Любовь на гранях - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Вознесенская cтр.№ 71

Меня закрыл Даниель.

Собой.

Встал между мной и смертью.

Я смотрела в шоке в его глаза, столь похожие на мои, и понимала, что каждый раз, когда его встряхивает, в его спину впивается очередная игла… Мы так и стояли, глядя друг на друга. А потом он начал заваливаться на меня. И я приняла его в свои объятия, уложила на сухую землю, жадно впитывавшую нашу кровь, распрямилась и ударила по твари всем, что во мне оставалось.

Горечью. Ненавистью. Обидой.

Ту разорвало… но есть другие. И их гораздо больше, чем нас.

А потом что-то происходит. Лопается со звоном. И вместе с осколками купола на тварей сыпется серебряный дождь, скрепляя их и превращая в тошнотворные безопасные скульптуры. А в нашу сторону уже бегут люди… люди? Кто-то был в форме, другие в мантиях магистров.

Мы же… мы делаем то, что, наверное, потом обсудят и переспросят о верности услышанного много-много раз. После чего будут строить версии о нашем общем сумасшествии — о том, что Арена что-то повредила у нас в голове, а может мы все получили токсичный яд.

Потому что, не сговариваясь, несколько человек, кто еще на ногах, встают вокруг раненых и ощетиниваются осколками и оружием в сторону магистров.

Не доверяя.

Я вижу, как люди замирают. Различаю даже чем-то потрепанного магистра Ковильяна, чьи глаза изумленно расширяются. Слышу крики, замечаю, как к нам направляются люди в форме дознавателей. И не верю пока, что все закончилось. В нашу пользу.

Я не знаю, что должно убедить меня и остальных, что нам не желают зла. Я не понимаю, кто ответит за произошедшее и за то, что у моих ног истекает кровью Даниель. Я не готова простить им эти лживые игры, ставшие причиной стольких бед…

И не верю своим глазам, когда вижу мужчину, что выступает вперед.

Именно его появление становится для меня сигналом, что все позади. И я отбрасываю бумеранг, измазанный в крови и какой то слизи, и сама опускаюсь на колени возле лежащего Даниеля. Глажу его по слипшимся волосам и шепчу хрипло:

— Только попробуй сдохнуть, Вальдерей. Не знаю, что говорят твои боги, но мои помогут найти мне дорогу даже за грани.

И позволяю себе уплыть в беспамятство.

Я прихожу в себя ненадолго. Будто рывок из черной жижи, глоток воздуха, стон, что-то горькое у моих губ — и снова в бездну.

Где нет ни боли, ни мыслей.

Второй раз я даже успеваю открыть рот. Прохрипеть всего одно слово — «остальные?» — и получить удивительный ответ от кого-то.

— Все живы.

Все? Это правда? Нет, я не хочу засыпать и…

Жар и холод. Под кожей проносится огонь и тут же — множество ледяных игл впиваются во все тело. Кажется, изгибаюсь и кричу… И снова горечь на губах. А потом… потом вдруг становится хорошо. Спокойно и уютно.

Я даже вижу сны: что-то вкусное, счастливое, из прошлой жизни. И возвращаюсь к реальности почти отдохнувшей.

Сил хватает только на то, чтобы открыть глаза и убедиться — в лекарской. Ничем другим это унылое помещение с прикрытыми ставнями быть не может. Я не могу даже приподнять голову, но, тем не менее, делаю это. Пытаюсь встать. Потому что вокруг — никого, а мне нужны ответы. Немедленно.

Наверное, я своими попытками задеваю какие-то артефакты или просто создаю шум, потому как в комнату вбегает незнакомая женщина в простом темном платье, хмурится, глядя на меня, а потом досадливо машет рукой и уходит.

Возвращается с большой кружкой, которую настойчиво заставляет выпить — мне не лезет, но я пью, потому что она приносит не только общеукрепляющее зелье. Она еще и приводит Нельсона-Клебера да Коста-Мело. Отца Мигеля. Которого я и увидела на Арене.

И поверила в почти чудо. Потому что уж в чем я не сомневалась, так это в том, что мужчина не даст своему сыну погибнуть.

Заклятый друг моего отца выглядит вымотанным и, против обыкновения доброжелательным. Никаких застывших гримас и поджатых губ. Никакого холода в глазах.

И я вдруг с удивлением понимаю, что, несмотря на совершенно седые волосы, будто припорошенные инеем, он не так уж и стар. Да что там, точно не больше сорока пяти — и выглядит он сегодня повзрослевшей копией Мигеля, даже иронично поднятый уголок губ мне знаком.

Я открываю рот, но он только отмахивается:

— Я и так знаю все, что ты хочешь спросить. Все вы одинаковые… открываете глаза и тут же требуете ответов.

— Мы их заслужили, — все таки выталкиваю из себя слова.

— Заслужили, — он кивает, берет стул и садится так, чтобы мне удобно было на него смотреть. Я и смотрю. Не отрываю взгляда от его камзола, на котором закреплен знак Первого Советника.

Знак моего отца.

Да Коста-Мело замечает, куда направлен мой взгляд и вздыхает.

— Я никогда не хотел получить эту должность… так. Но кому-то надо было занять её и помочь Его Величеству разобраться.

Мои губы презрительно кривятся, но мои чувства направлены точно не на мужчину возле меня. И советник это понимает. Но не комментирует.

И слава богам.

— Все живы, — начинает отец Мигеля. — И магистры. Вы не знали — но на них направили пожирателей граней, чтобы внести еще большую сумятицу. Больше всего пострадали друг твоего брата, Габриель, двое эроимцев и… Даниель.

Он видимо различает панику в моих глазах и успокаивающе поглаживает по плечу:

— Нет-нет, не волнуйся, он уже пошел на поправку. Ты провела в лихорадке двое суток, ему тоже было не сладко, но все позади. Только с вашими четверокурсниками предстоит еще много работы, после того, как с ними «пообщался» да Валонгу и его жена. Да, мы знаем, кто был одним из исполнителей столь многоходового плана. И узнали бы раньше, если бы ты сообщила о своих подозрениях…

В его словах мне почудился упрек, и я не сдержала язвительного:

— Мне еще и эту работу надо было за вас сделать? Я не знала, кому можно доверять!

— Я понимаю. И потому доверилась тем, кому нужно, — он улыбнулся почти с отеческой гордостью. — Вы сделали невозможное, Эва-Каталина. Ты, твой брат, Даниель. Мы подбирались к этой истории и весьма успешно, но без вашей помощи и решительности, без вашей безграничной уверенности в собственной правоте, без готовности рискнуть своими жизнями…

Голос его пресекся, от волнения, но советник справился быстро и продолжил уже более спокойно.

— Питер-Дамиен был прав. И ты. Заговорщики действительно хотели втянуть в войну несколько стран, переделать границы, захватить власть… Убить королевские семьи. Да, обе, чтобы в Эроиме и Одивеларе началась смута.

— Вы нашли их?

— Исполнителей. Многих приближенных к, но… — да Коста-Мело скривился, — Пауки, что развязали эту историю, достаточно хитры, чтобы скрыть свои лица. Но мы найдем. Вы дали нам главное… время.