Блин - гроза наркобандитов - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Некрасов cтр.№ 30

Почти все рыбы боятся шума, а пираньи плывут на шум. Слишком они глупые и слишком их много, чтобы кого-нибудь бояться. Пираньи налетают целыми тучами, как комары, только они в тысячу раз опаснее. И воевать с ними так же бесполезно, как воевать с комарами. Хоть динамитом их глуши – оставшиеся в живых сожрут погибших, и стая от этого не особенно уменьшится.

Чем сильнее Блинков-младший бил ногами по воде, тем больше пираний приплывало на шум. Пираньи нападают на все, что движется, – и они напали на блинковские ноги. Первой в разведку боем кинулась мелкая рыбья шпана и стала терзать самодельные доспехи из палок и обрывков сети. На глазах у Блинкова-младшего одна пиранья вгрызлась в штанину с головой. Он кожей чувствовал, как она там бьется и крошит зубами палку. Держась одной рукой за веревку, он изловчился и выдернул негодяйку за хвост. Осатаневшая пиранья впилась ему в палец, повиснув, как бульдожка. Блинков-младший бил ее о борт лодки и чувствовал, как другие пираньи рвут мясо у него на ногах. Кровь попала в воду, и на этот сигнал бросилась вся стая!

Сначала пираний были десятки. Через несколько секунд их подплыли сотни. А еще через несколько секунд Блинков-младший уже сидел в лодке и смотрел, как пираньи толкутся у самой поверхности воды. Спроси его, как он сумел выскочить, – ни за что бы не ответил. С его джинсов капала розовая разбавленная кровь. Пираньи дрались из-за этих капель.

Лодку несло по течению вместе с ветками, а всякие обломки покрупнее отстали. Блинков-младший запустил мотор, водомет всосал и выплюнул за кормой с два десятка оглушенных пираний, и стая накинулась на них. Смотреть на это было противно. Блинков-младший прибавил газу.

– Остановимся, – сказала Ирка, а Блинков-младший сказал:

– Нет.

Ирка откопала в куче вещей аптечку, села у его ног и маленькими ножницами стала разрезать на нем изодранные окровавленные джинсы. – Если остановимся, эти коряги нас догонят, и может получиться новый залом, – объяснил Блинков-младший.

– Какая разница! – отмахнулась Ирка. Блинков-младший подумал, что плыть или торчать в заломе – разница очень большая. А раз так, Иркина «какая разница» – это не про залом, а про то, что, если бы они остановились и ему не надо было управлять лодкой, Ирка все равно сидела бы у его ног и бинтовала бы его раны.

Было, разумеется, больно. Ирка боялась заражения и поливала каждую рану йодом. Но и приятно было так, что передать невозможно.

– А хорошо, что нас поженили, – сказал Блинков-младший.

Ирка посмотрела на него снизу вверх, сдула лезшие в глаза волосы и посмотрела еще, как будто первый раз видела.

– Чего ж хорошего?! – сказала она. – Рыба без соли и термиты на закуску. И это называется – свадьбу сыграли?

Вода в протоке спадала очень быстро. Блинков-младший заметил консервную банку из-под ветчины, которую утопил за бортом Оау. Сейчас на этом месте обнажилось дно, и какая-то сухопутная птичка, сидя на краю банки, ковырялась в ней длинным изогнутым клювом. Потом слева от лодки потянулся песчаный пляжик с двумя цепочками следов – утюжком от кроссовок Блинкова-младшего и разлапистых, как будто их оставил Дональд Дак, – от босых ног Оау. Там, где вчера охотники шлепали по мелководью, следы размыло, но сегодня-то вода отступила метра на два и картина получилась престранная: то следы есть, то вдруг пропали, как будто люди шли себе, шли, а потом взлетели на крылышках.

Надо было торопиться, пока протока совсем не обмелела, но плыть быстрее Блинков-младший боялся. По днищу лодки то и дело скрежетали полузатопленные коряги, и каждый раз сердце его уходило в пятки. Еще напорешься, как жук на булавку, и что потом? Об этом даже думать не хотелось, особенно после того, как их с Оау следы пересеклись с другими, когтистыми, размером с тарелку. Хорошо, что когтистый-зубастый наелся отнятой у охотников свиньей. Он преследовал их недолго, попил водички и прыжком скрылся в сельву. На том месте, где он оттолкнулся задними лапами, в песке остались две глубокие воронки. Очень впечатляющие были воронки. В каждую поместилось бы по арбузу.

Словом, бросить лодку и пробираться по сельве пешком было бы самоубийством. Лодка им и стол, и дом, а сельва – враг. Оставалось плыть, пока это возможно. Пускай не быстро, но без остановок! Где-то впереди протока обязательно впадет в речку побольше, которая впадает в совсем большую реку, а по большим рекам люди с древних времен строили города. Хочешь к людям – плыви по течению, река вынесет.

Так Блинков-младший и объяснил Ирке, велев разобрать вещи и отложить фонари, фальшфейеры и вообще все, чем можно светить.

– Слушаюсь, мой повелитель! – съехидничала Ирка и деловито зарылась в свалку на дне лодки.

Если не считать мелких подколок, Ирка вела себя замечательно. Она вела себя безропотно. Как настоящая индейская скво. Блинков-младший посиживал себе на корме, управляя лодкой так легко и привычно, что сам себе нравился, и с умилением думал, какая хорошая жена получится из Ирки. Хочешь не хочешь, но жениться все равно когда-нибудь придется, а то неудобно банкиру без жены. Ну а раз имеется такая суровая необходимость, то лучше Ирки все равно никого не найдешь.

Плыли весь день, если не считать коротеньких остановок по всяким понятным вдумчивому читателю надобностям. Один раз Блинков-младший между делом набрал за пазуху похожих на маленькие дыньки плодов, а так ели консервы и запивали пахнущей полиэтиленом водой из канистры. Вода кончалась, и надо было бы пристать к берегу надолго, чтобы накипятить про запас речной. Какого-нибудь котелка или кастрюли в лодке не нашлось – может быть, посуду взяли индейцы, – зато пустых консервных банок после обеда образовалось множество. С огнем все было в порядке: Ирка нашла среди вещей не меньше десятка валявшихся россыпью одноразовых зажигалок. Но Блинкову-младшему жаль было тратить время на долгий привал. Он твердо сказал своей скво, что воду из канистры надо экономить. Лучше поменьше пить и подальше уплыть, чем распивать чаи, сидя на мели.

И вот они плыли и экономили воду. Блинков-младший ждал, что в небе покажется вертолет, и на этот случай держал под рукой оставшиеся ракеты. Ведь не может быть, чтобы их с Иркой поискали один день и решили плюнуть на безнадежное дело. Но вертолета не было даже слышно. Он, скорее всего, прочесывал сельву поблизости от места, где индейцы захватили лодку. А Блинков-младший с Иркой от этого места удалялись, и с каждым часом все меньше надежды оставалось на помощь и все больше надо было надеяться на себя.

Протока стала чуть шире; у берегов лежала сплошная густая тень, а до середины тенистые ветки уже не дотягивались, и вода там сверкала и пускала солнечные зайчики. Жара стояла как в бане – влажная. Из сельвы несло какой-то сладкой гнилью, как от помойки у овощного магазина. Держаться в тени было опасно – чем ближе к берегу, тем больше коряг, – и Блинков-младший правил по солнечной дорожке, такой ослепительной, что в глазах рябило.

Сослепу он и угодил на мель.