Смерть кукловода - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Шелеметьева cтр.№ 46

— Банально и грустно. Вы так много говорили о гении Солоновского, а его сгубила обычная алчность, — вздохнула Полина.

— Да, алчность. И жажда признания. Не так легко стать знаменитым, если не создаешь своего, а только копируешь и восстанавливаешь чужие работы.

— Вы правы. Но я так и не поняла, как вы узнали про телефон?

— Телефон фигурировал в отрывке Морецких. И этот фрагмент был таким живым и достоверным, что я чуть было не обвинил Анну и Андрея в соучастии. А потом понял: Аня Морецкая действительно видела телефон в кармане убитого, а потом видела, что карман опустел. Она не придала этому значения, но бессознательно перенесла увиденное на бумагу. Да и должен был быть телефон. Ведь Солоновский курил возле дерева и кого-то ждал. Как он без фонарика бродил по ночному лесу, как сообщил Нине, что ждет ее?

— Почему же Виктория не выкинула телефон, а так глупо спрятала его под половицу в отеле? — удивилась Полина.

— Не забывайте, Полина Петровна, она начинающий автор детективов и начинающий убийца, — пошутил Стриженов.

Полина хмыкнула:

— Хотите сказать, это была просто глупость?

— Не совсем. Думаю, после обнаружения тела Вика боялась, что у Нины сдадут нервы и она сознается. Поэтому девушка ни на шаг не отходила от подруги. А выбросить телефон ей хотелось незаметно. Ведь Нина ничего не знала о краже мобильника. Потому Вика и спрятала телефон в номере, в первую очередь — от сентиментальной подруги, и только потом от полиции.

Полина со вздохом посмотрела на портрет Виктории, украшавший одну из стен. Антонов повесил в студии несколько удачных портретных снимков из похода.

— Вы думаете, ее посадят в тюрьму?

— Не уверен, — Дмитрий вздохнул, — по крайней мере, не за убийство. С одной стороны, ее можно обвинить сразу по нескольким статьям: непредумышленное убийство, неоказание помощи, сокрытие улик. А с другой стороны, если Нина будет утверждать, что это был несчастный случай, Вика, вероятно, отделается условным сроком. К тому же разбирательство наверняка перенесут в Москву, а здесь ей будет проще выйти сухой из воды.

— Пожалуй. — Полина задумчиво посмотрела на журналиста. — А ее роман? Как вы думаете, он выйдет?

— Может быть. Честно говоря, я бы с удовольствием прочитал его целиком. Кстати, вы не знаете, чем там все закончилось?

— Кажется, один гениальный детектив, похожий на вас, вычислил кукловода, но не смог доказать его вину. И кукловод безнаказанно покинул страну. За границей он открыл частную художественную галерею, встретил красивую женщину, похожую на Марго, жил долго и счастливо.

— Да, реальность оказалась куда более мрачной, — задумчиво отметил Стриженов.

— Вы правы, но, когда Вика писала концовку романа, Солоновский был еще жив, а подмена картины сошла ему с рук.

* * *

Беседа с Полиной Антоновой затянулась до глубокой ночи. Обсудив судьбу Солоновского и расследование, Стриженов и Антонова незаметно перешли к разговорам о литературе и творчестве. Полина рассказывала, как рождались ее книги, как она стала писателем, как долго и мучительно искала свой жанр, пробовала то одно, то другое. А потом написала первый детектив.

— Помню, на презентации книги редактор отвела меня в сторону и шепнула: «Полиночка, ты талантливая, твои книги всегда будут хорошо раскупаться. Но ты же пишешь детектив, а не оперу. В этом жанре не обязательно убивать всех героев. Оставь нам, твоим читателям, хоть кого-нибудь». Мне пришлось подчиниться и кое-кого пощадить. Думаю, это было правильное решение.

Дмитрий улыбнулся, а Маргарита кивнула.

Она с удовольствием слушала рассказы Антоновой, задавала вопросы, пересказывала свои любимые моменты ее книг и сравнивала вполне реальные дела, раскрытые Стриженовым, с выдуманными историями писательницы.

Стриженов с удивлением смотрел на Марго и снова думал, что недооценивал подругу. Возможно, образ легкомысленной блогерши — просто прикрытие. А на самом деле Марго гораздо умнее, начитаннее и интереснее, чем ему казалось раньше.

Ночью, когда Марго уже спала, Стриженов сидел за узким гостиничным столом и писал черновик статьи. Дело продвигалось медленно, чем больше он работал, тем большее сочувствие вызывал в журналисте погибший реставратор. В какой-то мере Стриженов его понимал.

За годы работы в журналистике Дмитрий встречал множество непризнанных гениев и хорошо осознавал: недостаточно быть гениальным, нужно найти свою область, подходящую нишу. Солоновский был умен, талантлив, трудолюбив и тщеславен. Он жаждал признания. Но никак не мог получить его, будучи реставратором и копиистом. К тому же он не мог создавать собственные полотна: художественные сюжеты и образы не рождались в его голове. Слишком точным, правильным и математически выверенным было его мышление. И все же он нашел свою нишу. Чем больше Дмитрий думал о жизни и смерти Игоря Солоновского, тем больше склонялся к версии, что реставратор планировал обосноваться на черном рынке живописи, создавая гениальные подделки.

Стриженов хорошо понимал, что это не самая достойная цель в жизни, что кукловод Игорь Солоновский склонил другого человека к преступлению и без зазрений совести обрек того на тюремный срок. И все же молчаливый и холодный Солоновский вызывал в Стриженове сочувствие. Гораздо большее сочувствие, нежели расчетливая, бессердечная девица, столкнувшая его со скалы. Игорь Солоновский не заслужил такой глупой и бессмысленной смерти: в одиночестве, в холодном осеннем лесу. И как ни старался Стриженов убрать из своей статьи сочувствие и даже некоторое восхищение реставратором, оно снова и снова появлялось между строк. Прошло много времени, прежде чем журналист с горем пополам закончил текст, но тут ему пришел в голову вопрос, почему-то не возникавший раньше. Где же картина? Где тот подлинник Архипа Куинджи, украденный из Третьяковской галереи, а потом хранившийся на видном месте в доме реставратора?

К слову, Нина подтвердила эту догадку. Она заметила, что все копии полотна, кроме одной работы, исчезли из дома Солоновского. А та, что осталась, почему-то тревожила девушку. Нина стала расспрашивать об этой картине, произошла ссора, и пара рассталась. Но куда исчезла картина? Стриженов знал, что Солоновский еще не продал полотно, но дома и на работе картину тоже не видели. Похоже, после разговора с Ниной Игорь спрятал свою добычу. Но где?

Чем больше Стриженов думал об этом, тем сильнее разгоралось его любопытство. Он отчетливо видел, что в истории снова не хватает одного, важного фрагмента — украденного подлинника Куинджи.

Стриженов не думал, что реставратор спрятал подлинник в какое-то особенное место. Скорее, полотно в квартире, покоится под обоями в каком-нибудь хитроумном тайнике или даже, замаскированное под другую картину, стоит на видном месте, скрытое от любопытных глаз слоем краски.

Стриженов снова открыл фотографии из дома реставратора. Привычно посетовал, что сам не побывал в квартире, и стал просматривать кадры. Он внимательно всматривался в обои на стенах, в фотографии полотен, считал ящики на рабочем столе и на прикроватной тумбочке. Прикидывал, где бы он спрятал украденный шедевр. Но так ничего не придумал и не нашел. В какой-то момент голова журналиста плавно опустилась на стопку бумаг и записей, он заснул под мерное гудение старого ноутбука, под мысли об утерянном шедевре.