Королеву, робкая попытка которой восстать против Этельхельма окончилась провалом. А на ней строился главный мой расчет сдержать слово: убить самого видного из уэссекских вельмож и его племянника. Причем последний из них, если предчувствия Финана насчет связи бури со смертью государя верны, уже стал королем.
И нам предстоит сделать так, чтобы его правление было коротким.
Завтра.
Буря выдохлась за ночь, оставив после себя поваленные деревья, набухшие соломенные крыши и затопленные луга. Рассвет оказался сырым и хмурым, как если бы погода раскаивалась во вчерашнем приступе гнева. Облака плыли высоко, река вошла в берега, ветер успокоился.
Мне предстояло решить, как быть с пленниками. Первым порывом было запереть их в крепком амбаре на западном берегу гавани и оставить двух человек стеречь их. Но парни Вигхельма были молодые, сильные и озлобленные своей неудачей, поэтому наверняка попытаются выбраться из заточения, а меньше всего я хотел, чтобы шайка горящих желанием отомстить воинов пошла за мной на юг, в Фэфрешем. Не хотел я и оставлять значительные силы для охраны пленников или защиты «Сперхафока». В Фэфрешеме мне понадобятся все мои люди.
— Да надо просто взять и перебить ублюдков, — предложил Видарр Лейфсон.
— Высади их на острове, — посоветовал Финан, имея в виду Скеапиг.
— А если они плавать умеют?
Мой друг пожал плечами:
— Таких едва ли много наберется.
— Рыбачья лодка может снять их.
— Ну, тогда последуй совету Видарра, — отрезал ирландец, устав от моих сомнений.
Избранный мной способ был рискованным, но я не смог придумать ничего лучшего. Мы погрузили пленных на «Сперхафок», отгребли на милю на восток вниз по реке Свальван и нашли поросший тростником остров, который, судя по линии плавника на берегу, не затапливался во время прилива. Мы раздели бедолаг донага и высадили, заставив нести четверых их раненых. Вигхельм высаживался последним.
— Вам не составит труда добраться до Скеапига, — сказал я ему. Выбранный нами камышовый остров находился всего лишь на расстоянии длинного выстрела из лука от заболоченных берегов Скеапига. — Но если вы причините вред кому-нибудь, я об этом узнаю и приду за тобой. И когда я тебя найду, твоя смерть будет медленной. Ты понял?
Вигхельм мрачно кивнул:
— Да, лорд. — Он теперь знал, кто я, и был сильно напуган.
— Все здешние жители, — я указал и на материк, и на Скеапиг, — находятся под моей защитой, а я — Утредэрв! Так кто я такой?
— Утред Беббанбургский, лорд, — со страхом вымолвил он.
— Меня зовут Утредэрв, и мои враги умирают. Иди!
Был уже полдень, когда мы вернулись в гавань, и прошел еще час, прежде чем мы отправились в путь по ведущей на юг дороге. Скудно перекусив жареной рыбой и черствым хлебом, мы начистили кольчуги и оружие и нарядились в красные плащи, отмечавшие людей Этельхельма. Среди наших трофеев были двадцать четыре щита дружинников олдермена, каждый с прыгающим оленем, и я раздал их своим парням. Остальным пришлось отправиться в Фэфрешем без щитов. Язычники, вместе со мной, попрятали амулеты с молотами. Лучше всего было бы отрядить пару человек разведать город, но улицы и переулки куда сложнее осматривать, оставаясь незамеченным, чем леса и перелески. Я опасался, что моих людей поймают, допросят с пристрастием и узнают о нашем присутствии. Уж лучше ворваться в Фэфрешем со всеми силами, даже если силы эти вполовину меньше вражеских. Я отрядил Эдрика, самого ловкого из моих разведчиков, изучить городские окраины, но велел не высовываться.
— Смотри не попадись! — напутствовал я его.
— Господин, мерзавцы меня даже не учуют.
По мере нашего продвижения на юг небо расчищалось. Ветер стихал, налетая редкими порывами и раздувая позаимствованные нами плащи. Солнце пригревало, сверкая на залитых водой пастбищах. Нам навстречу попалась девчушка, лет восьми-девяти, гнавшая трех коров на север. Напуганная, она сошла с дороги, давая нам пройти.
— Погодка-то сегодня улучшилась! — жизнерадостно обратился к ней Беорнот, но малышка только задрожала и потупила глаза.
Мы миновали сады, где буря повалила деревья, а один ствол был расщеплен и опален ударом молнии. Я вздрогнул, заметив мертвого лебедя, который лежал со сломанной шеей в запруженной канаве. Недобрый то был знак, и я поднял взгляд в надежде узреть знамение получше, однако видел только оставшиеся на память от бури разрозненные облака. Женщина копалась в огороде у крытой тростником хижины, но, заметив нас, юркнула в дом, и до меня донесся звук запираемого засова. Интересно, а как вели себя селяне, увидев приближающееся войско римлян? Или данов? Фэфрешем был охвачен тревогой, страхом — маленький городок, оказавшийся на перепутье властных амбиций могущественных людей.
Меня тоже снедала тревога. Если Вигхельм сказал правду, то дружинников Этельхельма в Фэфрешеме больше, чем у меня. Если они начеку и ожидают проблем, то нас быстро задавят числом. Я рассчитывал, что трофейные плащи и щиты помогут нам беспрепятственно проникнуть в город, но Эдрик вернулся с докладом, что дорогу охраняет дозор из дюжины копейщиков.
— Причем, господин, это не сонные лентяи, — добавил он. — Парни смотрят в оба.
— Всего двенадцать?
— И еще куча, готовая прийти им на подмогу в случае чего, — мрачно заявил Эдрик.
Мы сошли с дороги и укрылись за полосой терновника на раскисшем от дождя пастбище. Если Эдрик прав, попытка напасть на дюжину дозорных закончится вмешательством основных сил врага, и мне придется иметь дело с отчаянной схваткой вдали от безопасного пути отступления на «Сперхафок».
— Можешь проникнуть в город? — спросил я у Эдрика.
Тот кивнул:
— Господин, тихих переулков там хватает.
Эдрик, средних лет сакс, способный скользить по лесу бесплотным духом, утверждал, что сумеет пробраться мимо часовых Этельхельма и окажется достаточно хитрым, чтобы остаться незамеченным в городе.
— Я стар, господин, — объяснил он. — А старые не привлекают такого внимания, как молодые.
Эдрик избавился от оружия, снял кольчугу и, изображая крестьянина, проскользнул через дыру в терновой изгороди. Мы ждали. Последние облака таяли, солнце дарило приятное тепло. Дым от очагов Фэфрешема уже не клонился вбок под напором ветра, а поднимался прямо. Эдрик отсутствовал долго, и я начал уже бояться, что его поймали. Финан разделял мои опасения. Друг сидел рядом со мной и беспокойно ерзал, но замер, заметив отряд облаченных в красные плащи всадников на востоке. Их было самое малое два десятка. Я встревожился, что они ищут нас, и наполовину вытащил уже Вздох Змея, но конные повернули назад к городу.
— Просто разминали коней, — со вздохом облегчения пробормотал я.
— А кони-то добрые, — заметил Финан. — Не какие-нибудь сельские клячи.