Абонент временно недоступен…

– Я ей в прошлый раз тоже звонил, она мне не ответила, – сказал он, поднялся и вышел в коридор.

Макар за ним. Клавдий Мамонтов остался у компьютера в отделе кадров, быстро копируя на флешку весь волонтерский список. Полковник Гущин позвонил старшему опергруппы Главка, велел немедленно отправить сотрудников по адресу проживания свидетельницы Павловой Марии Сергеевны и доставить ее в ГУВД. Она жила за городом, это он помнил, а точный ее адрес был в деле.

Из госпиталя Экспо они отправились в Главк в Никитский переулок, но на пути Гущину позвонил старший опергруппы – местные сотрудники съездили по адресу свидетельницы в Балашиху (опять Балашиха всплыла!). Звонили, стучали в дверь – квартира закрыта. И соседей никого, видимо, все на дачах.

– Может, она на работе в госпитале в Дарьине, – вспомнил полковник Гущин. – Пусть и туда наши съездят немедленно, проверят.

Раздав ЦУ, он решил, что в Главк они сами пока не едут – там нечего делать.

– Кавалерова Нина, ее знакомая – вот кто нам о ней расскажет, – объявил он и набрал номер свидетельницы.

Гудки, гудки…

– Тоже не отвечает. Возможно, они обе сейчас в госпитале в Дарьине, но мы-то с вами на Садовом кольце. Давайте заедем к Кавалеровой. Тот дом у Курского вокзала здесь рядом. Мало ли, может, повезет – застанем ее там?

И они взяли курс на Курский вокзал.

Серый сталинский дом у вокзала они узнали сразу, нашли подъезд, полковник Гущин сверился с номером квартиры – они позвонили в домофон.

Нет ответа.

На их счастье из подъезда, открыв дверь, вышел таджик-уборщик со шваброй и ведром. Они вошли в подъезд. Полковник Гущин наотрез отказался заходить в лифт, пришлось подниматься к квартире свидетельницы пешком по лестнице.

Они позвонили в дверь, но никто им не ответил. Снова позвонили. Глухо. Клавдий Мамонтов начал стучать.

– Брось, бесполезно, ее дома нет, – остановил его Макар.

И вдруг…

– Вам что надо? Вы кто?

Из-за соседней запертой двери старушечий тревожный и настороженный голос.

– Мы из полиции. К вашей соседке, Нине Кавалеровой! – громко объявил Клавдий Мамонтов. – Откройте нам, пожалуйста.

– Уходите! Я вам не открою! Много вас тут бродит!

– Мы из полиции, вот мое удостоверение. – Клавдий достал «корочку», показывая ее дверному «глазку». – Вашей соседки нет дома, вы не знаете, где она? Вы давно ее видели?

– Она умерла!

Они замерли.

– Как? – воскликнул полковник Гущин. – Когда?! Когда она умерла? От ковида?!

– От какого еще ковида! – Голос соседки-старухи за дверью злобно дребезжал.

– От коронавируса?! Но мы же с ней только недавно… как же так… Откройте! Откройте, пожалуйста! Скажите толком, что с ней произошло?

– Уходите! Не открою я вам! Вы сами больные! Вы что несете? Что за бред? Вы больные, заразные все в вашей полиции! Заразу разносите, таскаетесь незнамо где – по тюрьмам своим! Не открою вам, заразным, ни за что!

– Да мы здоровы и в масках! – заорал через дверь Макар. – Вы в «глазок» свой посмотрите. Он же в маске стоит! Скажите, когда умерла ваша соседка Кавалерова? От чего? Как это случилось?

– Заразу разносите! Больные! Бред какой-то несете! Не пущу вас домой! – донеслось из-за двери в ответ.

И тут у полковника Гущина снова зазвонил мобильный телефон. Это был не тот звонок от старшего оперативной группы Главка, которого они все так ждали.

Звонил дежурный по Главку.

– Федор Матвеевич, вас срочно требуют – труп в лесу нашли. Женский.

– Где? – хрипло спросил Гущин.

– Место чудно́ называется – Пужалова гора, – объявил дежурный. – Недалеко от монастыря. Кириллово-Глинищевская пустынь.

На первый взгляд казалось, что они вернулись на то самое место – к началу. Сквозь деревья чахлой рощицы был виден монастырь.

Но впечатление оказалось иллюзией – роща, через которую от шоссе к задним воротам монастыря вела неприметная тропинка, располагалась в километре от того леса с перекрестком трех дорог – в ложбине у подножия Пужаловой горы, представлявшей собой холм, увенчанный монастырской колокольней, похожей на пасхальную свечу.

Труп покоился в глубокой промоине у корней гнилой березы – в яме, до середины наполненной бурой дождевой водой. Нелепая скорченная поза – тело было буквально втиснуто в яму и забросано ветками и сорванным папоротником.

Ветки осторожно убирали полицейские.

Полковник Гущин, Клавдий и Макар увидели сначала ноги в стоптанных туфлях – голые, без чулок, измазанные глиной. Затем задравшийся подол длинной ситцевой юбки, правую руку, неестественно вывернутую назад, и распухшее, посиневшее от удушья лицо, по которому суетливо ползали муравьи.

Пегие волосы – в глине. На шее под подбородком туго затянута линялая косынка, превратившаяся в удавку.

– Павлова Мария Сергеевна, наша свидетельница по делу об убийстве Вероники Ляминой, – сказал Гущину начальник местного ОВД, тот самый, который так неуклюже разбирался с конфликтом в монастыре.

Они и сами ее узнали. Они помнили ее.

– Собственной косынкой удавлена. – Начальник полиции выглядел растерянным. – Я не понимаю… имеет это отношение к нашему прошлому делу или же… Место здесь безлюдное, но в монастырь и прежде здесь ходили от станции и от остановки автобусной, через лес путь короче, чем по шоссе. Тело оттащили к березе с тропы – там след волочения. Пытались замаскировать и спрятать. Нашли его совершенно случайно сегодня.

– Кто нашел? – спросил полковник Гущин.

– Алкоголик из монастыря, они его выгнали из общины, а он домой не вернулся, бродил все по окрестностям, надеялся, что назад его примут. Говорит – наткнулся, потому как запах учуял. Я на него подумал – типичный кандидат, может, ограбил ее и… Но признаков изнасилования нет, и он клянется, что не нападал на нее.

– Это не он ее убил. – Полковник Гущин смотрел на тело Марии Павловой.

Макар запомнил его взгляд над маской.

– Да, получается, что так. И давность наступления смерти – эксперты говорят – двое суток плюс-минус еще пять часов. Труп все это время был наполовину в воде. С ДНК здесь у нас ничего не выйдет… Но за что ее убили?

Эксперты-криминалисты осматривали тело – сначала в яме-промоине, затем извлекли его и уложили на пластик. Полковник Гущин стоял на удалении, однако не упускал ни одной детали.

– Ничего себе поворот, – шепнул Макар Клавдию Мамонтову. – Кавалерова умерла, и эту убили тоже. Кто?!