Оруэлл - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Фельштинский, Георгий Чернявский cтр.№ 58

Орр впоследствии считал, что имено он перетянул писателя на сторону ПОУМ: «К счастью, я думаю, мы смогли овладеть им, прежде чем он оказался в руках коммунистов» . Макнейр же, услышав о желании прибывшего вступить в милицию, спросил только, не сталинист ли он, а получив отрицательный ответ, предложил Блэру поработать в его штаб-квартире, затем побывать на разных фронтах и после этого написать книгу об испанских событиях. Блэр отказался, сказав, что журналистика — «дело вторичное и основная причина, по которой он приехал, состоит в том, чтобы воевать против фашизма». Тогда Макнейр отвел его к командиру милиции Хосе Ровире, который сообщил новичку, что воевать тот будет на Арагонском фронте .

После записи в милицию Эрик был отправлен в Ленинские казармы, находившиеся на окраине Барселоны в бывшей конюшне. Вначале ему пообещали, что он отправится на боевые позиции уже на следующий день. Но проходили дни, а на фронт его не отправляли. Военной подготовки с новобранцами пока что не проводили, лишь заставляли их ходить строем и чистить оружие. А еще с новобранцами проводились «политические занятия», на которых разъясняли догмы классовой борьбы в полуанархистской трактовке ПОУМ и знакомили со структурой милиции, причем подчеркивая ее преимущества по сравнению с регулярной армией.

Блэр, хотя никогда не был в полном смысле слова военным, отлично понимал, что милиция представляет собой простое ополчение, участники которого поверили, что на голом энтузиазме ногами растопчут хорошо вооруженные, обученные и дисциплинированные регулярные формирования генерала Франко. Позже в очерках «Памяти Каталонии» писатель вспоминал: «Рабочее ополчение, спешно сформированное профсоюзами в начале войны, по своей структуре еще сильно отличалось от армии. Главными подразделениями в ополчении были “секция” (примерно тридцать человек), “центурия” (около ста человек) и “колонна”, которая практически могла насчитывать любое количество бойцов. Моя центурия спала в одной из конюшен под каменными кормушками, на которых еще виднелись имена лошадей. Все лошади были реквизированы и отправлены на фронт, но помещение еще воняло конской мочой и прелым овсом».

О своих товарищах по оружию Эрик сохранил теплые воспоминания, хотя и отлично понимал, насколько небоеспособна милиция. Со смесью ужаса и снобистской насмешки он писал о «страшных сценах хаоса», происходивших на «военных занятиях», когда инструктор «сражался» с малограмотными рабочими-добровольцами, жаждавшими устроить великую революцию, но не умевшими почистить ствол винтовки тряпкой. «Прошло несколько дней, и новобранцы научились ходить в строю и неплохо вытягиваться по команде “смирно”. Кроме того, они знали, из какого конца винтовки вылетает пуля, но на том и кончались все их военные познания».

Неудивительно, что Блэр, всё же имевший некоторый полувоенный опыт, уже на следующее утро стал своего рода инструктором. Когда через пару дней Макнейр и Ровира прибыли в Ленинские казармы для инспекции, они с немалым удивлением увидели, что новобранец, одетый в брюки цвета хаки и вполне гражданский свитер, бодро занимается строевыми занятиями с группой испанцев, которые послушно исполняют его команды. «Если бы у нас была сотня таких людей, как он, мы выиграли бы войну» , — заметил Ровира.

Блэр никак не мог привыкнуть к грязи, несмотря на то, что в предыдущие годы выполнял самую черную работу, обитал в ночлежках и просто бродяжничал. «В казарме царили грязь и беспорядок. Впрочем, таков был удел каждого здания, которое занимали ополченцы. Казалось, что грязь и хаос — побочные продукты революции. Во всех углах валялась разбитая мебель, поломанные седла, медные кавалерийские каски, пустые ножны и гниющие отбросы», — писал он в книге «Памяти Каталонии». Еще более возмутительной казалась ему безответственность бойцов, явно свидетельствовавшая о низком уровне их «классового сознания»: «Ополченцы без нужды переводили огромное количество еды, в особенности хлеба. Например, из моего барака ежедневно после еды выбрасывалась полная корзина хлеба — вещь позорная, если вспомнить, что гражданское население в этом хлебе нуждалось».

Блэр видел, что в милицию нередко шли бесполезные люди, рассматривавшие ее как своего рода кормушку и часто готовые покинуть ее при первой опасности. Родители записывали пятнадцатилетних мальчиков, не скрывая, что делают это ради десяти песет в день, которые получали добровольцы, а также ради хлеба, который подростки могли передавать родителям. Сами же подростки, однако, довольно быстро забывали о крайней нужде, в которой жили родители, и выдаваемое им драгоценное продовольствие гнило или высыхало в отбросах.

После бессмысленного обучения боевому искусству (чему можно было научиться за неделю?) укомплектованная центурия отправилась на боевые позиции. На огромном центральном железнодорожном вокзале Барселоны всё происходило примерно так, как в эпизодах Гражданской войны в России в советских фильмах: красные знамена, плакаты с лозунгами, заверявшими в скорой победе, громогласные речи политических комиссаров… Эрик Блэр, не терпевший мишуры, начинал видеть изнанку революционного фасада.

На фронте в районе горной гряды Алькубьерре и одноименного села недалеко от города Сарагосы в провинции Арагон (примерно в 200 километрах на запад от Барселоны), куда была направлена центурия, в это время активные боевые действия не происходили. Противники почти всё время сидели в окопах, лишь изредка перестреливаясь. Иногда начинались артиллерийские обстрелы то с одной, то с другой стороны, но это были главным образом всего случайные инциденты, не связанные с оперативными планами. Столь скучное времяпрепровождение на войне не нравилось Блэру. Он просил командира почаще давать ему боевые задания и проявил храбрость во время разведывательных вылазок. Однажды он даже побывал в окопах франкистов.

Блэр был самым известным иностранцем, воевавшим в рядах милиции ПОУМ, а потому поумовцы использовали его имя в пропагандистских целях . В бюллетене ПОУМ «Испанская революция», издававшемся на английском языке и распространявшемся в Великобритании, США и других странах, а также среди англоязычных добровольцев в самой Испании, рьяный сторонник радикального коммунизма Чарлз Орр опубликовал статью «Британский писатель в рядах милиции». Об Оруэлле говорилось как о «хорошо известном британском авторе, работа которого высоко ценится во всех говорящих на английском языке левых интеллектуальных кругах». Автор отмечал, что наиболее целесообразным было бы привлечение знаменитого соотечественника к пропагандистской работе, но тот заявил, что принесет наибольшую пользу в качестве рядового бойца на фронте .

Однако хаос царил не только в тылу, но и на фронте. Блэр убедился, что милиция не имела самых элементарных предметов, необходимых в армии: биноклей, карт, фонарей, ножниц для разрезания колючей проволоки и т. п. Надо, правда, отметить, что, по мнению некоторых других добровольцев, положение было не столь ужасным, и постепенно ПОУМ удалось наладить более или менее удовлетворительное снабжение своих частей . Но командовали частями люди, вообще не имевшие боевого опыта. Во главе того участка фронта, где находился Блэр, был поставлен инженер Георгий Копп, командир 3-го полка Ленинской дивизии, выходец из Петербурга, с детских лет живший с родителями в Бельгии. Блэр сблизился с Коппом, помогал ему овладеть искусством командования подразделением .