Комбат. Между мертвым и живым - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 14

— Знаешь, а я бы искал что-то среднее. Точнее, кого-то, кто выдумал Матроса заново, нашел материалы про него в архивах, заставил старого призрака ожить. Вот это и было бы настоящее привидение, злой демон. А матрос — это как собака Баскервилей. Просто пугало, которым очень умело пользуются. Только ты в случае чего не говори своей Вике ничего такого. Пусть она и дальше кричит в пользу привидения. Кстати, что ты там говорил про женщину, которая там все рассказала про Матроса?

Антон вкратце поведал о Зое Викторовне Сикорской, о ее целеустремленности и даже некоторой последовательности в своих доводах.

Женере призадумался. А ведь очень похоже на чьего-то «агента влияния». Тихая, неприметная тетенька вдруг становится кликушей и вестником беды. А может, просто свихнулась тетка с перепугу? Может. Но в контексте текущих событий ко всему надо относиться с подозрением.

— А не замечалось ли за этой Сикорской в последнее время чего-то неожиданного? Ну, помимо того самого бреда?

— Не знаю. Тоже попробую выяснить.

— Давай. Только не у этой Вики, а у кого-то еще. Мало ли что.

— Понял, не дурак!

— Так, а насчет иностранных постояльцев?

— Только один. Он тоже принимал участие в том, когда монтера из петли доставали. Прибежал на шум. А до этого вроде бы скандалил с администраторшей.

— И он все равно в гостиницу заселился?

— Заселился. Не то чтобы как ни в чем не бывало, но даже не просил, чтоб ему нашли место, где жить. Крепкие нервы у парня.

Женере взял на заметку этого иностранца с крепкими нервами, его тоже не помешало бы проверить со всей тщательностью. Нетипичное поведение, ой нетипичное! Другой бы собрал манатки и ускакал вдоль по улице, не глядя на дорожное движение. И зарекся бы к такой гостинице на километр подходить! Очень интересный человек этот. иностранец.

Определенно в гостинице срочно надо было заводить осведомителя! А то при взгляде со стороны похоже, что тут буквально все — противники его, Женере. В смысле, каждый из них может работать на таинственного незнакомца, устроившего спектакль о Черном Матросе.

— Слушай, Антон, а не знаешь, на кого в этой гостинице можно положиться? Чтобы это был человек вроде тебя.

— Вроде меня — не знаю. И вообще, сейчас там творится в головах у народа такое, что я вообще не уверен, что они кому-то бы доверяли.

— Ну ты все равно подумай, хорошо?

— Подумаю!

— Ну что же, тогда пока все ясно, — сказал Женере и полез в карман. Вытащил бумажник, извлек из него стандартный гонорар экспедитора за каждую беседу. Пятьдесят долларов одной купюрой. Не много, но и не мало. В самый раз за простой разговор, не обязывающий ни к чему.

Антон спокойно принял деньги, поблагодарил кивком, спрятал их в карман. Женере допил чай и сказал:

— Ну, мне пора, наверное. Встретимся через неделю.

— Ждем в гости, — усмехнулся экспедитор.

Женере попрощался и вышел на улицу. Было темно и тепло, бархатистые южные сумерки развернулись над городом, накрыв его невесомым синим тюлем. Француз подумал и решил, что идти домой он сейчас не хочет. Надо передохнуть. Выйти на набережную, сесть в каком-нибудь кафе, взять вина и чего-нибудь острого морского. И вспомнить, как это бывает на другом море, в совершенно другой стране.

Насвистывая под нос песенку Джо Дассена, он побрел вдоль по улице.

Город, несмотря на поздний час, жил полной жизнью. Все понятно — еще не закончился курортный сезон, еще есть кому прогуливаться, наслаждаясь последними днями бархатного сезона.

С моря донесся густой, тягучий гудок теплохода. Ему отозвалась тревожным завыванием сигнализация в ближайшей подворотне.

Женере шел отдыхать.

Директор «Арбата», придя на работу, ожидал, что прямо с утра к нему в кабинет начнут ломиться возмущенные и напуганные работники с требованием отпусков и просто увольнений. Он уже привык к этому. Казалось, что так было всегда, что гостиница никогда не работала в нормальном ключе. И просто сказкой были времена, когда здесь каждую неделю не умирало по человеку.

На самом деле Кулагин очень боялся. Начиная с того момента, как он обнаружил в своем ящике письмо с предупреждением. Он теперь был свято уверен, что с первого раза поверил тому, что там говорилось. Разумеется, на самом деле все было не так, и понимание того, что с ним не шутят, пришло только тогда, когда погиб первый человек.

А так — реакция оказалась вполне нормальной, человеческой. Мало ли сейчас гуляет по сети всякого спама и гадких шуток. И вообще письмо это не производило впечатления серьезной угрозы. Ну сами посудите: как может серьезный вымогатель требовать пять миллионов долларов у простого директора гостиницы. Не у владельца — просто у директора!

Нет, конечно, Кулагин имел определенные способы пополнения своего кошелька помимо выплачиваемого ему жалованья. Но они обеспечивали его не до такой степени, чтобы всерьез говорить даже о десятой доле запрошенной суммы.

Кулагин теперь думал, что если бы он пошел с письмом в милицию сразу, то, вполне возможно, ничего бы не было. Но момент был упущен как раз тогда, когда произошла первая смерть. Ни на секунду директор не поверил в то, что она была случайной. Ну зачем охранник Ракитин полез в распределительный щит, если он вообще ни ухом, ни рылом в электротехнике? Ракитин никогда не отличался большой склонностью подставлять себя вместо того, кто в чем-то разбирается. И тут — на тебе!

В результате директор уже просто не мог себя заставить взять письмо вымогателей и отнести его в милицию. Он просто счел, что так и до него доберутся. И не поможет ему ни ментовка, ни ФСБ, ни сам Господь Бог.

С другой стороны, если бы кто-то посвященный спросил у Кулагина, на что он рассчитывает, пока тянет время, он бы не смог дать вразумительного ответа. Он и сам не понимал. Может быть, рассчитывал, что к тому времени, как доберутся до него, сделка будет завершена, он подаст заявление об увольнении и свалит ко всем чертям куда подальше! А может, его просто парализовало страхом. И ему оставалось только вести себя как кролик перед удавом.

Так или иначе, но пока единственное, о чем всерьез подумывал Кулагин, было самоубийство. Но уж на этот радикальный шаг ему точно не хватило бы смелости.

Самое главное, его мало волновала смерть подчиненных. Он просто каждый раз облегченно вздыхал. Дескать, ну вот: еще неделю я буду жив.

Ожидаемого напора желающих Кулагин не увидел. Возле кабинета не было никого вообще. Он остановился, осмотрелся, как будто бы в ожидании подвоха. Вот сейчас выскочат из-за угла и начнут.

Никто не выскочил, никто не начал.

Директор прошел приемную. Секретарши еще не было. Судя по часам на стене, она должна была подтянуться где-то через десять минут. Вот и хорошо — не надо встречаться с ней глазами и мучиться совестью после вчерашнего разговора. Директор решил, что сегодня вообще не будет вызывать ее к себе.