Жемчужина Шелтора - читать онлайн книгу. Автор: Кира Полынь cтр.№ 16

От удивления я открыла рот и непонимающе уставилась на ярла.

— Я спросил — хорошо? — Рыкнул он, двинув бедрами и подхватывая мою ногу под коленом. — Тебе понравилось стонать под ним, жемчуг мой?

Жарко шептал он, поднимая мои юбки и пробираясь пальцами к голой коже. После каждого движения он замирал, и вновь двигался, расталкивая мои ноги в стороны. Я не была напугана. Я была почти мертва от страха.

Рывок и завязки на плечах не просто развязаны, а сорваны с мясом, и рубашка затрещала по швам, покоряясь жесткому напору мужчины, оставляя горящие следы на нежной коже плеч. Он обнажил мою грудь и припал к ней губами, втягивая в себя один сосок, сжав между пальцев другой.

— А он делал так? А, Бланш? Ласкал твою грудь?

Я как будто язык проглотила, не в силах даже пошевелится. Свободная рука уже не казалось даже малейшим шансом на спасение и, сжав кулак, я впилась ногтями в свою ладонь. О, боги, как вы могли допустить такое.

Ярла было не остановить. Он уже расстегивал бляшку ремня, освобождая свое возбуждение из брюк. Он рычал, прижимая меня к постели, вдавливая пальцы в кожу до синяков, кусал, оставляя следы и кажется, наслаждался моим страхом, пил его, вбирая с ароматами моего тела. Он время от времени возвращался к лицу, оставляя на нем влажные дорожки от рваных, диких поцелуев не приносящих ничего кроме боли и отвращения.

— Ну, хорошо тебе сейчас, Бланш? Лучше чем с ним? — Его пронизывающий до костей голос был везде, звучал отовсюду, погружая меня в темноту состоящую только из него.

Я только зажмурилась. Плевать. Пусть делает, что хочет и убирается в постель своей жены.

Горячий член прижался к внутренней стороне бедра, и это немного отрезвило, но как только он потерся о совершенно сухую кожу моего лона, я вновь провалилась в этот отстраненный мир, зарываясь в себя, пытаясь убежать от неминуемого.

— Что? Не хочешь меня? Жаль, я хотел как лучше. — Он плюнул себе на руку и просунул ее между наших тел, смазывая свой орган, для входа.

Рывок, и пронзающая боль буквально молнией прошлась через все тело. Я, кажется, закричала, инстинктивно пытаясь выбраться из сильного захвата ярла. Он двинулся раз, двинулся второй, и замер, оставаясь во мне.

Я рыдала, но слез не было и тело просто тряслось в истерических спазмах. Хотелось свернуться клубочком, но тяжелое тело ярла был единственной и самой нерушимой преградой.

Чужие пальцы потрогали нежную кожу моих складочек и, вытянув их перед собой, ярл увидел кровь.

Лента на руках полыхнула тихим светом и разделилась на два брачных браслета, наконец, разделяя нас друг от друга. Признавая брак консумированным. Я отвернула лицо и закрыла его ладонью, пряча запоздалые слезы.

Какое унижение. Да черт с ним с унижение. Какое разочарование. Не смотря на всю катастрофичность ситуации с этим насильственным замужеством, а до последнего была уверена, что супруг будет мягче и попробует понять меня. Я не мечтала о чем-то полном любви и всего, что в это браке мне гарантированно не светило. Только немного понимания. Немного терпения. Я же знала, что будет, мне просто нужно было чуть-чуть ласки. Но меня взяли. Грубо, резко. Растаптывая мое чувство собственного достоинства по каменному полу. Всмятку. Мой первый раз стал наказанием за несовершенную измену. Оправдалась, но легче мне не стало. Вот она взрослая жизнь. Ты понесешь наказание, даже если не виновен. И если удастся доказать свою невинность, чертовы извинения не принесут облегчения, ведь все уже случилось. И нет, все совсем не так как я думала в детстве. Прощение никак не зависит от чувства обиды, оно напрямую связанно только с тем, как быстро ты умеешь заживлять свои раны. У меня это была первая. Такая глубокая, рванная. Приносящая боль всему, пропитывая ядом каждую мысль. Отравляя меня, вызывая жалость к самой себе, делая жалкой, грязной, недостойной. Я хотела себя жалеть. Хотела себя винить. Нужно было промолчать тогда, и возможно ярл был бы нежнее. Не нужно было его злить. Но какое сейчас это имеет значение?‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мужчина приподнявшись, спустился вниз, оказываясь между моих разведенных ног, которые я тут же попыталась сдвинуть, еще лучше свернутся комочком, потому как боль внизу живота была нестерпимой.

— Я только посмотрю. — Тихо сказал он, придерживая меня за лодыжки.

Плевать. Плевать. Плевать.

Уже ничего не сделать. Пусть делает, что хочет и уходит. Боги, пусть он просто уйдет. Его присутствие и близость были не выносимы, раздавливая последний ростки моей гордости под его тяжелыми подошвами.

Меня вновь коснулись его пальцы, там, где было сосредоточение всей боли. От них пошло согревающее тепло, потихоньку убирая спазмы и расслабляя напряженные мышцы.

— Я сниму боль и позову лекарку. Она посмотрит и скажет насколько сильно… Хм…

— Уходи, прошу. — Прошептала я, прикусывая палец и захлебываясь слезами.

Несколько секунд он продолжал держать пальцы у израненного места, но потом оторвал их, и вдруг сразу стало холодно.

Звякнула бляха ремня, сообщая, что он одеваться, а потом несколько тяжелых шагов и скрип закрывающейся двери.

Я лежала совершенно одна. В чужой постели. В испачканном моей кровью подвенечном платье и не могла понять, чем я это заслужила. Где тот смертный грех, которым я навлекла на себя гнев богов.

Ноги упали без сил держать колени согнутыми, и я все-таки сжалась комочком, прижимая их к себе. Порванная рубаха, сквозь которую было видно мое тело, не смущала. Она была совершенно неинтересна и не стоила внимания. Только моя боль.

Она сворачивалась в груди тяжелым металлическим шариком, превращаясь в полноценное пушечное ядро и обещая обжечь мое нутро своей раскалённой поверхностью. Там все горело. Физическая боль была практически равна моральной, даже не смотря на то, что ярл пытался ее снять.

Не знаю, сколько я так пролежала, жалея себя и выдумывая очередной план покончить со всем этим, но в дверь постучались.

— Ирли Торунн. Меня зовут Рария, меня прислал ярл, что бы я помогла вам.

— Убирайся! — Крикнула я, запустив в дверь снятый с ноги сапог. — Убирайся! — И закатилась в очередном приступе истерики.

Голова уже гудела от слез, а тело дрожало от каждого завывания, которые я гасила прижатой ко рту ладонью. Не услышат. Не могу позволить.

Лекарка, кажется, ушла, оставляя меня одну, но через пару минут дверь открылась, и на пороге стоял ярл. Он был зол.

Он смотрел на тот жалкий комок, в который я превратилась, и приближался ко мне. А у меня неожиданно все закончилось. Словно кончился заряд, и стало действительно плевать. Не так как я убеждала себя ранее, а совершенно все равно.