Волчья ухмылка - читать онлайн книгу. Автор: Иван Стрельцов cтр.№ 12

— Да знаете, как-то неудобно, — промямлил Глеб неуверенно, в конце концов, не бросаться же им на шею в знак благодарности. 

— Надо. Обычай такой.

— Ну, раз обычай, — сдался детектив.

Старший кладбищенского патруля остался на месте, второй, взяв его за локоть, увлек в сторону «аллеи героев». Двигаясь в направлении пирующих, Глеб успел отметить, что весь периметр вокруг поминального банкета был плотно окружен гоблинами, берегущими покой приехавших сюда авторитетов. 

Несмотря на обилие горячительных напитков, пьяных за столами не было. Скорее всего, сказывалось присутствие паханов. Попавшие за стол случайные люди, выпив, закусив, старались побыстрее покинуть застолье. Братва чувствовала себя хозяевами на этом празднике жизни, прекрасно понимая, что рано или поздно все там будут. 

В самом торце стола возле могилы Кольцов увидел Фашиста, он был в строгом черном костюме и тонком черном гольфе под горло. Вокруг него сидело несколько мужчин с характерной внешностью. Скорее всего это и были вожаки местных братков и почетные гости из других областей. Безымянный палец коснулся кнопки, и фотоаппарат бесшумно стал вносить в свою электронную память необходимые кадры. 

За спиной Фашиста Глеб увидел Хмурого; он, как и два десятка московских гвардейцев, был в черном костюме, белой рубашке, черном галстуке и черных солнцезащитных очках. Подобно американским бодигардам, они стояли, скрестив руки внизу живота; некоторые, совсем вжившись в образ, медленно ворочали тяжелыми челюстями, пережевывая жевательную резинку. 

Приблизившись к столу, детектив не знал, что делать с купленным букетом. Внезапно перед ним появилась молодая женщина в черном облегающем платье, повязанная черной косынкой. Женщина безмолвно взяла у него букет и исчезла. 

Место Кольцову досталось в самой середине стола, в гуще новоморской братвы. Слева сидел угрюмый, абсолютно лысый тип в джинсовом костюме. Справа умостился браток, подстриженный под полубокс, в кожаном пиджаке, черной футболке, поверх которой была накинута толстая золотая цепь. У него была хитрая рожа прожженного плута. Поставив перед собой большое блюдо со слоеными пирожками, он с большим удовольствием поглощал их. 

— О, — обрадовался браток, увидев, что свободное место занял новый человек. Тут же схватил бутылку водки, которая наполовину спряталась в его лапище, и наполнил две рюмки до краев. Одну взял сам, на другую указал вновь прибывшему: — Давай, браток, помянем Сергеича. Золотой был человек, земля ему пухом. Не чокаясь. 

Последняя фраза скорее относилась к нему, чем к Кольцову: видимо, гоблин внушал себе детали поминального этикета, чтобы не опозориться перед авторитетами. 

Выпили, водка мягко скользнула вниз к желудку. Браток снова принялся за пирожки, а сыщик потянулся за бутербродом. 

— А ты знаешь, братела, кто такой Валерьян Сергеич? Какого масштаба был этот человек? — набив полный рот хрустящим тестом, спросил браток. 

— Нет, я только два дня, как в Новоморск приехал, — признался Глеб.

— А ты сам откедова будешь? — Гоблин взглянул на него с подозрением.

— Из Москвы, здесь в командировке, — снова последовал правдивый ответ. 

— А чем занимаешься?

— Ассистент режиссера на «Мосфильме». Приехал искать натуру для нового фильма. — А это уже была заранее подготовленная легенда. 

— Фильм, — хмыкнул браток и тут же посмотрел на соседа, как на небожителя. — Боевик? Хорошо бы про нашего Сергеича снять правдивый, типа «Бармалей в Октябре» или, там, «Валерьян Сергеич в двухтысячном году». 

— Нет, не боевик, мелодрама, — покачал Кольцов головой, без стеснения накладывая на тарелку деликатесов. 

— Чего? Какая драма? — Лицо «быка» было таким, будто о его голову сломали бетонный блок, он снова потянулся за бутылкой.

— Фильм, говорю, про любовь, — терпеливо объяснил Глеб значение термина «мелодрама» и заодно подвинул свою рюмку. 

— Про любовь? А, порнуха, — обрадовался братан, разливая водку.

— Слышь, Холидей, оставил бы ты в покое фраера, — неожиданно встрял в разговор сидящий от Глеба по левую руку лысый тип с угрюмым взглядом. 

— Да ладно тебе, Леший, — возмутился браток с золотой цепурой. — Никакой он тебе не фраер. Он ассистент режиссера на «Мосфильме», а там, как известно, фраеров не держат, там кино бацают. 

Через полчаса Кольцов встал из-за стола и двинулся назад к центральной аллее не совсем твердой походкой. 

Как говорится, сыт, пьян и... Несколько десятков фотографий не только первых лиц, но и рядовых пешек тоже были сделаны. Иди знай, с кем завтра судьба сведет. 

ДЕЛА ПЕРИФЕРИЙНЫЕ

— И что же там такого произошло необычного, экстраординарного? — зло спросил мэр, буравя глазами вошедшего начальника муниципальной милиции Вальтера Тыхена. 

Эстонец по национальности, Тыхен до развала СССР служил в таллинской милиции, после развала великой державы покинул Эстонию и перебрался в Россию. С избранием мэром Берковича он появился в Новоморске, а вскоре возглавил муниципальную милицию, одну из первых фантазий Троцкого. У него был мощный торс, покатые плечи, квадратная челюсть, глубоко посаженные глаза и узкий лоб, перечеркнутый тремя волнистыми глубокими морщинами. Сходство с обезьяной добавляла сутуловатая фигура, из-за чего мощные руки висели ниже колен. 

Несмотря на свою не очень приятную внешность, Вальтер был неглупым человеком, весьма эрудированным, говорил он с легким прибалтийским акцентом. Сегодня, в день сороковин Бармалея, он был отправлен следить за церемонией поминок. Мэр был готов ждать своего соглядатая весь день, но тот появился неожиданно, в обеденное время... 

Лицо неандертальца выражало явную озабоченность. 

— Что, «сороковины» так быстро закончились? — ехидно задал наводящий вопрос Лев Давидович, щурясь, как кот на солнышке. Стоящая за его спиной Вера Калинина разминала плечи шефа. 

Вальтер сразу понял, что нарушил «секс-пятиминутку» босса, которую тот устраивал (как утверждали злые языки) с председателем пресс-центра каждый раз, когда чувствовал подъем в определенной части. Подобное случалось не часто, потому-то и был так взбешен Беркович. На грубом лице Вальтера проскользнуло некое подобие улыбки, потом черты снова стали жесткими, и он спокойно проговорил: 

— Кто-то хотел устроить на кладбище кровавую мясорубку. 

— Что произошло? — Мэр привстал, чувствуя, что исполнительный эстонец появился не зря. 

— Во время приготовления к торжеству приехали какие-то парни, не местные группировщики. Обыскали все кладбище и нашли четыре мины направленного действия типа «МОН-50». 

— Чья работа? — Беркович ошалело уставился на стоящего перед ним Вальтера, как будто тот знал ответ. Потом, поняв абсурдность вопроса, задал другой: — Кто из авторитетов приехал последним?