Рейган - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Чернявский, Лариса Дубова cтр.№ 55

Рейган же предпочитал не касаться вопроса о гражданских правах сколько-нибудь детально, заявляя только, что они являются незыблемой основой американского общества. Что же касается социальных программ, то он считал необходимым их сохранение только в тех пределах, когда необходимость в социальной помощи была действительно доказанной.

В отличие от многих предыдущих избирательных кампаний, политические дебаты 1980 года имели выраженную религиозную окраску. Оба кандидата почти в каждой своей речи обращались к христианским мотивам. Согласно опросам, Картера вначале поддерживала мощная евангелическая церковь. Однако сторонникам Рейгана удалось создать в этой конфессии сравнительно крупную группу поддержки, которую возглавил важный южный проповедник консервативного толка Джерри Фолуэлл. Он ранее был инициатором создания нескольких религиозных учебных заведений в Виргинии, а в 1979 году основал движение под названием «Моральное большинство».

Вначале это движение и его лидеры, в первую очередь сам Фолуэлл, акцентировали внимание на проблеме абортов, требуя их запрещения за исключением доказанных случаев угрозы жизни женщины. Встретив одобрение в лагере правых республиканцев, Фолуэлл пошел на сближение с ними и по другим вопросам. За краткое время «Моральное большинство» стало действительно превращаться в наиболее мощную евангелическую группу благодаря выдвижению внешне религиозных, а по существу, по насыщению их конкретным содержанием, политических лозунгов «за жизнь» (то есть против абортов), «за традиционную семью» (то есть за консервативные семейные ценности с осуждением «новых левых», добрачных и внебрачных сексуальных связей, легкого расторжения браков и т. п.), «за Америку» (то есть против действительно провальной политики Картера, за возрождение американского могущества и ликвидацию «вьетнамского синдрома» при будущем президенте Рейгане) ^[296].

В результате, по подсчетам специалистов, движение Фолуэлла быстро завоевало влияние и привлекло на сторону Рейгана примерно две трети белых христиан-евангелистов Соединенных Штатов. Джимми Картер жаловался, что благодаря огромным денежным поступлениям от верующих движение Фолуэлла затратило 10 миллионов долларов на публикации в газетах и передачи по телевидению и радио южных штатов, чтобы «обозвать меня предателем Юга и вообще не христианином» ^[297]. При безусловном преувеличении и смысловых натяжках это утверждение, видимо, в основном соответствовало истине.

Другой евангелистский проповедник, Уильям Грэм, который общался с рядом президентов США — от Трумэна до Обамы (Рейган не считал возможным приглашать его в Белый дом, видимо, потому, что между Грэмом и Фолуэллом отношения были натянутыми), — критиковал «Моральное большинство» за бесцеремонное вмешательство в политику, за обычные высказывания о тех, кого оно поддерживало: «Мы не всегда и не во всем соглашаемся, но мы знаем, что это — человек Бога. Его достижения проходят мимо большинства священнослужителей его поколения» ^[298]. Примерно так Фолуэлл и его последователи высказывались о Рейгане на протяжении второй половины 1980 года.

Постепенно предвыборные обязательства Рейгана хотя бы в некоторой степени конкретизировались.

В наибольшей степени это проявилось в экономической области. С подачи своего советника по хозяйственным вопросам, видного экономиста Роберта Манделла, который не был членом «кухонного кабинета», но оказывал глубокое влияние на эволюцию взглядов его членов и теории которого убеждали Рейгана, республиканский кандидат все более утверждался в необходимости резкого сокращения государственного вмешательства в эту решающую область жизнедеятельности человечества.

Канадско-американский ученый Р. Манделл, работавший в ведущих американских университетах, в 1960-е — начале 1970-х годов разработал свою теорию стабилизационной политики в открытых экономиках, которая исходила из необходимости минимального участия государства в экономических процессах. Его теория в популярной литературе получила название «эффект многостороннего вмешательства». Состояла она в том, что наиболее эффективно экономика может развиваться при максимальном снижении барьеров любого рода (налоговых, таможенных, регуляционных и т. д.). Он фиксировал внимание на основных валютных проблемах международных хозяйственных связей, на возможности создания валюты, объединяющей несколько стран. Он утверждал, что в рамках единой валютной системы ни у одной из стран, входящих в нее, не должно быть дефицита по долгам, и определял правила, соблюдение которых обеспечивает такую установку.

Не очень глубоко разбиравшийся в сложных экономических проблемах, Рейган быстро понял близость теории Манделла его собственным взглядам, неоднократно упоминал ее в своих выступлениях и гарантировал, что, придя к власти, будет проводить именно этот хозяйственный курс. Так зарождалось то явление, которое через несколько лет получит название «рейганомика».

Именно к этому времени избирательный штаб подготовил плакат, на котором красовалась улыбающаяся физиономия кандидата и провозглашалось: «Рейгана — в президенты! Сделаем Америку вновь великой!» Эти слова затем тиражировались в других плакатах, чуть иного содержания. Они стали лейтмотивом до предела шумной, не очень глубокой кампании, которая привлекала под знамена республиканцев все большие массы избирателей. Уже очень скоро политические аналитики констатировали удивительный феномен — подавляющая часть американцев при опросах уверенно отвечала, что будет голосовать за Рейгана.

В этих условиях важно было лишь поддерживать уже создавшуюся репутацию, что Рейган и делал, произнося краткие, простые и в то же время зажигательные речи, касавшиеся прежде всего экономических вопросов, которые преподносились как готовые рецепты будущего процветания.

Естественно, в выступлениях республиканского кандидата речь шла не только об экономических проблемах. Широкая палитра намерений была представлена в выступлении на ярмарке под Филадельфией 3 августа.

Здесь впервые в избирательной кампании был развернут курс на значительное расширение прав штатов и местных общин в противовес федеральному правительству. Кандидат говорил: «Я твердо верю, что ответ на все вопросы дает сам народ. Я верю в права штатов. Я верю в людей, которые делают все возможное для самих себя и на уровне общин, и на частном уровне, я верю, что мы разрушим баланс, созданный правительством, присвоившим себе власть, которую никогда конституция не предоставляла федеральным властям». Он продолжал нагнетать свое видение измененной ситуации, обещая «восстановить власть штатов и местных администраций, которая по праву должна им принадлежать» ^[299].