Я завел машину, и мы тронулись.
— А почему вы думаете, что он не мог заправляться на других заправках?
— Он мог заправляться где угодно, хоть в соседнем городе. Но не стал этого делать. Я тебе объясню. Вот на этих двух, на которой мы были и на которую мы едем, бензин есть всегда. На двух других в течение этого года были перебои с поставками. Михалыч, думаю, об этом знал. И вторая причина это то, что он не хотел, чтобы его где-то запомнили или он примелькался. Его прокол в том, что у нас в городе оказалось мало желтых «копеек», вот это он не знал и узнать не мог. Просто купил неприметную машину, доработал и все.
Зазвонил телефон у Максима.
— Да, — ответил Макс. — Угу, угу. Да, я понял. Оставайся там, мы минут через сорок подъедем.
— Кто там? — спросил я Макса, когда он положил трубку.
— Сержант Ковалев. Говорит, что нашел механика, который дорабатывал «копейку».
— Вот. Это очень хорошо. У тебя случаем фотографии Фролова нет?
— Есть. Я его на телефон сфотографировал, когда мы к нему в деревню приезжали.
— Когда успел?
— Когда мы его рассматривали. На автомате получилось.
— Ну, ты жучара! Я даже внимания не обратил.
Макс улыбнулся и отвернулся в окно.
Мы приехали на вторую заправку. Это была другая фирма, но порядки оказались такие же. На записях тоже ничего не было. Что ж, оставался механик. Поехали к нему. Около станции техобслуживания стояло четыре машины. Зашли внутрь, позвали сержанта.
— Товарищ лейтенант, вот он чинил ту «копейку», — сказал Ковалев и показал на молодого парня, который протирал руки ветошью.
Мы подошли к нему и представились.
— Алексей, — сказал парень. — Я помню ту машину. Расскажу подробно. Очень хорошо все помню. Приехал дедок такой, немного сгорбленный, и говорит: «Милок, вот машину купил. Мне ей нужно двигатель доработать. Не тянет». Я его спросил, форсированный двигатель нужен или еще какой. Он сказал, что форсированный. Я ответил, что это стоит очень дорого и назвал сумму. Дед полез в карман и достал деньги. Отсчитал нужную сумму и отдал мне. Сказал, что мне неделя срока, чтобы все сделать. Я возразил, что мне нужно больше времени. Тогда дед дал мне еще денег и повторил «Неделя». И ушел.
— Как ушел? — спросил я.
— Еле-еле, держась за спину.
— А куда?
— Я не обратил на это внимание. Загнал машину в гараж и начал работать. Через неделю, ровно через семь дней он вернулся. Утром зашел в гараж и спросил, как машина.
— Он зашел такой же сгорбленный?
— Да.
— Понятно. Дальше.
— А дальше произошло то, что я помню, как сейчас. Я отдал ключи этому деду, а он говорит, что мы поедем вместе. Он, типа, хочет машину проверить. Я сел к нему в машину, он дал задний ход, выехал на дорогу и погнал. То есть выжимал из машины все, что можно. Потом сделал «полицейский разворот» и поехал обратно в гараж. Надо признаться, что я тогда схалтурил, подумал, что дед старый, ничего не поймет, и немного не доработал двигатель. Так вот, доехали мы до гаража, а дед и говорит: «Наколол ты меня. Не доделал работу. Надо доделать». Я говорю: «Да ладно. Все же нормально». А он как выбросит руку и как схватит меня за горло и сжал. Я чувствую, что сила у него большая и пропищал, что все сделаю. Он говорит, что вечером придет за машиной, и пусть я только попробую его обмануть, шею мне свернет. В этот раз я сделал все, как надо. Когда он забирал машину, посмотрел на меня и сказал: «Сволочь ты, я тебе приплатил, а ты меня обмануть пытался. В некоторых войсках за такие дела без парашютов из самолета выбрасывают». Сел в машину и с пробуксовкой уехал. Все. Больше я его не видел.
— Скажи, Алексей, а ты его вспомнишь, если увидишь?
— Да, я его навсегда запомнил.
— Лейтенант, покажи ему фотографию.
Макс достал телефон, нашел фотографию и показал парню. Алексей внимательно посмотрел.
— Он похож, очень похож, но лицо немного отличается и фигура тоже. У моего деда было лицо мужественное такое со скулами и, хоть он был немного сгорбленный, было заметно, что это наигранно. В машину он садился нормально и выходил из нее тоже нормально. И видно было, что он физически развит.
— Спасибо.
Мы попрощались с Алексеем, и вышли со станции.
— Что думаете, орлы? — спросил я.
— Я думаю, что это два разных человека — сказал Ковалев.
— Слушайте, господа полицейские, а ведь у нас есть архив. Там может быть что-то на этого Фролова?
— Я занимался этим, но вы сорвали, чтобы СТО найти.
— Понятно. Так, сержант Ковалев, ставлю тебе задачу — сказал я. — Найди мне все, что можно на этого Фролова и его родственников. Пока не найдешь, мы тебя не трогаем. Исполнять.
— Есть, товарищ капитан!
Сел в машину и уехал. Мы с Максом остались одни.
— Так, Максим, давай я тебя до твоей работы подкину. Хватит на сегодня информации. Тебе надо текучкой заняться, связаться со вторым сержантом. Как он там в засаде. А я поеду к себе на работу, подумаю.
Сели в машину и поехали. Я отвез Максима и поехал к себе. Приехал, зашел в кабинет, там опять сидел одинокий Илья.
— Привет!
— Здрасте!
— Скучаешь?
— Ага, бумаги перебираю, небольшие поручения выполняю.
— Я так же начинал. Долго мне ничего не давали серьезного.
— Может, вы дадите?
— Если майор разрешит. Слушай, Илья, а можно тебя попросить найти мне одного человека и его родственников. Если он не отсюда, то послать запрос на его родину.
— Могу!
— Тогда вот, Фролов Петр Алексеевич, проживает сейчас в деревне Сосенки, дом шесть. И найди мне владельца этого дома.
— Вас понял, товарищ капитан, то есть Алексей Михайлович, все сделаю.
— Давай, иди, работай. Будет информация, звони. Вот номер. Если будет занят, то на этот звони. На нем лейтенант Шепелев. Расскажешь ему.
Я дал ему номер своего телефона и телефона Макса. Илья ушел, даже убежал. Я сел за свой стол и стал перебирать бумаги. Сейчас оставалось только ждать, когда появится новая информация. Пусть двое пробивают этого Фролова. У Ильи может больше получиться, он все-таки лейтенант, а Ковалев — сержант. Посмотрим-посмотрим. Ладно, хватит отвлекаться. Бумажную работу никто не отменял, а я не люблю ее перекладывать на других. До конца дня занимался бумагами, хорошо, что никто не трогал.
Вечером поехал домой, по дороге заехав купить еды. Дома занялся стиркой. Пока машинка стирала грязные вещи, я поел. Потом развесил белье и завалился спать. Появилось предчувствие, что скоро должно что-то произойти, что сдвинет наше дело с мертвой точки. С этой мыслью я уснул.