Собрание сочинений. Том 4. После конца. Вселенские истории. Рассказы - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Мамлеев cтр.№ 5

— Знаете, война была, разруха, и так стало тяжело, что сам царь отказался от престола, — смутясь, ответил Валентин. — Но и тут, как коршуны, набросились делить власть…

Целых три дня прошло в таких разговорах.

— Отдана была светлая Россия Сатане, да мир заодно с нею, — закончил Сергей. — Я помню, как жили до этих событий 17-го года. Даже самый бедный народ был какой-то жизнерадостный, веселый, словно Светлая Пасха, когда двери домов были открыты для всех. А что не быть жизнерадостным, если в вечной жизни, после так называемой смерти, были уверены. Это же надо, за весь XIX век только человек десять казнили, приговорив к смерти.

— Да это мы сами знаем без вас, — опять осерчал Потапов. — Вы нам про будущее расскажите, про ХХ век. Раз вы, молодые люди, после нас в ад попали…

И Сергей, и Валентин отвечали уклончиво, дескать, войны одни были…

— И не бойтесь сказать, — вставил Потапов, — что христианская вера была почти везде и повсюду в мире поругана — мы сами знаем, что по пророчествам так оно и должно быть.

— Вестимо, батюшка, — отозвалась Даша, — как объяснить иначе, что мы здесь оказались.

Так и прошли эти три дня — Валентин расспрашивал об аде, Сергей — о мире, о России, и сам не верил, что он в аду, Потаповы не верили, что царя свергли.

Следующим утром Валентин спросил Томилина:

— Серега, ты хоть самых величайших поэтов России ХХ века видел?

— Видел, как читали они свои стихи, но не более, — вздохнул Томилин и прибавил: — Мы с тобой, Валя, здесь как во сне сейчас живем… Три дня нас не трогают, и нам снятся сны — где явь, где сновидение и где наш разум — неизвестно…

За завтраком Уваров все-таки пошутил:

— В этом аду как в санатории. Кормежку привозят…

Но на глаза Даши навернулись слезы.

— Как в зоопарке, Валентин, — оборвал его Сергей. — Сейчас передышка, а потом узнаешь, какой здесь санаторий.

Дашенька не знала, ни что такое «санаторий», ни что такое «зоопарк». Она просто плакала. За окошком не виделась Россия, один рассвет того, что неописуемо.

Вдруг в соседнее оконце четыре раза постучали. Сергей вскочил:

— Это Вагилид… Тот, о котором я тебе говорил, Валентин… Но он не должен был прийти сейчас.

Открыли.

— Он наш друг, — успел еще шепнуть Сергей, — подземный жрец и духовидец.

На пороге стоял высокий худой человек, совершенно не похожий даже сложением на местных. Одухотворенное лицо, один глаз — страдальческий, другой — как бездна. Одежда напоминала древнеримскую тогу.

— Все собрались, дети мои из далекого прошлого? — сказал он на ясном русском языке, но со странным акцентом.

— У нас вновь прибывший, — заговорил Сергей.

— Я знаю об этом.

Валентин, забыв о том, что рассказывал ему о Вагилиде Сергей, был потрясен до безумия. Он не знал, что вымолвить. Наконец пролепетал:

— Вы знаете русский? Что это такое? Где я?

Вагилид усмехнулся:

— Я изучал древние языки: русский, китайский, санскрит, французский… Это искусство давалось мне быстро и легко — не без помощи магии, между прочим… Я читал русские книги и знаю разговорный русский. К тому же — практика.

Он взглянул сначала на Потаповых, потом на Сергея.

— Хотите покушать, Вагилид? — робко спросила Полина Васильевна.

— Не надо. Мне нужно поговорить с новым пришельцем. Наедине. Около дома, там, где столик.

Валентин, не совсем убежденный в реальности происходящего, поплелся за ним.

Уваров боялся этого ощущения нереальности, того, что явно все-таки происходит, но не похоже на явь. «Ум не может такое воспринять и поэтому гибнет, — подумал он и стал успокаивать себя, резко и истерично: — Я жив, чего же еще надо?!»

— Совершенно справедливо вы шепчете, человек, — услышал он голос Вагилида, — вы живы, и что еще надо, кроме жизни?! Остальное — пустяки.

Валентин вздрогнул, но согласился.

Они сели за обычный, в конце концов, столик. Все-таки некоторые приметы сохранились. Но деревья около столика ошеломляли своей неправдоподобностью. Уварову даже казалось, что они немного двигаются из стороны в сторону и того гляди могут сцапать, схватить своими когтистыми ветвями. Схватить и унести. «И деревья, как всадники, съехались в нашем саду», — мелькнуло в уме.

— Сидите спокойно и не бойтесь, — пояснил Вагилид. — Почти все деревья в нашем мире пособники вампиров. Особенно в лесах. Но вам ничего не грозит. Расскажите о себе. Подробно.

Валентин собрался с духом и рассказал. Вагилид иногда задавал короткие, отрывистые вопросы.

Наконец Валентин кончил.

— А теперь я хочу спросить только одно: где я?

Вагилид с грустью посмотрел на Валентина.

— Я не буду вилять и отнекиваться, — такое владение русским языком выводило Валентина из себя и разрушало последние нервы, — и скажу вам прямо: вы попали, дорогуша, в период после конца света.

— Что вы говорите? — Валентин вскочил с места. — Этого не может быть!!!

— Успокойтесь! Может быть все, конец света был. Только не принимайте это близко к сердцу.

— Не верю.

— Да оглянитесь вокруг, друг мой. Неужели не ясно, что конец света был?

— Как понять?

Вагилид довольно отрешенно посмотрел на пришельца.

— Сядьте. Сейчас объясню. Вы, кажется, из XXI века попали сюда? Бывает, бывает. Сдвиги во времени. Но XXI век — это такая дремучая древность. С тех пор, милейший, прошло не одно тысячелетие. Было все: и покой, и взлеты, и адские падения. Но финал состоялся, и в общем в согласии с древними откровениями.

Валентин молчал. Он стал ощущать, что он находится там, где невозможно находиться. Все: и деревья, и стол, за которым сидели, и сам Вагилид — казалось призраками и смертью, вечной смертью.

— Состоялось глобальное столкновение двух противоположных начал. Одно из них увело избранных по духу туда, где иная земля и иное небо. Другая, падшая, так сказать, часть человечества тоже по-своему определилась, и живые, и мертвые. Все свершилось по древним пророчествам, за некоторым исключением. Земля превратилась в вихрь Гнева Божьего. Казалось, все разрушено. Человечество ушло. Кто за черным спасителем, кто в рассеянье по вселенной, кто в ад, кто в сферы истинного спасения и духа. Кругом одни патологические развалины, и вдруг среди этих развалин появились, возникли, как черти в табакерке, люди. — Валентина передернуло. — Да, да, люди, другие люди, волосатенькие, низенькие, озлобленные, с шаровидными глазами и с необычайно коротким периодом жизни.

И Вагилид захохотал. От громко-зловещего хохота будто закачались ветви деревьев.