Краткая история цифровизации - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Буркхардт cтр.№ 14

У Буша – гражданского лица, не имевшего политического веса, – не было ни единого шанса за короткое время подняться до статуса «царя американских военных технологий», обеспечить своему институту огромный исследовательский бюджет и обзавестись репутацией человека, который будет определять исход войны. Тем не менее Буш покорил Вашингтон всего за два года, самолично проведя марш-бросок по немецкому образцу блицкрига. Он не стал размениваться на беседы с чиновниками третьей руки, а через посредство Фредерика Делано, дяди Франклина Делано Рузвельта, смог добиться пятнадцатиминутной аудиенции у президента. Ему Буш представил план по созданию национального исследовательского агентства. Рузвельт, как и Буш, тоже опасался, что США отстанет от мира в части военных технологий, поэтому тут же утвердил план, написав на салфетке «OK FDR». Так Вэнивар Буш стал руководителем Управления научных исследований и усовершенствований США, подчиненного напрямую президенту страны и неподотчетному ни одному другому ведомству. Армейские чины изначально отнеслись к Бушу с недоверием, ведь образ сухощавого ученого совершенно не вязался с военным делом. К тому же у Буша было множество причуд: он проводил досуг за стрельбой из лука, созданного по чертежам XIV века, но не прекращал думать о технике даже в эти часы, поэтому попутно внес несколько усовершенствований в луки своих единомышленников по стрелковому клубу.

Игнорировать реальные достижения Буша было решительно невозможно. Первым выдающимся успехом стал радар: вначале немецкие подлодки настолько технологически превосходили американские, что за месяц после вступления США в войну смогли пустить на дно 107 кораблей, однако лаборатории Буша всего за несколько месяцев удалось снизить количество потерь в 10 раз. После того как новая радарная технология восстановила военный паритет под водой, ученые Буша разработали вторую, не менее эффективную инновацию – радиоуправляемый взрыватель. Он увеличил ударную силу американских бомб за счет того, что встроенный датчик срабатывал именно тогда, когда взрыв имел самые разрушительные последствия. Это чудо-оружие позволило американцам противопоставить что-то немецким крылатым ракетам V-1.

К большому удивлению военных работа ученых оказалась значительно полезнее, чем ожидалось, и теперь даже самые несообразительные генералы или политики признавали, что армия бушевских умников вносит решающий вклад в исход войны, а также чудесным образом выводит экономику из депрессии тридцатых годов. Так родилось то, что называется «военно-промышленным комплексом» – результат тесного сращения армии, промышленности и науки, чего в довоенное время было совершенно невозможно себе представить.

Успех способствовал всем проектам Буша, поэтому в результате именно ему (вместе с генералом Лесли Гроувсом) был доверен Манхэттенский проект по созданию атомной бомбы. Для этого в пустыне посреди Нью-Мексико было собрано несколько тысяч ученых. Буш не испытывал особого энтузиазма к «урановой лихорадке», но и здесь доказал свою безжалостную эффективность и нацеленность на достижение результата. Говоря о Хиросиме, многие говорят о той мощи, на которую способна человеческая мысль, готовая мгновенно стереть все с лица земли. Слепящий свет ядерного взрыва выводит на первый план еще одно обстоятельство, сыгравшее в нашей истории цифровизации большую роль – взаимовлияние энергии и информации. В этом смысле атомная бомба, перехитрившая материальный мир – тоже «обман природы», который стал реальностью лишь благодаря слаженной работе многих тысяч ученых. Научный коллектив в Лос-Аламосе воспроизвел на практике то, что в XIX веке было достижимо лишь в ходе мысленного эксперимента (речь о демоне Максвелла, если рассматривать его как машину по обработке информации). Неслучайно, что этот проект сопровождал пионер вычислительной техники – Вэнивар Буш. Всего через несколько дней после успешного испытания «Тринити», первого в мире испытания ядерного оружия, Буш опубликовал в популярном научном журнале статью «As We May Think» («Как мы можем думать»), где рассуждал о том, как будут мыслить ученые будущего.

Аппарат Буша

В ней он впервые описывает некое устройство, в котором мы можем узнать подобие современного настольного компьютера. Устройство оснащено монитором, позволяющим обращаться к нескольким окнам, в которых отображается микрофиша – уменьшенная фотография аналогового документа. С помощью джойстика пользователь может переключаться между документами, увеличивать и уменьшать документ, а также переходить на следующую страницу. Клавиатура служит для создания примечаний к документу, а отдельная клавиша позволяет добавить документ в личный список закладок. Если пользователю нужно добавить в систему собственный документ, он может воспользоваться стоящим перед ним сканером, который фотографирует бумажный экземпляр и превращает его в микрофишу. Все доступные микрофиши хранятся в ящике, подключенном к проектору, – своего рода накопителе данных.

Однако куда важнее индивидуального доступа социальный аспект: Буш говорит о синхронизации информации в рамках единого общемирового пространства знаний. Воображаемый компьютер Буша – это квинтэссенция коллективных усилий, которые привели Манхэттенский проект к созданию бомбы, общий источник информации, к которому имеют доступ все участники. Говоря иначе: чем обширнее становятся наши знания об окружающем мире, тем важнее накапливать и систематизировать разрозненные данные. Строительство атомной бомбы приводит к осознанию необходимости обобщения информации и создания всемирного разума, стирающего границы традиционных специализаций. Воображаемая машина Буша предвосхищает рождение «информационного общества» задолго до того, как такой термин вообще появляется на свет.

Разумеется, этот аппарат – не плод больной фантазии ученого, а всего лишь автоматизированная коммуникационная модель Манхэттенского проекта, основанная на социальном взаимодействии. Большая вычислительная машина, которую Буш в тридцатых годах разработал для Массачусетского технологического института, была электромеханической вариацией аналитической машины Бэббиджа, а предложенная им в статье система «Мемекс» нацелена на автоматизацию процесса познания и чем-то напоминает современный интернет. «Мемекс» – это сокращение от memory extension, «расширение памяти». Система «Мемекс» призвана обеспечить всем и каждому доступ ко всему корпусу знаний человечества, несмотря на то, что знание постоянно специализируется и распадается на более узкие разделы (в русле логики уничтожения, которая воплотилась в атомной бомбе). Так машина противостоит дроблению знания, устанавливая новый миропорядок – res publica, «общее дело» – только не в метафорическом, а в самом что ни на есть буквальном смысле.

По-моему, это случилось где-то в девяностых годах, мой сын тогда еще ходил в вальдорфскую школу и только учился читать. Однажды я увидел, как они с другом сидят перед компьютером и играют в стратегию The Settlers: разгоряченные и напряженные, они так были погружены в процесс, что даже не заметили, как я вошел. По экрану забегали маленькие анимированные фигурки с топорами на плечах, и один из ребят вдруг крикнул: «Осторожно, производительность уже дошла до 90 процентов!» Я начал было размышлять, как учительница ритмики была бы недовольна подобными занятиями, и вдруг мне подумалось, что то, что сейчас происходит в головах у восьмилетних парней, в шестидесятых годах было верхом прогресса, а теперь почему-то стало детской компьютерной игрой. Больше того: цифровая революция вообще-то свершилась не столько благодаря стараниям визионеров, сколько благодаря детской игре. Именно здесь – а не в элитных университетах – формировались способности будущих стратегов, игравших в SimCity, Sims, Age of Empires или «Цивилизацию».