Жестокая сказка - читать онлайн книгу. Автор: Валерия Ангелос cтр.№ 82

А если Граф действительно решил убить Рустама?

Горло сдавливает. Под ребрами саднит.

- Это просто игра, да? – улыбаюсь я. – Вы сговорились надо мной поиздеваться? Развести наивную дуру. Хочешь заставить меня поверить, что реально убьешь Ахметова? Зачем тебе это? Ради любви? Серьезно? Думаешь, я на такой бред поведусь?

- Я с тобой всегда честен, - говорит Граф, склоняясь ниже, и поверхность его маски почти соприкасается с моим лицом. – Нет никакого резона играть. Год назад Ахметов спас меня. Протянул руку помощи, когда я чудом удержался на краю пропасти.

- Красивая метафора, - морщусь, пытаясь отстраниться и разорвать контакт, однако стена позади мешает отклониться назад.

- Это правда, - бросает он. – Враги организовали покушение. Весьма удачное. Так вышло, что я завис над скалистой бездной. Чудом удержался за выступ. Комья земли летели вниз, я отсчитывал последние секунды жизни. Силы на исходе. Помощи ждать неоткуда. И тут рядом нарисовался Ахметов, подхватил под локоть, вытянул из этой западни.

- А ты в благодарность решил его убить? – поддеваю, не скрывая горькой иронии. – Как я могу довериться человеку, у которого нет никаких моральных принципов?

- Он хочет занять мое место, - произносит Граф. – За это и поплатится.

- Может, его подставили? – сразу вспоминаю ту истеричную немку, которая ползала в ногах у Рустама, а потом обещала поставить на колени его самого. – Ахметовы держат слово, чего бы им это не стоило. Если у вас общее дело, не думаю, что он бы вдруг тебя предал.

- Щенок возомнил себя тигром, - посмеивается и продолжает будто нараспев: – Тигр, тигр, жгучий страх, ты горишь в ночных лесах. Чей бессмертный взор, любя, создал страшного тебя?

Очень знакомые слова. Память моментально отзывается.

- Кто скрутил и для чего нервы сердца твоего, - бормочу я. – Чьею страшною рукой ты был выкован такой? Чей был молот, цепи чьи, чтобы скрепить мечты твои?

Стих Уильяма Блейка, где о дьяволе говорится как о создателе наравне с Богом, ведь мистический «Тигр» порождение тьмы, хоть четкого ответа в произведении не дается, необходимые намеки расставлены.

Энергия ярости. Дикость. Прекрасная и завораживающая сила. Бесконтрольная стихия. Чистая одержимость. Вот кто такой Тигр. Не просто зло и темнота. Завораживающий образ.

Я всегда предпочитала прозу. Поэзия цепляла меньше. Но однажды натолкнувшись на это стихотворение в учебнике, не смогла отвести взгляд, перечитывала раз за разом, и каждая строчка отзывалась внутри.

Откуда Граф мог знать? Я никому не говорила об этом. Догадаться нереально. Хотя… с чего я все беру на свой счет? Суть в другом. Точно. Граф уверен, будто лично создал Ахметова таким. Тигром? Щенком? Не важно, но отношения между этими людьми странные. Они знакомы всего год. Короткий срок для формата вроде «учитель и ученик».

Рустам всегда был яростным и диким. Никто его не обучал, не направлял, не играл для него роль создателя. Я же его с раннего детства помню. Зверь. Бешеный монстр.

- Ты ошибаешься, - говорю тихо. – Если бы Ахметов хотел занять твое место, тебя бы уже не было в живых. Он привык доводить начатое до конца, никому не оставляет второго шанса.

- Жертва защищает палача, - хмыкает. – Удивительная картина.

Хочу возразить, однако вдруг понимаю, что сама постоянно так обозначаю наши роли. Жертва и палач. Иначе не выходит.

- Каждый может убить дракона, но не каждый готов им стать, - бросает очередную загадку, от которой кругом идет голова. – Твой Рустам отправился выполнять мое задание, считает, я ему доверяю, жизнью обязан, значит не о чем волноваться.

- Ты приготовил ловушку?

- Предателей убивают.

Мое сердце пропускает удар.

- Что я могу сделать, чтобы его спасти? – вопрос вырывается рефлекторно.

- Тебе обязательно нужно кого-то спасать, - насмехается.

- Всегда есть способ.

- Нет, - отрезает холодно. – Совет давно вынес вердикт. Ему хоть как не жить. Слишком многим успел перейти дорогу.

- Совет клана? – грудь перехватывает металлический обруч. – Невозможно. Ахметовы древний род. Никто бы не позволил себе пойти против них, особенно сейчас.

Мои познания относительно реальной власти и положения клана Ахметовых довольно скупы, но очень хочется верить в истинность озвученных слов.

- Эти кланы ничего не решают, - замечает Граф. – Мелкие сошки. Всем управляют совсем другие люди, действительно влиятельные и серьезные. Ахметов рулит ситуацией в своих мечтах, уверен, будто добился принятия в высший круг, но он пушечное мясо. Выводы делает, исходя из россказней шлюхи, которую я же подослал для слива секретов. Глупец получает лишь ту информацию, что я готов ему выдать.

Вот про какой совет говорила та безумная немка. Организация, стоящая над кланами. Вот, кто по-настоящему здесь управляет. Выходит, женщина шпионила? Водила Рустама за нос? Отказываюсь принимать такую правду. Полагаю, она ему призналась. А значит, Ахметов предупрежден, понимает, насколько все плохо. Надеюсь.

- Забудь его, - приказывает Граф. – Твой Рустам труп. Ночью червей кормить будет.

- Мой Рустам жив, – выпаливаю гневно, чувствую, как слезы струятся по разгоряченным щекам. – А вот ты надеюсь подохнешь!

Бью его ногой по больному колену. Резко и яростно. Вырываюсь из заточения у стены, бросаюсь на выход. Вслед мне доносится странный звук. Приглушенный, надтреснутый. Не стон и не крик. Смех.

Этому гаду смешно? Отлично. В следующий раз постараюсь врезать посильнее. Желательно ножом. Пусть прочувствует боль получше.

Я мчусь вверх по ступенькам, несусь по коридору, врываюсь в свою комнату и захлопываю дверь, обессиленно опускаюсь на пол.

Что за чертовщина творится?

Абсолютно дикие чувства рвут душу в клочья, раздирают, выворачивая наизнанку, достают до самого нутра. Жуткое притяжение. Гремучая ненависть. Близость Графа воспламеняет тело, а все его чудовищные слова про Рустама заставляют пылать от раздражения и негодования. Эмоции как огненный клубок. Нити спутаны. Нельзя расплести.

Одно знаю точно. Мой Рустам вернется. Всегда возвращается.

Стук в дверь заставляет меня содрогнуться всем телом, мигом вскочить на ноги, затаить дыхание. Рефлекторно готовлюсь держать оборону, хотя заранее понимаю, любые мои попытки сопротивляться обречены на провал. Сглатываю, осознав, тот, кто хотел бы прийти сюда за мной, вряд ли бы постучал. Значит, по ту сторону скрывается совсем другой человек. Рано бояться. Пока что – рано. Или уже слишком поздно?

Судорожно выдыхаю, подхожу вплотную к источнику звука. Помедлив, прикасаюсь к прохладному дереву, толкаю вперед.

- Господин приглашает вас, - тихо сообщает служанка, стоящая на пороге, старательно прячет взгляд, смотрит мимо меня.