Укрощение строптивой - читать онлайн книгу. Автор: Кира Фарди cтр.№ 30

Но с Антоном все было по-другому. Мне хотелось верить в его искренность. И даже в тот момент, когда он расстегнул мою пуговицу, я не испугалась. Просто ударила его по руке, чтобы не торопил события.

Поцелуй Антона был нежным, и мне понравился. Его губы пахли ментолом, язык вел себя прилично и не лез мне в рот. Так бы целовалась и целовалась, но вдруг он пропал. Я раскрыла глаза и тут же захлопнула веки: резкий свет ударил в лицо.

— И что вы тут устроили? — рявкнул сердитый мужской голос.

Я осторожно посмотрела сквозь ресницы: рядом стояли двое полицейских и охранник магазина.

— Нет, представляете, — возбужденно рассказывал охранник. — Я уже домой собрался, бросил взгляд на экран монитора, а там этот крадется. А потом юрк, и скрылся на складе. Я думал, вор, а оказывается, парочка свидание решила тут устроить.

— Какое свидание? — пришел в себя Антон, которого все еще держали за шиворот. — Пустите! Это ваши продавцы не смотрят, кого на складе запирают.

— Погодите, а что вы здесь делаете? — полицейский посмотрел на меня, и я его узнала. — Парень, ты с головой дружишь? Как умудрился привести сюда кошелку с улицы?

— Я не проститутка! — во мне вскипел весь навоз. — Вы меня не помните?

— Погоди, — мне в лицо направили луч фонаря, — это ты недавно в кафе устроила разборки?

— Нет, она не виновата, — вступился Антон. — Ей случайно досталось.

— Ну, девушка, все равно ты любишь приключения на свою пятую точку. Поехали.

— Куда?

— В участок. Оформлять привод будем. Второй раз прокололись, красавчики.

— Да, вы что? Какой привод? Мы что, рецидивисты? — возмутился Антон и взял меня за руку. — Подумаешь, целовались! Сами молодыми не были, что ли?

— Были, но в супермаркете на складе не прятались. Слушай, ты! Заканчивай свое ля-ля! Иначе могу и трое суток кутузки устроить.

Антон хотел что-то возразить, но я вцепилась в его руку и покачала головой: скандал сделает только хуже. Мы так и пошли, держась за руки, и только силой можно было сейчас оторвать нас друг от друга.

В участке нас целый час допрашивали. Сначала выясняли все данные у Антона, потом у меня. Я ответила сразу, а вот мажор все время спорил и ругался. Наконец знакомый полицейский не выдержал и посадил его в камеру административного задержания, или попросту в обезьянник.

— Ребята, зачем вы так? — умоляла я полицейских. — Пожалуйста, отпустите нас! Это я виновата, что так получилось. Я рассердилась на Антона и убежала на улицу, он выскочил за мной, чтобы передать мне куртку.

— Рита, что ты оправдываешься перед мусорами, — завопил из-за решетки сердитый Антон.

— А вот за мусоров, гнида, сейчас на пятнадцать суток оформлю! — кинулся к мажору полицейский.

Я забежала вперед и прижалась спиной к решетке.

— Пожалуйста, отпустите нас! Это я спряталась в магазине. Потом нас закрыли. Вот и все. Никто и ничего воровать не собирался, а поцелуи преступлением не считаются. И еще, у Антона сегодня день рождения. Сделайте ему подарок, прошу. Очень… — я повернулась к мажору лицом. — А ты заткнись, пока от меня ещё не получил.

— Ого! Парень, решительная у тебя девушка, — засмеялся полицейский и переглянулся с дежурным. — Леха, что делать будем с этой парочкой?

— Можно и отпустить…

— Спасибо, спасибо! — обрадовалась я, просунула руку в клетку и ущипнула Антошку за бок. — Проси прощения, идиот!

— Не буду! — буркнул тот.

— Вот упрямец!

— Мы вас отпустим, но при одном условии.

— Каком?

— Забрать вашего парня из участка сможет только опекун.

— Но он уже совершеннолетний!

— И что? За неделю второй привод. Пусть в следующий раз головой думает, а не нижним местом.

— Какой опекун? Я лучше три дня здесь сидеть буду.

— Не переживай, дорогой, — проворковал полицейский, — твой опекун вот-вот приедет. Мы уже позвонили.

— Чт-о-о-о? Кто приедет?

На Антона было страшно смотреть. Его лицо покраснело, глаза метали молнии, пальцами он вцепился в решетку и стал трясти ее. Я перехватила его руки.

— Тихо, тихо, успокойся. Зачем ты так, — уговаривала я его, а сама чуть не плакала от переживаний, не понимая, почему он так бесится.

— Ты не понимаешь! Они могли позвонить матери, — тихо сказал Антон. — А она…

— Ну, что ты! Это же мама! Она поругает и простит. Не бери в голову.

— Нет, ты не знаешь мою мать. Она может посадить меня в тюрьму, лишь бы я не портил ей нервы.

— Я буду рядом.

— Это еще хуже, — тихо буркнул он.

Я растерялась. Получается, он хочет встречаться со мною тайно? Стыдится меня? Или есть другая причина такого внимания к моей персоне. Я высвободила свои пальцы и отошла от клетки.

— Рита, ты не так поняла! — крикнул Антон.

Я опустилась на самый дальний стул и уставилась на дверь. На душе было паршиво. Навалилась такая усталость, что хотелось прямо в участке лечь и заснуть.

Мама Антона не вошла, а царственно вплыла в помещение. На ней был надет брючный костюм песочного цвета, на локтевом сгибе висела более темная дизайнерская сумочка (я разглядела логотип Gucci— две скрещенные в виде колец буквы «G»), на плечи наброшено кашемировое пальто. Верх элегантности и совершенства.

Я вдруг испугалась. Нет, меня просто затрясло от страха.

Я невольно спрятала ноги в сетчатых колготках под стул и быстро надела куртку, которую принес Антон, чтобы скрыть декольте.

Дама надменно посмотрела на всех сквозь очки в золотой оправе и произнесла:

— К кому я могу обратиться? Мне позвонили и сказали…

— Вы мать Антона Стрельникова?

— Да. Где мой сын.

Полицейский показал пальцем на Антона, который от бешенства готов был грызть металлическую решетку. И я его понимала: кто потерпит унижения на глазах у матери и девушки.

Выражение лица дамы не изменилось. Она окинула взглядом сына, меня, полицейских, села на стул возле стола дежурного и спокойно сказала:

— Могу я забрать его домой?

И таким холодом повеяло от этих слов, что в участке все будто притихли. Даже осенняя муха, которая вот уже несколько минут билась об оконное стекло, куда-то пропала.

— Да, конечно.

Полицейский вскочил, повернул ключ в замке и открыл клетку. Антон вышел, но направился не к матери, а ко мне. он схватил меня за руку и потащил к выходу из участка. Его мать встала, величественно кивнула и вышла за нами следом.

Я была поражена. Мы столько времени умоляли нас отпустить, но стоило появиться этой женщине, как все разрешилось мгновенно. Видимо, сила ее взгляда, слов, уверенность движений поразили не только меня.