Блин и неуловимые киллеры - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Некрасов cтр.№ 13

В дверь библиотеки он проскочил первым, обернулся к Ирке и быстро, пока она не успела опомниться…

…Получил по губам шершавой мокрой варежкой. Ирка сияла. Что и требовалось доказать.

– Еще полезешь – еще получишь! – заявила она счастливым голосом.

– Полезу, – со вздохом ответил Блинков-младший. – Куда деваться? Любовь – не счастье, а катастрофа!

– Дурак! – сказала Ирка, но это был совсем не такой «дурак», как час назад, а симпатичный ей и, может быть, даже любимый «дурак».

Библиотека была взрослая. Им сказали, что с четырнадцати лет можно записаться, но нужен паспорт кого-нибудь из родителей с пропиской, а Иркина метрика не годится. «Нам только в читальный зал», – ответила Ирка, и оказалось, что туда пускают вообще без записи. А в читальном зале она спросила: «Где у вас персоналии?» Блинков-младший разинул рот. Не будь Ирки, он пошел бы домой за папиным паспортом, а что такое персоналии, вообще не знал. А Ирка, отойдя с библиотекаршей к тумбочке с картотекой, продолжала не вполне понятный разговор.

– Персоналии мы в последнее время не ведем, но есть картотека по авторам и по названиям. Здесь по книгам, здесь по журналам, – показывала ей библиотекарша.

– А по газетам нет?

– Нет.

– Плохо, что персоналий нет.

– Работать некому. Вот окончишь школу, окончишь институт и приходи к нам. Персоналии вести.

Библиотекарша отошла, а Ирка с кислым лицом покопалась в карточках на «И», потом на «П» и заулыбалась:

– Митек, повезло нам!

Блинков-младший посмотрел на карточку.

Там был выписан заголовок статьи: «Подполковник Иванченко: жизнь после смерти». Если бы статья называлась по-другому, скажем, просто «Жизнь после смерти», то найти ее было бы невозможно. Действительно повезло.

Им выдали номер журнала «Времечко» – свежий, декабрьский, – и Блинков-младший с Иркой уселись за свободный стол.

– Не отвлекайся, – сказала Ирка, хотя Митек и не отвлекался. Просто когда листаешь вдвоем один журнал, ее волосы щекочут тебе висок, и в этот момент совершенно невозможно думать ни о чем другом.

Статья начиналась разворотом: на левой странице фотография подполковника в милицейской форме, на правой – человека в спортивном костюме. Они были похожи, как близнецы, а выражение лиц разное. У подполковника губы подобраны, взгляд твердый, в уголках глаз «птичьи лапки», как будто он сощурился, глядя в прицел. А у того, который в спортивном костюме, нижняя губа капризно выпятилась, морщины разгладились, глаза округлились. У него было лицо малыша, по злому волшебству постаревшего за один день.

– Я переворачиваю, – сказала Ирка.

Блинков-младший спохватился, придержал ее руку и стал читать. Фотографии были большие, и места для текста на развороте осталось немного.

Покушение на подполковника Иванченко прозвучало как вызов… Это пропустим. Пятнадцать лет службы в органах милиции… Последние годы в Управлении по борьбе с организованной преступностью МВД… Старший оперуполномоченный по особо важным делам… Как мама у себя в контрразведке. Третьего мая был найден в подъезде своего дома…

Митек перевернул страницу. Иркины волосы щекотали висок, и он автоматически сдувал их, чтобы не мешали.

Третьего мая подполковника Иванченко убили. По-настоящему, насмерть: два выстрела в спину и контрольный – в затылок. У него остановилось сердце. Врачи совершили чудо: подполковнику вернули жизнь. Но вернуть разум не смогли.

Попавшая в голову пуля прошла вскользь, повредив важные участки мозга. Раненый превратился в маленького ребенка. Он узнавал родных и некоторых знакомых, отвечал на простые вопросы вроде «Хочешь яблочка?» и любил смотреть телевизор, только пугался, если стреляли. Это все. Здоровый, сильный человек, еще недавно гроза преступников, оказался беспомощным. Иногда к нему возвращались воспоминания. Подполковник целился в кого-то пальцем и плакал от бессилия.

Убийц так и не нашли. Их скорее всего было двое: экспертиза показала, что пуля в голову и две пули в спину выпущены из разных пистолетов. Кто они? Что их толкнуло на преступление? В статье было несколько версий, и все казались правильными. Читаешь и веришь, а потом натыкаешься на фразу вроде: «Но эта версия была отвергнута в ходе расследования».

Теперь Блинков-младший почти не обижался на маму с Пал Петровичем. Подумаешь, спасибо не сказали. Тут такое дело! Особо важное дело, вот какое. Им занимается и милиция, и контрразведка. В журнале всего не напишут, но если розыск длится уже полгода, он скорее всего зашел в тупик. Оперативникам остается только ждать, когда киллеры опять проявят себя и оставят на месте следующего преступления новые улики. А БЛИНКОВ-МЛАДШИЙ И ПРИНЕС ТАКУЮ УЛИКУ!!!

Почему киллеры не выбросили стрелявший в подполковника пистолет? Неужели его хранили полгода специально для того, чтобы из того же ствола убить бомжа Никиту?! Расследование покажет. А сейчас ясно одно: преступники вооружены, наглы и опасны.

Роковые выстрелы прозвучали третьего мая. Блинков-младший с Иркой стали просматривать газеты за четвертое, пятое и так далее.

О покушении на подполковника Иванченко писали десятки раз – сначала в заметках, которые можно было бы накрыть спичечным коробком, потом в статьях на всю газетную страницу. Но чем больше проходило времени, тем короче становились сообщения и тем реже они попадались. Известные подробности были давно пересказаны, свидетелей преступления найти не удалось, и журналистам стало не о чем писать. Въедливая Ирка докопалась до совсем крохотной заметки от пятого августа. «Вчера из госпиталя МВД был выписан сотрудник УБОП подполковник милиции Иванченко, получивший тяжелое ранение в голову три месяца назад. Покушавшиеся на его жизнь до сих пор не найдены».

В других газетах не было даже этого. Стало ясно, что ничего нового Блинков-младший с Иркой не узнают.

За окном смеркалось.

– Здесь есть ксерокс, – сказала Ирка.

Иногда Блинков-младший понимал больше, чем она говорила, и сейчас был именно такой случай. «Здесь есть ксерокс» означало: «Я знаю, что ты будешь продолжать расследование и тебе понадобятся эти газеты. Видишь, я готова помочь».

– Спасибо, – сказал он, – завтра приду. Я все деньги проел.

– У меня есть. Это ты свои заработанные потратил, а я еще ни доллара не тронула.

– Думаешь, здесь примут доллары?

– А что мы, не в России, что ли? – фыркнула Ирка. – Уговорю!

Доллары у нее приняли – страшно подумать, десять. Зато переплели все копии: наложили на стопку спереди и сзади прозрачный пластик, пробили по краю специальной машинкой и прошили пластмассовой пружиной. Получился целый журнал толщиной с палец.

Ирка довольно улыбалась, а когда Блинков-младший заикнулся, что понемногу отдаст ей деньги, опять сказала «дурак». За сегодняшний день это был уже третий «дурак». Не такой круглый, как первый, не такой нежный, как второй, а серединка наполовинку.