Долг феникса - читать онлайн книгу. Автор: Настя Любимка cтр.№ 70

— Но ты дочь, рожденная в законном браке!

— Опа! Мама, остановись, а то я наговорю тебе гадостей. Давно ли ты сама была в не самом лучше положении? Разве тебе решать, кто должен быть с детьми, а кто нет?

Я смотрела холодно, кажется, осознавая, что мать погорячилась и просто изревновалась. И стоит показать ей насколько она не права, иначе точно натворит дел. У меня порой ровно также отказывают мозги в отношении Лейнарда.

— Если ты станешь причиной, по которой мои сестры не смогут расти рядом со своей матерью, богами клянусь, я с тобой перестану разговаривать. Это не просто мелочно и глупо, это очень жестоко, мама. И я о тебе была лучшего мнения.

— Риша? — глаза мамочки широко распахнулись, а затем полились слезинки.

— Я сделаю как сказала. Важно ведь не то, что одной женщине, которой тут не должно быть по вашим традициям и законам, оказали милость. Важно то, что ты чувствуешь к мужчине, которого зовёшь мужем. Если ты его любишь, если ты ему доверяешь, то ни к чему эти сомнения. Ты изведёшься от ревности, мама, и не дашь нормальной жизни ни себе, ни окружающим. И люди это чувствуют, они не знают, чего от тебя ждать. Попробуй посмотреть на все под другим углом…

— Под другим углом?

— Конечно. Отец всю жизнь любил тебя. Долг вынудил его быть с женщинами, которые ему не нужны. А леди Селения, разве плохо, что она пыталась дать ему хоть кроху тепла? Сделать большой дом, в котором не осталось любимой женщины главы рода, хоть немножко светлее и уютнее? Я уверена, леди Селения пыталась хоть как-то отблагодарить папу за то, что тот не выгнал ее, хотя был обязан. Насколько я помню, мам Абры и Гекхара здесь нет. И нет их очень давно.

— Практически с их рождения, — тихо ответила мама. — После месячного кормления, так велит наша традиция, они вернулись в свои семьи и только леди Селения осталась.

— Вот и подумай головой, насколько этой леди было хорошо у себя дома, что она не захотела вернуться? Раз остальные бежали отсюда, значит и у нее была такая возможность. Тебе не приходила мысль, что у нее не было выбора? И она настоящая мама своим детям, а не кукушка?

Я еще не видела леди Селению, но я совершенно была уверена в том, что она неплохая и вряд ли бы стала науськивать обслугу дома против мамы. Мы иной раз сами себе враги.

— Или ты правда считаешь, что женщины этого мира спят и видят себя в роли любовниц? Без будущего, без защиты, без права на мужа? Мама, ты ведь не такая… Пожалей ее, попробуй просто узнать. Возможно, эта женщина не так плоха, как ты себе придумала. И может, у нее есть мужчина, который ей нравится.

— Твой отец? — зло усмехнулась мама.

— А даже если и так, ты готова его отдать? Мама, ты же сама меня учила, что нужно быть гибче и хитрее. Ну так примени свою науку на практике. В конце концов, это даже справедливо.

— Что именно?

— А то, мама, что тебе достался потрясающий мужчина прямо на блюдечке, а ты почему-то этого не оценила. Вот и докажи всем, что ты сама его достойна. Поступи как мудрая женщина и любящая жена.

Я вся такая правильная, что аж тошно. Сама-то я даже не знаю, как бы поступила. Но мне так хочется, чтоб мои родители наконец были счастливы… Я большая эгоистка.

То, как вспыхнули огнем глаза мамы, я вряд ли забуду. Она как-то разом что ли выше на голову стала? Плечи расправились, подбородок вздернут, слезы вытерла и смотрит так гордо, будто вызов бросает.

— А, пожалуй, ты права. — Вдруг произнесла она. — Ты же не будешь против, если леди Селения присоединится к нам?

— Главное, чтоб против не была ты, — улыбнулась я.

— Отлично, — кивнула мама. — У нас есть еще полчаса до прихода гостей, думаю, нам его хватит… Риша, девочка моя, я сейчас уйду, но в зал мы спустимся с тобой вместе, хорошо?

— Я буду ждать тебя, мама, — пообещала ей.

Она просияла, улыбнулась и с гордо поднятой головой пошла к дверям.

— Мама, — позвала ее, когда она уже коснулась дверной ручки. — Я горжусь тобой.

— А ведь ты солгала. Трижды: ты не гордишься поступком отца, угроза Равьеле — пустой звук и леди Селения у тебя вызывает здоровые опасения, и тот факт, что разлучать мать с детьми — жестоко, не играет роли, — заявил Феликс, который за эти сутки практически не участвовал в моих беседах. — Ложь во благо?

— Я может и солгала, — не стала отпираться, — но здравая мысль в голову мне пришла позже, чем я высказалась маме.

Я вздохнула и снова обернулась к зеркалу. Мне нравилось то, что я там видела. Немного успокаивало. Иногда вещи, которые мы делаем, противны нам самим, но они необходимы.

Жаль только, что в отношении себя это редко срабатывает. Чаще вообще не срабатывает.

— А еще желание подарить ей хоть немного радости. И в некотором роде уберечь от реальности, — я пожала плечами, наблюдая за своим отражением. — Феликс, ты же понимаешь, что отец не идиот?

— Не идиот, — согласился иллами. — И вы с ним, между прочим, в этом похожи. Он также умолчал важную информацию в отношении тебя…

— Я думаю, со временем, мама и сама бы сообразила, что дело не в данном слове этой Селении. Просто сейчас ей тяжело, наверно, даже тяжелее, чем мне. Для меня все в новинку, а она здесь уже была, и ощущает, что все стало иначе, а разобраться с тем, что не так, не может.

— А самое главное, ты хочешь, чтобы Марс в ее глазах всегда был лучшим?

— И самым сильным, — я вздохнула. — Таким, каким он для нее всегда и был.

— Только реалии изменились и давно, — напомнил феникс. — Думаешь, это условие Совета?

— Если честно, то думаю я еще хуже. Но тут, полагаю, тебе виднее. Потому что ты в этих традициях и законах лучше меня разбираешься.

— И в чем же ты сомневаешься?

— Скорее не сомнения, ты правильно сказал, здравые опасения. В частности, а точно ли мама все еще является женой? По закону? Признал ли это Совет? Сам посуди, они давно ее похоронили, девиц своих навязали, одну так и вовсе дважды папе подложили. С трудом мне верится, что тот, кто настолько сильно любит, что идет против всех правил, станет делить ложе с другой ради физического удовольствия. Марс не показался мне таким…

— А еще ты боишься подумать, что слишком его романтизируешь? — усмехнулся Феликс. — Однолюбы и на Земле существуют.

— Вот видишь, значит, он должен был ее сослать. Особенно тогда, когда привел мать. Он умный мужчина, следовательно прекрасно сознавал какая реакция будет у его любимой женщины. А раз он этого не сделал, значит не мог. Как и не мог рассказать истинные причины такого положения. В конце концов, поместье большое, тут домов к главному дому много примыкает. Отселить всегда ж можно было… И дети с ней видеться бы могли.

Я опять вздохнула. Рациональность отселения, учитывая какой этому всему придается смысл, я признавала, но все же, а если Селения действительно сильно любит своих детей? Почему она должна быть ущемлена в родительских правах? Ее-то в чем вина?