На последнем рубеже - читать онлайн книгу. Автор: Даниил Калинин cтр.№ 43

Ну, вроде как всё… На высоком берегу Сосны один за одним замолкают вражеские огневые точки. Кажется, пора.

— Рота!!! За Родину! ЗА СТАЛИНА!!! УРРА-А-А-А!!!

Подхватив общий яростно-безумный крик, я бросаюсь вперёд в первых рядах атакующей цепи…

Лёгкие миномёты и скрытые пулемёты ударили, как только мы уже миновали полреки. Господи, как их много… Бьют и спереди, и с обоих боков, ровными трассами словно косой высекая бегущих впереди бойцов. Одновременно на лёд обрушиваются десятки лёгких мин, взрывающихся лишь касаясь поверхности замёрзшей реки.

Где паше прикрытие?!

За спиной вновь слышатся тяжёлые разрывы гаубичных снарядов, на позициях же пулемётчиков заплясали фонтаны разрывов средних мин, ударивших на этот раз значительно точнее.

Ловушка…

Рядом падают то один, то другой боец, пробитые осколками и пулями. Но я продолжаю бежать вперёд, держась за Сашкиной спин…

Я бегу. Я всё ещё бегу. Но почему-то медленно, словно упёрся в какую-то влажную стенку. Она серая и холодная, хотя кое-где на ней виднеется и нечто красное… Его почему-то становится всё больше, прямо перед моим лицом… Странно, что одновременно с этим в районе живота и ног будто разливается что-то горячее. Странно…

Центральная часть города.

Высокий берег реки Быстрая Сосна.

Щуров Александр, рядовой 654-го стрелкового полка.

Через реку нас прорвалось семеро. Семь человек из роты — остальные или погибли, или ранены, или откатились назад. Ротного на моих глазах прошила пулемётная очередь; Лёшку Смирнова, невзрачного парня, что выручил сегодня в бою всё отделение, а после спас конкретно меня, опрокинула ударившая слева мина. Несильный, казалось бы, взрыв — а меня сбило с ног, с силой толкнув вперёд. Уже лёжа на льду, я увидел тело товарища и лужу крови, стремительно разливающейся под Лёшкой…

А я, словив пару мелких осколков, вырвался на противоположный берег. Вражеский берег.

Если бы не подобранный в казармах наш советский ППД, массивный, с толстым деревянным прикладом и ёмким диском на 71 патрон, тут бы моя история и закончилась. Но, вовремя свалившись в снег, я выпустил весь диск по бьющему в мою сторону вражескому пулемёту. Сгоряча саданул длинной очередью, неточной, рассеивающейся. Может, кого и зацепил, может, и нет, но главное — я всё-таки сбил фрицам прицел, чем воспользовались уцелевшие рядом бойцы. Ведомые одним из взводных, горячим, решительным лейтенантом, человек десять красноармейцев одним рывком добежали последние метры ледового покрова реки. С ходу вступив в бой, первым делом бойцы забросали трофейными гранатами вражеское пулемётное гнездо; одна из колотушек точно влетела в окно, уничтожив расчёт.

Ещё несколько мгновений мы выиграли, с ходу бросившись вперёд, рискуя словить точную очередь от бьющих с флангов МГ. Пронесло, хотя двух бойцов срезало, когда мы занимали стоящий ближе к реке дом, в котором размещались немецкие пулемётчики. К сожалению, пулемёт повредило осколками; зато нам достались пара карабинов, винтовочных патронов в достатке и ящик гранат-«колотушек». Живём!

— Четверо к окнам, остальные во двор, держать подступы! Укройтесь получше, огонь раньше времени не отрывать. Лучше уж фрицев поближе подпустить и ударить гранатами. Боец!

Это он ко мне.

— Сколько патронов к ППД?

— Да на полдиска.

— Эх, раззява, как же ты воевать собирался? В полтора диска всех фрицев хотел положить? Ладно, я тебе из ТТ свои патроны отдам, у меня ещё запасная обойма и в карманах россыпь. Диск набьёшь. Твоя задача — врезать покрепче, коли немцы в контратаку пойдут. И ещё, мужики, глядите в оба. Сейчас главная опасность — огнемётчик. Подползёт поближе, а дальше ему только один раз на спуск нажать, и всё, амба. Вопросы?

— Никак нет!

— Тогда гранат возьмите побольше, и вперёд!

Трое бойцов вместе с лейтенантом тут же открывают беспокоящий огонь из окон небольшого дома. Окна выходят только на юг — к реке, и на север — к городу; на запад и восток обзора никакого. Так что распорядился командир на наш счёт верно.

Под прикрытием товарищей по одному ныряем во двор. Я выбегаю вторым и тут же падаю на землю, угадав бьющую в мою сторону очередь. Мельком отмечаю, что огонь в прибрежной полосе ведём не только мы — жиденькие залпы одной-двух «трёхлинеек» стучат и справа, и слева. Одновременно из-за реки вновь подают голос глухо рокочущие «максимы».

Уже дело. По-пластунски подползаю к телу одного из павших товарищей. Аккуратно подтягиваю к себе винтовку, шарю в карманах. Есть и патроны, десятка четыре, и одна эргэдэшка. Порядок, теперь, в случае чего, без оружия не останусь.

Боец, первым выскочивший в дверной проём, уже открыл огонь из-за сваленных и подпёртых двумя деревянными брусами шпал — видимо, хозяева собирались расширить хозяйственные постройки. Впрочем, одинокий стрелок мало что может сделать с бьющим в нашу сторону пулемётом; точно ударившая очередь крошит куски истлевших шпал ровно в том месте, где секунду назад торчала голова красноармейца. Боец чудом успел нырнуть вниз.

— Теперь тебе позицию менять! Отсюда не стреляй, фрицы ждать будут!

Третий наш товарищ проявил благоразумие, не спеша выбегать сразу за мной, а потому остался жив. Смекалистый парняга рыбкой нырнул в выбитое со стороны реки окно и вовремя перекатился за деревянный сортир. Укрытие так себе, но с нашей стороны его по крайней мере не видно. Ударившая с заметным опозданием пулемётная очередь с лёгкостью прошила тонкие доски, но боец успел уже переползти.

Мой совет Кирюхе (кажется, Кирюхе — боец из третьего взвода, с которым мы до того особо не общались) поменять позицию был, конечно, разумным, но вот воспользоваться им ни он, ни я не смогли: лучших укрытий, что хоть как-то могут нас защитить, во дворе больше нет. Нам обоим приходится заползти за шпалы и беспомощно ждать, когда фрицы подберутся и забросают нас гранатами. Или ударят из огнемёта — хрен редьки не слаще.

— Кирюх, нас так скоро взорвут или сожгут не за понюх табаку.

Боец кривится в невесёлой усмешке:

— Что предлагаешь?

— Ты засёк, откуда пулемёт хреначит?

— Да.

— Гранатой добросишь?

Кирюха зло на меня смотрит:

— Да я только высунусь, он тут же меня смахнёт!

— Не смахнёт! Давай как у берега: я поднимаюсь, две-три очереди, а ты в это время бросаешь «колотушку». У неё ж время горения запала секунд 5–6? Так вот, начинаешь отчёт, на раз отрываешь колпачок. На два я поднимаюсь и жарю в сторону пулемётчика три секунды. На три бросаешь гранату. Даже если чуть в сторону, в воздухе взорвётся, германцев сверху осколками уделает. Понял?

— А куда стрелять, знаешь? Не меня, так тебя фриц первой очередью свалит.

— Так ты скажи.