Алый закат в Лейкхерсте - читать онлайн книгу. Автор: Зоя Карпова cтр.№ 26

Высоко в небе плыли белые кружевные облака, предвещая по крайней мере два дня хорошей лётной погоды. Самолёт набрал заданную высоту и вошёл в свой высотный эшелон. Тряска и вибрация прекратились. Заработали бортовые гироприборы, они исправно отслеживали крен и тангаж, выравнивая горизонт и курс самолёта. Согласно полученному техническому заданию, пилот проверял полную и частичную системы автопилотирования. Металлическая птица плавно парила над нижним слоем облаков. Сева глянул вниз. Ниже и сбоку по левому борту редко взмахивал крыльями горделивый орёл.

— Всеволод, держи курс согласно заданию! — раздался строгий голос инструктора в шлемофоне.

— Есть курс держать!

— Проверь показания первого и второго гироблоков! Отметь их ошибки отклонения от курса. Это свежие модификации трёхосных гироскопов. По замыслу их создателей, они должны иметь отклонения в пределах не больше одной сотой градуса. Сева, как меня понял?

— Понял вас хорошо, Матвеич! Проверю ошибки отклонения показаний первого и второго гироблоков. Не более одной сотой градуса. Всё проверю и зафиксирую, не волнуйся!

Матвеич утёр пот со лба рукавом комбинезона и кивнул девушке на кресло:

— Садись, девонька!

Роза робко присела в большое кресло тёмно-коричневой кожи.

— Отдыхай! Севка часа два будет крутить свои пируэты. Уж извиняй, красавица! Ох, как он любит выкамаривать фигуры в небе. Стоящий парень! Орёл! Ну а девушки? Хе-хе-хе. «Первым делом, первым делом — самолёты. Ну а девушки? А девушки потом», — пропел он с чувством.

— Женская доля, девонька, известна завсегда. Ждать и ещё ждать! Сумеешь ждать, сговоритесь. Вот, помню, как моя жена первый раз пришла на аэродром. Мы тогда с ней только что познакомились. Ты не смотри, что я сейчас старый конь. В молодости я был стройным, высоким и кучерявым, хм, жеребцом. Пока я выполнял полётное задание, моя голубушка всё смотрела и смотрела в небо из-под руки. С возрастом, конечно, моя половина стала спокойнее, она садилось где-нибудь в уголок диспетчерской и вязала мне носки и варежки. Ты, красавица, умеешь вязать-то?

* * *

СЕВА ПО ОЧЕРЕДИ ПРОВЕРИЛ основные показатели на приборной доске управления. Немалый труд! Все пятьдесят приборов работали нормально.

— Матвеич, ты меня слышишь? Крен — в пределах погрешности, тангаж — тоже. Новые гироблоки — просто класс! Показывают отклонения — меньше пяти тысячных градуса! Боковой ветер — сорок пять. Горючее — три четверти бака. Расход горючего — согласно расчёту, с поправкой на боковой ветер. Давление и температура, ну и прочее — всё в норме. Всё отлично!

Он замурлыкал под нос песенку (пел Сева почему-то только за штурвалом в небе) и выглянул в иллюминатор. Небо чистое и прозрачное, выше него и по курсу нет ни одного облачка. Хорошо! Полёт нормальный.

Внезапно ветер изменил направление и стал лобовым. Скорость встречного ветра возросла до семидесяти пяти метров в секунду и продолжала увеличиваться. Приборы отреагировали на эту ситуацию по-своему — расходом горючего и увеличением тяги. Набегающий поток воздуха продолжал усиливаться и достиг ста пятидесяти метров в секунду. Его течение из спокойных ламинарных струй превратилось в неустойчивый турбулентный вихрь. Пилот отследил все изменения набегающего потока по приборам и положениям элеронов. Лонжероны крыльев гудели от напряжения. Пилот кожей или шестым чувством улавливал это. Автопилот пока уверенно справлялся с неустойчивостями движения машины. Гироблоки не подвели, и это приятно! Отметки горизонта и курса выдержаны с расчётно-заданной точностью.

Впереди по курсу надвигалась невесть откуда взявшаяся дождевая туча. Её встречная скорость была аномально высокой для облаков таких высот. Пилот видел, как внутри неё сверкали электрические разряды. Эдакий светящийся жёлто-розовый эллипсоид! По цвету молний Сева быстро прикинул возможную температуру электрических разрядов. Получалось по расчетам, что-то около двенадцати тысяч градусов по шкале Цельсия. Ага, то есть в два раза горячее, чем на поверхности Солнца!!! Сила тока в линейном разряде порядка ста тысяч ампер. Нехило! Зажариться можно запросто! Был самолёт гордым орлом, а может стать курой гриль.

— Матвеич! Прямо по курсу вижу грозовой фронт. Приближается со скоростью пятьсот пятьдесят. Температура разрядов в эпицентре составляет примерно десять-двенадцать тысяч градусов. Прикажешь перейти в другой эшелон или прекратить задание? Матвеич, слышишь? Земля, на связи? Земля!?

Сева прислушался, напрягая слух. В шлемофоне наведённые от электромагнитного поля грозового эллипсоида помехи лишь заглушали принимаемую информацию. Треск и шипение, и больше ничего разобрать нельзя. Что ж, приходилось принимать управление ситуацией на себя. Пилот изменил угол атаки с целью подняться выше этой надвигающейся сердитой тучки, поскольку высотный потолок и возможности машины пока ещё позволяли это сделать. Самолёт вышел наконец-то из-под угрозы попадания электрических разрядов молний. «Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь», — допел он фразу любимой песни. Приборы успокоились. Туча, наверное, осталась где-то далеко позади. Чистая небесная лазурь принимала небесного путешественника в свои объятия. Полёт нормальный!

Далее на пути следования висело безобидное дымчато-призрачное зеленоватое образование, похожее на воздушную линзу. Сева с интересом разглядывал её. Атмосферное уплотнение, видимое в косых лучах солнца, обычно создаётся на границе воздушных фронтов. Редкое зрелище! Сева решил, что воочию видит перепад давлений, когда циклон сталкивается с антициклоном. Острый нос самолета уже клюнул тончайшую пленку поверхности воздушной линзы, и затем вся машина вплыла внутрь. Кабина лётчиков, крылья, фюзеляж и хвост мягко обтекло нечто, не имеющее ни названия, ни ассоциаций. На миг у человека возникло ощущение нереальности происходящего. Где верх, где низ? Вестибулярный аппарат организма пилота так отреагировал на потерю веса. Невесомость? Машина потеряла контроль и резко снижается? Но следом на человека навалились двенадцатикратные перегрузки, которые безжалостно вдавили его в сидение. Ага, набор высоты продолжается. Он скосил глаза на приборы. Стрелки на индикаторах замерли, словно вмороженные!? И... всё закончилось так же неожиданно быстро, как и началось. Что это было?

Небо осветилось розово-золотистыми сполохами. Полярные сияния в средних широтах? Любопытно, отметил про себя Сева и снова выглянул вниз в иллюминатор.

— О Боже! Так не бывает! — воскликнул пилот.

Тучи и дождя не было и в помине. Прямо под ним, насколько хватало глаз, простиралась лишь бескрайняя жёлтая пустыня. Пески и песчаные холмы, барханы. Застывшие песчаные волны — извечная картина, тысячелетиями рисуемая знойными ветрами. «Белое солнце пустыни, — подумал Сева. — Как метко сказано!» Даже в кабине самолёта пилот ощутил обжигающе горячее дыхание самума.

— Что это? Где я? Сон или бред?

Гирокомпас на приборной доске крутился, словно бешеный. В голове человека всё ещё звучала фраза: «Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». Один лишь миг? Миг! Чтобы прийти в себя, Сева начал говорить вслух. Матвеич учил, дескать, это помогает в нештатной ситуации.