Лирей. Сердце зверя - читать онлайн книгу. Автор: Диана Хант cтр.№ 33

— Но отец говорил, что я должна… Что мы должны… Оба.

— Ты сможешь вернуть Источнику изначальную силу, Лирей, — сказал он серьезно.

Я кивнула на письмо.

— Отец пишет, то есть… неважно… что подробности, как это сделать, расскажешь ты.

— Ты должна раскрыть потенциал своей магии, Эя, — хриплым голосом сказал Зверь. — Только она имеет истинную природу.

— Но как? — спросила я, отчего-то краснея.

— Путем слияния, — ответил Фиар, — со своим мужем. Со мной, Эя.

Я покраснела так, что о мои щеки, можно было, вероятно, зажечь лучину.

— Я… я, как же… это? — забормотала что-то невразумительное.

— Пойдем спать, Эя, — сказал Зверь.

И вот кто-то думал, что покраснеть сильнее невозможно!

— Спать? — пролепетала я. — Как — спать?

Моя реакция вызвала улыбку у Фиара.

— Спать — значит спать, моя нетерпеливая женушка, — хриплым голосом проговорил Фиар, и я замерла, боясь даже вздохнуть. — Это был долгий и очень трудный день. Нам обоим отдых пойдет на пользу.

Я кивнула, чувствуя, что дар речи пропал в очередной раз за вечер.

— Завтра продолжим, — сказал Зверь, склонившись в поцелуе над моей рукой.

И прежде чем я успела что-то сказать, распрямился, и запечатлел поцелуй на щеке.

Я вспыхнула, даже приложила к щеке пальцы, словно не верила, что он поцеловал. Снова. Но Фиар уже удалялся в сторону своей спальни.

И, по-прежнему не отнимая пальцы от щеки, я скользнула в покои.

А когда приблизилась к ложу и откинула прозрачную ткань балдахина, застыла как вкопанная.

На аккуратно застеленной кровати лежал почтовый голубь. Из магической бумаги. То есть из церковной. Той самой, что в огне не горит и в воде не тонет.

И почерк на очередном за сегодняшний день послании…

Этот почерк я узнала бы из миллиона.

На щеке все еще горел поцелуй Фиара, а я уже вчитывалась в написанное. Было трудно: руки тряслись крупной дрожью, которую было не унять. Я мотала головой, моргала, зажмуриваясь изо всех сил. Бесполезно. Письмо никуда не исчезало. Как и то, что было в нем написано.

Когда я пробежала взглядом написанное в третий раз и, сглотнув, ощутила, как щиплет глаза, бумага вспыхнула прямо в моих пальцах. Не обожгла, не причинила боли, просто осыпалась горсткой пепла.

Когда я вернулась из омывальной, переодевшись в сорочку, ветер, что врывается в открытое окно и треплет занавески, уже смахнул пепел с покрывала. И больше ничего не напоминало о письме.

Я думала, не смогу заснуть. Думала, что мысли, как поступить, как обмануть Фиара, моего мужа, не дадут заснуть. Но я переоценила свои возможности. Помимо потрясений этого дня, сказалась еще бессонная ночь.

Поэтому стоило лишь коснуться щекой подушки, как я провалилась в сон. И спала, не просыпаясь, без сновидений, до самого утра.

На мое счастье, завтракала я одна. Джейси с Эльзой поинтересовались, спущусь ли на кухню, они же сообщили, что Фиар покинул замок на рассвете.

Я рассеянно кивнула и сказала, что, как только приведу себя в порядок, спущусь на кухню. Не хотелось вызывать ненужных подозрений, нарушая установившийся порядок.

Волчицы переглянулись, как мне показалось, с разочарованием, и сказали, что будут меня ждать.

Лишь когда девушки оставили меня одну, поняла, что разочарование на их мордашках обусловлено не тем, что я пообещала спуститься к завтраку, а тем, что… в общем, что ночевала одна.

«Ты должна раскрыть потенциал своей магии, Эя. Только она имеет истинную природу».

«Но как?»

«Путем слияния со своим мужем. Со мной, Эя».

От одной мысли о близости волка… Зверя, который волею судьбы, рока и моего отца является моим мужем перед силой рода, силой крови, перед богами и людьми, я зарделась.

Оказавшись в замке Фиара, то есть теперь уже известно, что в нашем с ним замке, в замке моих предков, мне казалось, что он не оставляет мне выбора. Теперь же понимала, что выбора не было и у него. Я была его женой задолго до того, как попала в Заповедные земли. Он дрался за меня в Священных землях, потому что должен был драться. И победил.

У него тоже никто не спросил, хочет ли он этого. Хочет ли быть моим мужем. Никто. Ни мой отец, ни пророчество, ни Велес…

Впервые я задумалась о том, что Зверь сам, должно быть, не хочет становиться моим мужем по-настоящему. Он — волк. Все волки в Заповедных землях, с которыми встречалась, все, что хотели меня, заявляли об этом сразу и прямо. Даже пытались принудить, вызвать страсть своими касаниями.

Зверь же оказался совсем другим.

Может, это оттого, что он более двадцати лет прожил человеком?

А может, просто потому, что не хотел… не любил меня?

Может, он все еще любит свою Альбину? Любил…

Страшно было переспросить, что с ней стало. Я видела, какую боль причиняют ему воспоминания об этой женщине, и не хотела бередить рану. Слишком болезненны оказались воспоминания… Несмотря на совсем небольшой жизненный опыт, я понимала, что Зверю пришлось куда хуже, чем мне.

Я отмерла посреди гардеробной с платьем в одной руке и сорочкой в другой. Увидев свое отражение в зеркале, подивилась, как я пропустила тот момент, когда собственная нагота перестала меня смущать? Раньше я старалась одеваться быстро, очень быстро. Ужом юркала в лохань для мытья или в купель, считая себя донельзя распущенной, поскольку любила купаться обнаженной. Согласно заверению Виталины, истинная леди даже во время омовения остается в сорочке.

— Ага, в сорочке она купается, якобы леди, — вырвалось у меня. — А замуж-то выскочила тайно, под покровом ночи, вон как не терпелось заполучить герцога Эберлея в свою постель!

Сказала так и закрыла рот рукой, в которой до сих пор сжимала сорочку. Ветерок из окна похолодил влажную после омовения кожу. Оставив платье на стуле с высокой спинкой, я натянула сорочку, подумав, что была права: я, наверное, вконец испорчена, раз думаю и даже говорю так о сестре.

Надевая платье, я опустила его до талии и потянула за завязки сзади, затягивая шнуровку на спине. Затем, зажав в зубах несколько деревянных шпилек, вооружилась расческой и приблизилась к зеркалу, где долго причесывала огненные локоны. Наконец, когда с третьего раза получилось заплести косу, убрала шпильки, которые так и не понадобились, обратно в резную шкатулку, а в косу вплела голубую атласную ленту в цвет платья.

Нахмурившись, посмотрела на свое отражение.

На меня задумчиво смотрела невысокая рыжая девушка в голубом платье, с косой через плечо.