Блин - сокрушитель террористов - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Некрасов cтр.№ 35

– Но иногда, в недолгие часы досуга, вспоминаешь о береге и понимаешь, как ты одинок! – влез Сережа и снова получил под ребра локтем.

Блинков-младший понял, почему женихи только наполовину поделили Суворову. У Топтыгиных – сила, у Сережи на погонах широкая лычка главного старшины. Наверное, на крейсере он ими командовал. У остальных не было ни такой силы, ни такой лычки. Они сдались, а Сережа с близнецами продолжают бороться, только уже не за Вальку.

Что ж, Митек достиг своей цели: избавил эту дурочку от женихов. Пострадавших нет. Морячки посмотрят Москву и разъедутся по домам. Билеты у них воинские, бесплатные. У Суворовой пруд пруди таких «женихов», которые по разику станцевали с ней и угостили мороженым… Но почему на душе было так пакостно от этой победы?

– Ладно, заболталась я с вами, – встал Блинков-младший. – Хозяйничайте тут, мальчики, а я пойду к Вале ночевать.

– Куда же вы? Посидите еще! – в один голос забасили близнецы.

– Генерал Топтыгин! Душка! – жеманно пискнул Блинков-младший и кончиками пальцев ударил какого-то из близнецов по губам (раскусят – точно искалечат!). – Завтра, все завтра! Чао!

И он выскочил из вагончика, таща за собой убитую горем Суворову.

Вальку никто не просил остаться. С ней даже попрощаться забыли.

.

Конечно, Блинков-младший не пошел ночевать к Суворовой. Они открыли соседний вагончик и, не зажигая света, уселись на первую попавшуюся полку.

– Ты видала? Предатели! – пожаловалась Валька. Ей надо было излить кому-то душу, и на безрыбье Митек сошел за подружку. – Нет, мне их теперь не жалко! Я разуверилась в любви с первого взгляда. Может ее совсем не бывает, любви?

– Как же не бывает, когда мои родители всю жизнь друг друга любят? – возразил Блинков-младший.

– Так-таки любят? – не поверила Суворова. – Ходят за ручку и чуть что целуются?

– Дура ты, Валька! Любовь – это тебе не вздохи на скамейке и не прогулки при луне. Любовь – это когда за человека хочется отдать жизнь.

– Как у вас с Иркой? – горячим шепотом спросила Суворова. – Она рассказывала: ее захватили в заложники, а ты предложил себя вместо нее и стоял под дулом пистолета, гордый и прекрасный!

– Да ну, Валька, что ты мелешь! Там и пистолет-то был газовый. Нет, я тогда поступил как порядочный человек, и все. А вот, скажем, папа за меня два раза жизнью рисковал.

– Ну так то папа, он родной, – разочарованно протянула Суворова.

– Вот и надо так полюбить человека, чтобы он стал тебе родным. Ведь мама и папа когда-то даже не были знакомы. А сейчас они такие родные, что я себе просто не представляю, как они могли много лет жить и даже не знать, что другой существует на свете.

– И я так же думаю, – вздохнула Валька. – Я живу, а где-то ходит мой настоящий жених, а не Сережа с ракетного крейсера… А вообще, ты классная подруга, Блинок. Я ни с кем так хорошо про любовь не говорила!

– Ну, поговорила и хватит. Я спать хочу.

– А пошли со мной, Блинок. У нас квартира трехкомнатная. Мне Нинка давно говорит: «Что там Дима живет в каком-то вагончике?»

– Та-ак, – сказал Блинков-младший, – проболталась.

– Ну и проболталась, – без смущения признала Валька. – Она же мне сестра. Пойдем, Блинок, а то как бы Топтыгины к тебе не приплелись рассказывать про соленый свист ветра и слаженную работу машин.

В соседнем вагончике шумели. Морячки, отведав свободы после трех лет строгой флотской дисциплины, просто не могли вести себя тихо. При первом же обходе их засечет охрана. Блинков-младший подумал, что Суворова, хотя и ненарочно, спалила его убежище.

– Завтра, Валь, – сказал он. – Завтра я, может, вообще Ивану Сергеевичу сдамся. Не получается у меня найти Князя.

– Тогда не провожай меня, – решила Суворова. – Выйду в калитку, и ничего мне эти охранники не сделают. Что я им, девочка – по заборам лазить?!

Охранники, конечно, не заставляли ее лазить по заборам. И не заставляли сейчас идти через калитку, рискуя нарваться на неприятности. Блинков-младший подумал, что Валька была бы даже не прочь, если бы ее задержали. Потому что у нее настал такой момент, когда хочется отвечать за свои поступки.

– Да, Валька, ты не девочка, – признал он. – Взрослеешь!

– Дурачок, – покровительственно сказала Суворова, – это вы, мальчишки, отстаете в развитии, а мы давно взрослые!

И она ушла, для взрослости виляя бедрами, как манекенщица.

.

Блинков-младший по привычке открыл окно и на щелочку отодвинул ставню. Но вместо школы и родного дома он увидел только вагончик, где остались суворовские женихи. Митек разозлился на них. Как будто морячки были виноваты в том, что он скитается, как бездомный, и не может хоть издали посмотреть на темные окна, за которыми скрываются мама и майор Василенко.

Наверное, мама с майором обрадуются, когда террористы полезут в квартиру. Ведь пока преступники не пойманы, им нельзя вернуться к прежней жизни. Но это же дико и страшно. Это ни в какие ворота не лезет! С нетерпением ждать, когда к тебе вломится вооруженный преступник?! На такое способны, пожалуй, только офицеры, для которых и свое, и чужое несчастье – обычная работа…

.

И вдруг Блинков-младший понял, что под окном вагончика кто-то есть!

Блинков-младший не видел и не слышал ничего подозрительного. Но сквознячок из щели между ставней и оконной рамой пах табаком! Приникнув к щели ухом, он расслышал дыхание. Человек спешил, человек запыхался, а теперь тихо, стараясь не пыхтеть, переводил дыхание…

Боясь привстать или хотя бы передвинуть локоть по столику, Блинков-младший стал заглядывать в щель то справа, то слева. В пространство между вагончиками косо падал свет из какого-то окна, и в этом свете он увидел носок ботинка!

Носок лежал, как отрезанный – все остальное утонуло в тени. Потом он исчез и появился снова. Человек переминался с ноги на ногу.

Вор?! А что ему тут делать? Ждет, когда в облюбованной им квартире погаснет свет? Тогда не вор он, а целый грабитель. Воровство – это если что-нибудь воруют тайно, а грабеж – если отнимают. Он дождется, когда люди заснут, влезет в открытое окно и бросится связывать сонных хозяев!

Ботинок был здоровенный, с твердым даже на взгляд круглым носом. Бесшумный ботинок, на мягкой резиновой подошве. Блинков-младший не слышал, как его владелец подошел. «Как владельцы подошли», – мысленно поправился он, потому что рядом с ботинком показался второй. Их носы смотрели в разные стороны. Если только под окном вагончика не умственно отсталый, который надевает правый ботинок на левую ногу и наоборот, то там двое…

Нет, трое…

Нет, четверо!

Людей под окном стало так много, что все уже не помещались в тени. Чей-то локоть высунулся в узкую полосу света, проникавшего между вагончиками. Локоть был в черно-белом камуфляже «ночка». Его владелец понимал, что демаскируется, и прижимал локоть, но его все дальше выталкивали на свет. А в тени продолжали накапливаться какие-то совсем уж невероятные силы. Владельца локтя оттеснили, и на свет вплыла спина в черном бронежилете. Все происходило настолько бесшумно, что если бы Блинков-младший не слышал дыхания десятка глоток, он бы подумал, что оглох или спит!