Легионер - читать онлайн книгу. Автор: Анна Волошина cтр.№ 27

Было, разумеется, и то, что её не устраивало. Время от времени она ловила себя на жестоких, циничных, пренебрежительных мыслях. Не своих мыслях – так ей казалось. Но как управляться с засевшими в мозгу чужаками, она пока не знала. И то, что она могла в любой момент аргументировано доказать небезупречность (и это еще мягко сказано!) тех, кого до сих пор знала лишь из курса истории Алайи, пока что не слишком радовало.

Неприятными личностями оказались предки. Совсем непохожими на героев, воспетыми биографами и романистами. И сколько ни говори себе, что прекраснодушные идеалисты не смогли бы сделать то, что сделали Бэзил (Василий, вообще-то; Бэзил ему не нравится) Лазарев, Лоран Хансен, Арон Крессар и остальные, суть от этого не меняется.

Хуже всего было то, что сии неординарные персоны (или персонажи) задались, похоже, целью перекроить далёкую пра-пра-пра… и так далее внучку по своему образу и подобию. Лана, привыкшая за годы жизни с Конрадом к тому, что её мнение уважают или, как минимум, прислушиваются к нему, сопротивлялась изо всех сил. Знать бы ещё, чему конкретно и как именно сопротивляться… родовая память, ха! Что-то она ни разу не слышала о таких эффектах. Или всё дело в том, что Зов накрыл её уже почти взрослой? Ладно, поборемся. Будут тут указывать всякие… ну и что, что знаменитые?!

О победе говорить покамест не приходилось, но тот, кого она воспринимала как Арона Крессара, начал, кажется, видеть в ней достойного противника. С изрядной долей высокомерия, а всё-таки. Так себе завоевание: то, что легендарный дианари перестал действовать нахрапом, наверняка говорило не об отступлении, а о смене тактики. Что ж, тем интереснее. Конрад любил повторять: «Противник лучший учитель, нежели союзник. Чем меньше снисхождения – тем лучше результат».

Разберемся, па. Презирать ТЕБЯ я не позволю никому. Я верила тебе всю свою новую жизнь – поверь и ты мне. Договорились?

Сброд. Впрочем, как обычно. Можно было бы и привыкнуть. Как и к тому, что в отсутствие сержанта одной их главных тем разговора для новобранцев становится этот самый сержант. Привыкнуть-то можно, но даже привычка не отменяет раздражения от того, что видят намозоленные глаза и слышат многострадальные уши. Ну вот, опять. Надоели. Поглядеть, что ли, ещё раз характеристики?

Сидящий в крохотной комнатенке, пышно именуемой кабинетом, сержант Коломи был твердо уверен, что испохабленной для простоты произношения фамилии более чем достаточно. А потому в довольно резкой и не всегда цензурной форме настаивал на том, чтобы его имя не коверкали (никаких Джонов, Айвенов или, упаси Господи, Жанов!). Правда, от осинки не родятся апельсинки, и не всякий язык можно правильно заточить, хоть ты разорвись. А уж когда речь идет о новичках… хорош злиться, друже. Когда еще они получат – если получат – право обратиться к тебе по имени! А то, что некоторые щенки из тех, кто помоложе, во весь голос пищат «этот Айвен!» – это от бравады. Себя вспомни на сборнике.

Сержант отрубил просмотр присланных вербовщиками данных и снова переключился на общую зону. Вылет через час, и только дурак скажет, что это всего ничего. Когда речь идет о новобранцах Легиона, каждая секунда на счету. Сброд, да. Хотя… вот интересная, пожалуй, парочка. Всё не так. Абсолютно всё, начиная с одежды.

Первый комплект формы Легиона выдавался рекрутам ещё на вербовочных пунктах. Но делалось это исключительно ради того, чтобы придать толпе новобранцев хоть какое-то единообразие. Естественно, старый армейский принцип «Есть два размера – слишком большой и слишком маленький» цвел пышным цветом. Не говоря уж о том, что форма была… гм… «второго срока службы». И, к примеру, шейные платки доставались далеко не всем. Точнее – почти никому.

Но двое алайцев (где вообще эта чертова Алайя?!) щеголяли идеально подогнанной новешенькой амуницией. Причем качество оной явно выходило за рамки того обмундирования, которое получали кандидаты в рядовые по прибытии в «Сан-Квентин». Одни ботинки чего стоят! А кепи? Где они их взяли-то, какой вербовщик держит в заначке то, что можно выгодно загнать?

А коммуникаторы? Сам Коломи пока лишь приглядывался к комплекту «Зет десять», поскольку эта хреновина, формально числясь стандартом, выдавалась только офицерам. Все остальные должны были покупать «десятку» за свои кровные, если уж так приспичило шикануть. Приспичивало далеко не всем: дорого. И видеть матовые черные браслеты на запястьях (и кольца в ушах) новобранцев было невыносимо до изжоги.

Кроме того, алайцев чипировали – а вот это уже не лезло ни в какие ворота. Не сам факт, нет. Но полный «сержантский» чип Легиона, отслеживающий не только местонахождение, но и физическое состояние объекта…

Так мало этого! Форма, коммуникаторы… больше всего сержанта-инструктора Коломи смущали баулы алайцев. Точнее, не сами баулы, при всем неподобающем курсантам качестве, а то, что стандартные продолговатые чехлы на них явно не были пустыми. Откуда у юнцов, завербованных в какой-то Тмутаракани, взяться спатам?!

Каждый фактор по отдельности значил не так уж много, но вот все вкупе…

Итак, имеем: новая, подобранная по размеру форма; «штатные», но весьма дорогие коммуникационные сеты; чипы; мечи. И при этом, если верить сопроводительным документам, по восемнадцать земных на нос. Дети кого-то из ветеранов? Это объясняло бы многое, если не всё, но почему, в таком случае, «Сан-Квентин»? Почему не «Остролист», не «Сталь», не «Джомолунгма»? Почему, в конце концов, не офицерская школа?

Да, с девкой проблемы, она даже по стойке «смирно» ухитряется стоять так, что встаёт как минимум у половины окружающих мужиков. По той самой стойке. И мордашка расписная, хрен отмоешь (сержант попробовал и не преуспел), «родовые знаки», видите ли. Кошка кошкой. Куда такую в офицеры… но парень-то?!

Кстати, о девке. Фамилия явно немецкая, а вот у неё как раз никаких проблем с произнесением имени «Иван» не возникало. Коломи хохмы ради решил запустить проверочку. И обломался по полной программе. Иннокентий? Пожалуйста. Степан? Никаких вопросов – и никаких «Стефанов» или «Стивенов». Федор? С нашим вам удовольствием, Теодор и рядом не мелькнул. Более того, после стандартного «Разрешите обратиться?» она поинтересовалась, как на самом деле произносится фамилия сержанта. И «Коломиец» в её исполнении прозвучал на «ура».

А уж то, что она завернула (по-русски!) в «дружеской» беседе с попробовавшим подкатиться обломом лет тридцати с Дубны, и вовсе заслуживало самого глубокого уважения. И столь же глубокого недоумения: откуда?! Ведь лексикон-то какой специфический! И акцента ноль! Ну не могла она служить там, где так выражаются, это-то Коломиец знал совершенно определенно: сам служил. Когда-то.

Так, а это что ещё такое?! Кажется, пора вмешаться… ох, Ваня, говорила тебе мама – думать вредно, на работу опоздаешь…

Когда сержант-инструктор влетел в общую зону, безобразие уже прекратилось. Ну, почти. Рекрут – тот самый, с Дубны – с изрядно разукрашенным (пожалуй, слегка обожженным) лицом и безвольно повисшей правой рукой, выворачивался из захвата трёх или четырёх подельников. На абсолютно невредимую Дитц хватало одного Стефанидеса. С заметным трудом, но хватало.