Мама для Жеки - читать онлайн книгу. Автор: Валентина Кострова cтр.№ 14

- Как думаешь, ей понравится? – взволнованно спросил Валя. Я рассматривал скромный бриллиант. Мила бы за такое кольцо продала душу. Ну, по сути она себя и так продала, подороже.

- Ты созрел жениться? Или папа пробил по всем каналам, дал добро на женитьбу?

- Знаешь, после твоих слов тогда на кухне я реально задумался. А еще эта забота о Жеке показала мне, что лучше Марины я уже не найду. Если она до сих пор со мною, значит, действительно любит…

- А ты не пробовал спросить и сам признаться? Ну, для разнообразия. Поверь, на твой вопрос ее глаза скажут намного больше, чем слова.

- Только ты вот с глазами ошибся.

- Давай не будем про меня.

- Ты сам как? Решил, что будешь делать дальше с Жекой? – вопросы Вали были так уместны, требовали ответа и решения, но не было сил отвечать и что-то предпринимать.

- Не знаю. Сейчас будут выходные, буду думать. А пока плыву по течению.

- И ты ей каждый день звонишь…

отвернулся от друга, якобы рассматривая гуляющих на площадке детей. Да, каждый день звоню. Несколько раз. Выслушиваю длинные гудки, сбрасываю и опять перезваниваю. Меня не покидает мечта все-таки услышать ее голос, ее слова о том, что вернется. О том, что сожалеет о своем поступке. О том, что скучает по дочери.

- Нам домой пора. А тебя поздравляю! – пожал Вале руку и сел за руль.

- Вадим, - Валя стоял рядом, держал дверь, пока я заводил машину. – Мы всегда рядом, можешь положиться на нас!

- Спасибо! - поднял на него глаза, улыбнулся. Друг захлопнул дверцу, а я, отъезжая, бросил взгляд в зеркало заднего вида. Он стоял на месте и смотрел вслед, держа руки в карманах. В трудные минуты на твердость духа проверяются не только любимые люди, но и друзья. Со вторыми мне больше повезло, чем с первым. Любимый Высоцкий из магнитолы вновь напел к месту слова:

«Если ж он не скулил, не ныл,

Пусть он хмур был и зол, но – шел.

А когда ты упал со скал,

Он стонал, но – держал,

Если шел за тобой, как в бой,

На вершине стоял хмельной, -

Значит, как на себя самого,

Положись на него.»

***

Было душно. Над городом нависли грозовые тучи. И дождик бы не помешал. Дышать стало бы легче. Перевернулся на другой бок, скинул с себя одеяло. Невозможно было спать, чувствовал себя как в парилке. Еще и Жека рядом, как тепловой очаг. Да, дочь незаметно перебралась ко мне на диван, отказываясь спать одна в кроватке. Да и животик ее почему-то переставал мучить, когда спала у меня на груди. И спала всю ночь, чем меня пугала. Иногда проверял, а дышит ли она вообще. После ухода Милы мы выработали с ней какой-то режим. Вставали в семь, ели. Полчаса на сборы и мчались к дедушке. Отец взял отпуск. И ему пришлось сухо изложить факты произошедшего. Впрочем, он не очень удивился. Дальше я несся на работу, где нырял с головой в новые заботы по поводу открытия финансового отдела. Приходилось работу брать домой, но утром у Кирилла Андреевича всегда на столе лежал отчет. В половине восьмого мне по телефону напоминали о существовании дочери. Чертыхаясь, я бежал забирать Жеку, мы с ней ехали домой, занимались повседневными делами, после «Спокойной ночи, малыши» мой ребенок засыпал, а я до полуночи еще работал. И так почти каждый день. День сурка. Пару раз на выходных приходили парни с пивом. Иногда одни, иногда с девушками. Марина смущенно прятала кольцо, но счастливые глаза спрятать не удавалось. Я был рад за ребят. Правда, с датой свадьбы они еще не определились. Костик вновь пришел с Марианной. С третьего раза я запомнил имя девушки. Дни летели, мимо проходило лето. Пока удавалось как-то жизнь совмещать с Жекой, но вот эта неделя последняя, когда Нина Петровна была в отпуске. Ей в ее положении отдыхать да сил набираться, а не возиться с четырехмесячной девочкой, которая непоседа еще та. Но жена отца не жаловалась, наоборот, просила чаще привозить. Наверное, опыта набираться перед появлением своего собственного ребенка. Ревности не было, скорей, равнодушие. Но глядя на счастливых людей, тихо радовался за них.

Вздохнул. Встал, поняв, что уснуть так и не удается. Завтра утром запланировано первое совещание нового отдела. Было волнительно. Впервые я предстану в качестве начальника, и у меня будут в подчинении люди. До этого отдел существовал лишь на бумагах, а до реальности трудились не покладая рук. Кирилл Андреевич загадочно улыбался, мне казалось, что он словно сам с собой поспорил на меня и выиграл спор. Слишком был доволен и спокоен. Придирался, но я видел, что это для наглядности перед другими. Альбина держала дистанцию, она не стремилась к сближению, хотя глаза вспыхивали, когда мы пересекались взглядами. Но обручальное кольцо охлаждало пыл. На работе никому не было известно о семейных проблемах. Да и бумаги на развод не получал, сам тоже не бежал в суд. Было лень, было некогда, была еще маленькая надежда. Но я перестал каждый день названивать. Раз в неделю, в воскресенье, на стыке новой недели – набирал выученный номер и слушал гудки. Потом просто скидывал и шел спать.

Выпив на кухне стакан воды, распахнул окно. Было еще темно, на горизонте просвечивала светлая полоса. Борьба ночи и рассвета, но ход природы не изменить, и даже после темной ночи наступает новый день. Новый день… Раньше не думал о том, что будет дальше… а теперь стоило задуматься. Надо найти няню для Жеки, надо забежать в садик по прописке и встать на очередь, надо также посетить врача, и так два месяца отлынивали от визита. Из поликлиники звонили, напоминали. Еще какие-то прививки нужно было сделать, которые мы пропустили в три месяца. Сбили там какой-то график, медсестра в трубку возмущалась. В пору брать самому отпуск, чтобы эти все дела сделать, но кто мне его даст.

Жека спала в позе звезды, тяжело дышала. Я пригляделся, прислушался. У меня не было материнского инстинкта, но за два месяца кое-как начал понимать «язык» дочери. И сейчас ее дыхание ничего хорошего не означало. Нагнулся, прикоснулся ко лбу и тут же, будто обжегся, отдернул ладонь. У нее был жар. В панике бросился искать градусник. Пока ртуть медленно поднималась по шкале, беспокойно рассматривал своего ребенка, размышляя, где успела простыть. Сорок градусов испугали меня не на шутку, набрал «скорую».

- Скорая, - сонно раздался в трубке голос женщины.

- У ребенка температура... - затараторил я, отходя от дивана, чтобы не разбудить своим голосом.

- Сколько лет ребенку?

- Четыре месяца.

- Какая температура?

- Сорок.

- Адрес… - спокойный голос бесил в трубке, как можно так реагировать, когда у маленького ребенка высокая температура. Тут взрослый «сгорит» в одну секунду, что говорить об младенце. И сухое «ждите» заставило проскрежетать зубами. Но не успела моя злость улечься, в дверь уже звонили. Поспешил открыть. Жека лишь перевернулась на бочок, но не проснулась. В прихожую вошли два уставших фельдшера. Стало стыдно за свою внутреннюю агрессию. Ясное дело, что люди не в карты играли, а работали. Женщина в возрасте на автопилоте прошла в ванную, вымыла руки и только после этого зашла в комнату. Она неторопливо и без лишних вопросов села на диван и аккуратно повернула дочь. Вторая фельдшер села за стол и начала заполнять какие-то бумажки.