Смерть кукловода - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Шелеметьева cтр.№ 36

— Я не знаю. Простите. — Коллекционер растерянно развел руками. — В начале этого года Игорь отдалился от меня. Не принимал мои приглашения, ссылался на занятость. А в марте я уехал по работе в Европу, несколько месяцев мы не виделись.

— Когда вы видели Солоновского в последний раз? — неожиданно спросила Марго, до этого тихо сидевшая в глубоком, мягком кресле.

Каменев задумчиво посмотрел на девушку.

— В начале августа. Я прибыл в город и позвонил Игорю, пригласил зайти в галерею. Хотел показать ему две новые картины. Так уж вышло, что за пару недель до того аукционный дом «Мак-Дуглас» заманил меня в свой головной офис в Лондоне. И я не удержался от покупок. Купил два удивительных полотна для галереи. Вот их и хотел показать Игорю. Думал, он оценит мои находки. Он приехал, мы выпили вместе кофе, поболтали, обсудили картины и разошлись. У меня в тот день было много дел, так что на долгие беседы времени не было.

— В той встрече было что-то необычное? Игорь рассказывал что-то о себе? Может, что-то спрашивал или просил? — осторожно поинтересовался Стриженов, все еще пытаясь нащупать заветную ниточку.

— Хм, — Петр Петрович наморщил лоб, — честно говоря, не помню. Мы, как всегда, говорили о живописи. По мнению Игоря, я сильно переплатил за новые картины, но это обычное дело для аукционов. Еще он упоминал, что собирается в отпуск. Но куда поедет, не сказал. — Каменев потер переносицу, словно от воспоминаний у него разболелась голова. — Мне кажется, он хотел снова взяться за авторское полотно. Он иногда пробовал создать что-то свое. Ах да, еще в тот раз он спрашивал, что будет делать музей, если обнаружится, что известное полотно, гордость коллекции — подделка? Не помню, как мы вышли на эту тему, но он точно спрашивал об этом.

— И что вы ответили? — Стриженов слегка подался вперед.

— Сказал, что музей постарается не поднимать шума. К сожалению, в мире искусства каждый защищает себя, свое насиженное место, а шумиха вокруг подделки никому не принесет ничего хорошего. В таких случаях сотрудники музея либо продолжат экспонировать полотно, выдавая его за оригинал. Если, конечно, подделка хороша. Либо спрячут картину в запасники. — Коллекционер запнулся. — Но это чисто гипотетически, конечно.

Дмитрий кивнул, поблагодарил коллекционера и стал прощаться. В дверях библиотеки, как по волшебству, возник помощник Каменева, возможно, он все это время стоял под дверью и теперь любезно предложил проводить гостей. Стриженов и Марго направились к двери, но на полпути Стриженов остановился, ему вдруг вспомнилась Полина Антонова и ее хитрые, неудобные вопросы. Дмитрий резко обернулся к коллекционеру:

— Петр Петрович, простите, можно еще два коротких вопроса? Вы не подскажете, кто был любимым художником Игоря Солоновского?

Каменев смерил журналиста удивленным и недовольным взглядом, но ответил:

— Архип Куинджи. Удивительный художник — пейзажист, мастер работы со светом. Истинный патриот, обожавший природу родного края. Он присоединился к передвижникам только в середине семидесятых, через несколько лет после «Бунта четырнадцати», а в 1879 году уже покинул товарищество. Однако его работы удивляли и восхищали других художников того времени, многие интересовались профессиональными секретами Куинджи, подражали ему, пытались разгадать секрет его красок. Кстати, Солоновский этот секрет знал. — Каменев тяжело вздохнул, вспомнив погибшего друга. — Второй вопрос?

Стриженов не успел задать заготовленный вопрос, вместо него в разговор вмешалась Марго.

— Петр Петрович, — проворковала она, улыбаясь во весь рот, — у Солоновского была девушка?

Каменев презрительно усмехнулся.

— Прошлой осенью я устраивал в галерее выставку для выпускников художественных вузов. На этом мероприятии Игорь познакомился с какой-то художницей. Я видел, как они разговаривали в зале, и потом месяца через два встретил их в ресторане. Но когда я летом спросил Игоря об этой девушке, он ответил, что они расстались.

Марго хотела еще что-то спросить. Но помощник Каменева не дал назойливым посетителям продолжить разговор:

— Простите, у Петра Петровича назначена еще одна встреча. Ему пора идти.

Стриженов кивнул, еще раз поблагодарил коллекционера и вышел из библиотеки. Через секунду его догнала Марго.

Вечером, сидя перед компьютером с кружкой горячего кофе, Стриженов занимался самообразованием. Читал о художниках-передвижниках, их идеях и выставках; об Архипе Куинджи, любимом художнике Солоновского, и его творчестве. Журналист перебирал все, что удалось выяснить о самом реставраторе. Казалось, он почти нащупал ту самую ниточку, и клубок стал понемногу разматываться. И теперь Дмитрий старательно сопоставлял факты, периоды, размышлял и составлял вместе части головоломки. Местами картина складывалась и прояснялась. Хотя все, что Стриженов понял, снова было догадками и гипотезами, а не подтвержденными фактами.

На встрече с коллекционером Стриженов узнал, откуда у реставратора деньги: он получил их от друга Петра Каменева за поддельный портрет. И решил потратить внушительную сумму, только когда заслужит. Дмитрий был уверен, что Солоновский потратил эти деньги перед отъездом в Крым. Вероятно, Солоновский считал, что заслужил их. Также журналист подозревал, что изменилось в жизни реставратора в последние месяцы, и догадывался о его планах. Но главные детали этой головоломки он по-прежнему не мог найти. Стриженов все еще не знал, кто и почему столкнул Солоновского со скалы.

Чтобы немного отвлечься, Дмитрий включил компьютер, зашел в почту и, к своему удивлению, обнаружил там письмо от Полины Антоновой. Детективщица прислала отрывок романа Виктории Одолеевой, о котором упоминала, пока они гуляли по городу.

Стриженов с тоской покосился на свои записи, потом на отрывок романа и решил немного почитать. В конце концов, нужно иногда отвлекаться от работы.

…План был до смешного, до абсурдного прост и в то же время почти неосуществим. Пожалуй, именно в этом заключалась его гениальность. А Павлу непременно нужен был гениальный план, такой, чтобы никто и никогда не разгадал его замысел. Чтобы убедиться в собственной уникальности, в своем таланте.

В пятницу вечером Павел приступил к подготовке. Он неброско оделся, выгреб из ящика стола свои сбережения. Немного, но ему много и не нужно. На первую попытку хватит тысяч трех-четырех, столько же на вторую и третью. Потом деньги закончатся, да и пытаться снова станет опасно. После трех неудачных попыток кто-нибудь да обратит на него внимание. А Павлу во что бы то ни стало нужно оставаться незаметным. Лучше бы вообще провернуть все с первой попытки. Сразу найти нужного человека. Марионетку. Это слово Павел произнес вслух, медленно, с особенным удовольствием. Ему нравился замысел и собственная роль в нем, роль кукловода, невидимого, властного и могущественного. Если все получится, никто не узнает, что марионетку дергали за ниточки, что за громкой и резонансной историей стоял всемогущий и неуязвимый кукловод. И он же остался в выигрыше.