И оживут слова. Часть III - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Способина cтр.№ 64

Через несколько дней мелкий вновь сам набросился на Алвара в коридоре, стал что-то требовать, куда-то тянуть. Алвар, не ожидавший того, даже не сразу понял, что случилось. Чувствовал только, как затихло в нем пламя, когда холодные тонкие пальцы вцепились в его запястье, и вместе с этим в душу вдруг хлынуло что-то новое. Алвар сперва не понял ничего, просто разозлился на Огонь за то, что тот его предал, попытался руку из цепких пальцев выдрать, да только хванец, даром что на вид заморыш, вдруг подножку поставил, отчего оба кубарем покатились по каменному полу. Алвар еще успел подумать, что ему пятнадцать, он на пять зим старше, на голову выше, а вот поди ты — машет кулаками как деревенский мальчишка, а в висках стучит от азарта, злости и почему-то обиды. Хванец ощутимо ткнул его остром локтем в бок, Алвар перехватил трепыхающееся тело, с силой прижал его к полу и разом опомнился. Мелкий был тонким? не пойми в чем душа держалась. Ему же сломать что-нибудь ненароком ничего не стоит, вот будет делов. Еще Алвар вдруг понял, что за всю свою жизнь никогда ни с кем не дрался. Даже в голову не приходило. И вот на тебе.

— Стой! — строго прикрикнул он на попытавшегося вырваться хванца, по-прежнему не выпуская из захвата тощее тельце. — Давай что ли словами поговорим? Мы же не рыбы безмолвные.

Хванец перестал трепыхаться и, вывернув шею, прошипел:

— Пусти и слезь!

Прозвучало так, будто он приказ отдал. Алвар усмехнулся и, выпустив острые локти, откатился в сторону и встал. Хванец вскочил быстро, как лесной кот. Дышал трудно и смотрел, как на врага.

— Ты чего хотел-то? — Алвар с трудом сохранял строгое лицо.

Отчего-то снова, как недавно в трапезной, хотелось улыбаться, несмотря на то, что из рассеченной губы сочилась кровь.

— Что за письмена в зале на старо-кварском? — глядя исподлобья, требовательно спросил хванец.

Сердце пропустило удар, и улыбаться расхотелось. Алвар даже не обратил внимания на неуместный тон мальчишки. В голове заполошно билось: «Откуда он может знать этот язык? Отчего спрашивает?» Тут же в голову полезли строки из легенды. Мелкий вправду должен был стать последним в роду. Пророчество о нем. В этом больше не было сомнений. И хоть Алвар давно о том догадывался, но отчего-то именно в эту минуту захотелось взвыть. Но он не мог себе этого позволить, потому посмотрел в серые глаза и спокойно спросил:

— Где ты видел? Покажи.

Так началась новая жизнь, и она оказалась еще труднее старой, потому что Огонь в Алваре ликовал, плясал, дразнил, и что-то неведомое, доселе снисходившее до него лишь рядом со священной Чашей, прочно поселилось в груди. Мелкий вдруг заполнил собой все вокруг, и вышло это у него так просто, что Алвар только диву давался, не понимая, как же мог жить до этого и оставаться в уме. А еще Алвар вдруг понял, что стоило ему коснуться мелкого,? не важно, случайно ли, намеренно,? как его едва не сбивало с ног странной волной азарта, нетерпения, обиды, настороженности, недоверия и безграничного восхищения. Сперва Алвар думал, что это его Огонь так играет, а потом понял, что Огонь в нем не просто признал хванца, он слился с тем огоньком, что едва тлел где-то в глубине мелкого, и стал, неведомо как, доносить до него все, что чувствует мальчишка. Так Алвар узнал, каково это — жить одному в чужом монастыре, сносить обиды от тех, кто старше, тосковать по дому, рваться в бескрайнее море. Но самое главное, не появись здесь младший сын старосты хванов, Алвар никогда бы не узнал, что чью-то душу может затапливать безграничным восхищением, теплом и благодарностью просто потому, что он, Алвар, рядом.

Жизнь в монастыре текла своим чередом. Они выбирались ночью тайком и бродили по коридорам, в которые не дозволялось ходить. Как думал мелкий, искали знаки на старо-кварском. На деле же, находили гнезда летучих мышей, припрятанные старшими братьями запасы сладостей, но чаще неприятности на свои головы. Стоило попасться, обоим всыпали плетей. Алвару каждый раз хотелось выгородить мелкого, потому что каждый удар на спину того еще больнее, чем на свою, приходился. Алвар на всю жизнь запомнил самое первое их наказание и тощую мальчишескую спину, исполосованную плетью. И хоть видел, что брат Кемал жалея хванца, прикладывался вполсилы, Огонь в Алваре три плети спалил, пока брат Ансгар не пришел да не пообещал, что им обоим еще больше влетит, если Алвар дурить не перестанет.

Алвар по-прежнему делал все, чтобы до хванца не дошел даже отголосок предания об острове хванов. Впрочем, однажды все же пришлось сказать малую часть «из рода выйдет один и пойдет по пути, указанному Святыней, до заката дней», потому что тот умудрился где-то услышать, что есть предание о хванском острове, и стал требовать с Алвара обещание провести его в подземелье к свиткам. Алвару пришлось соврать, что сходит сам и после расскажет. Придумать что-то вместо пророчества, у Алвара язык не повернулся, да и настоящее всегда от простых строк отличишь. От истинного внутри все дрожит. Так и у мелкого от того отрывка задрожало. Алвар это всем собой почувствовал, потому что мелкий вцепился в его плечо, требуя повторить, и потекли чужие (хотя разве чужие теперь?) чувства по его венам, подгоняемые загудевшим в тревоге Огнем.

Порой было странно Алвару, что так вросли они друг в друга — ведь пять зим разницы, да только отчего-то хорошо ему было рядом с мелким, спокойно. Будто огромный холодный замок вдруг стал наконец домом, где не найдет их никакая беда. Хоть и замирало сердце от мысли о Святынях, Алвар себя успокаивал тем, что это все далеко, нескоро. А еще он надеялся придумать что-нибудь после, не отпустить хванца на остров. Сперва думал просто от беды уберечь, а потом вдруг понял, что сам уже не сможет без хванца остаться. Боялся даже подумать о ночах бессонных, что были раньше, когда Огонь наружу рвался. С мелким Огонь из неистового пламени превращался в ласковый ручеек: тек по венам мирно, не обжигал, наружу не рвался. Словно тот одним своим присутствием усмирять его умел. Порой Алвару думалось, что если хванец вступит в силу Воздуха, то их двоих никто не сможет остановить: две их стихии будут способны уничтожить целый мир. От того порой было страшно. Тогда Алвар глядел на хванца и понимал, что тот не такой, как сам Алвар. Он не был способен ничего уничтожать, каждый цветок в поле обходил, чтобы не наступить, мошек и тех сгонял, а не прихлопывал. Славный он был.

Только однажды Огонь Алвара вырвался на свободу. Дело было весной. Алвару минуло семнадцать зим. Мелкому целых двенадцать. Алвар уже угадывал, каким тот будет, когда в возраст войдет. Ростом и статью природа хванца обделила, зато он очень быстро все схватывал да на век запоминал. Освоил несколько языков. Умным он был. И Алвара то радовало, будто был хванец ему вправду младшим братом.

В тот день они сидели на берегу бухты, а должны были? в стенах монастыря. У Алвара было свободное время, а Альгар прогуливал общие чтения. Алвар заранее вздыхал, понимая, что мелкому влетит, но тот так отчаянно тащил его на берег, что отказать было невозможно. Вода оказалась ледяной, но они все одно полезли купаться. Алвару ледяная вода была не помехой. Огонь внутри не давал мерзнуть. Сперва Алвар старался держаться к мелкому поближе, тайком согревая воду вокруг, но потом заметил, что у того и так губы не синеют, нос не краснеет. Алвар невзначай толкнул хванца в плечо и понял, что Альгар тоже подогревает воду. Правда, вряд ли делает это умом, потому что после осторожных расспросов Алвар выяснил, что мелкий понятия не имеет о том, что в нем есть Огонь, никакого обряда не помнит, а из того времени помнит лишь смерть деда, который оказался вовсе и не дедом, а старым разбойником. Алвар тревожить мелкого не стал. Решил рассказать позже. Когда тому придет время выбор делать: уезжать на остров или нет. Думал, что Огонь в нем на стороне Алвара будет да глупостей наделать не даст.