Несильно беременна - читать онлайн книгу. Автор: Степанида Воск cтр.№ 37

Потребовалось совсем немного времени, чтобы использовать все тесты.

— Твою ж колобкову мать. Чтоб у тебя все руки поотрывало, — выругалась, видя, что все показали положительный результат.

Подтвердилось то, мысли о чем гнала прочь все последнее время.

Я беременна от криминального авторитета.

Мертвого криминального авторитета.

И его ребенок в настоящее время развивается во мне.

Занавес.

Где стояла, там села на пол.

И разрыдалась.

Горько. Навзрыд. С подвыванием.

Вокруг меня веером лежали использованные полоски тестов. Они немо кричали «Ты — беременна!», «У тебя будет ребенок!».

Где-то на периферии сознания гулко бухнуло раз, второй, третий.

С потолка посыпалась штукатурка. Дверь в ванную с грохотом открылась, выдрав вместе с собой хлипкий замок.

Из-за слез, лившихся как из ведра, ничего толком не видела.

Меня бережно подняли на руки. Прижали к чему-то теплому и твердому. Куда-то понесли. Опустили на мягкое. Обняли.

— Тихо, тихо, моя девочка! Тихо! Да не плачь ты так! Ничего же страшного не случилось. Все хорошо! Все хорошо!

— Какое хорошо? — раненой белугой закричала в ответ. — Я беременна! Застрелите меня! Я не хочу жить! Я вас всех ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

Душевная боль толчками выплескивалась наружу. С каждым произнесенным словом, подкрепленным эмоциями, становилось чуточку легче.

Я кричала, била кулаками по широкой крепкой груди, сыпала обвинениями, кричала, а меня тихо успокаивали и продолжали гладить. По спине. По рукам. По голове.

— Поплачь. Покричи. Станет легче, — доносилось до меня сквозь пелену сознания.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И правда, через какое-то время эмоции пошли на спад. А потом и вовсе их словно отрубило. Я в один миг перестала плакать, рыдать, кричать, только икала с завидной регулярностью.

— Вот и хорошо. Вот и правильно. Хорошая девочка. Ты сильная! Ты справишься! Ты-молодец!

Не заметила как кипучая активность приобрела знак минус, меня начало клонить в сон. Глаза стали закрываться сами собой.

Последнее что мне запомнилось, прежде чем я провалилась в черное небытие, было прикосновение ко лбу. Мягкое. Бережное. Нежное.

Так меня целовали в детстве.

Проснулась от нежного запаха, щекотавшего ноздри. Моего любимого запаха.

Ландыши.

Как же я их обожала. Весной частенько бегала в лес, чтобы собрать букетик. Потом я выросла и стала покупать букетики у бабулек, торгующих у переходов. Маленькие хрупкие беленькие колокольчики напоминали мне о приятных моментах в жизни. Всегда радовали и поднимали настроение.

Я вдыхала запах с закрытыми глазами и не могла понять откуда он исходит. Неужели из моей памяти?

Слишком уж явное воспоминание.

Повернулась на бок, откуда тянулся шлейф аромата и увидела… красивый букет ландышей, перевязанный шелковой красной лентой, стоящий в прозрачной пузатой вазе.

Откуда?

Этот вопрос возник в голове, стоило только увидеть чудо.

Наверняка, муляж. И запах синтезирован искусственно.

Однако букет выглядел настолько реалистично, что я решила развеять все свои сомнения.

Поднялась с кровати, потянулась рукой, тронула один из белых колокольчиков пальцем. Он прогнулся под моим натиском. Захватила между пальцами, сжала.

Под пальцами, с едва слышным хрустом, сломался колокольчик. Безобразная трещинка изуродовала красивейшее творение природы.

Живой. Настоящий. Не может быть!

Я подхватила в руки вазу и поднесла к носу. Вдохнула божественный запах. Еще раз. И еще.

— Обалдеть! Они настоящие! Как? Где можно осенью раздобыть ландыши? — я с восхищением смотрела на цветы и не могла нарадоваться.

— Доставка из Парижа. Там есть небольшая частная оранжерея специализирующаяся на выращивании цветов, — услышала спокойный голос Берга.

И каким образом он оказался в моей комнате незамеченным?

Халат, небрежно наброшенный на поверх одежды, делал его загадочно-брутальным.

Я подняла глаза над цветами, не отрывая букетик от лица. Все не могла надышаться. Запах пьянил, сводил с ума. Заставлял дышать ароматом весны снова и снова.

— И как цветы прилетели из Парижа сюда? — спросила, думая что меня дурят. Наверняка, где-то недалеко, в паре десятков километров есть маленькая цветочная ферма. Если у нас научились выращивать страусов, то что говорить о ландышах.

— Ночным рейсом. Спецдоставка из самого сердца Парижа, — с невозмутимым видом сообщил мне Андрей Павлович.

— Чем я удостоена подобной чести? И, вообще, откуда вы знаете, что я люблю ландыши? — от вчерашней истерики не осталось и следа. Она оказалась вытеснена совершенно другими впечатлениями. Более яркими. Красочными. Ароматно пахнущими.

— Не буду скрывать правды. Я знаю о тебе много чего. Где ты родилась. Как жила. Где училась. С кем дружила. С кем сидела за одной партой. Как зовут твою первую любовь. Во сколько лет потеряла девственность. Твой любимый цвет. Твой любимый запах. Что ты любишь, а что на дух не переносишь, — принялся перечислять Берг. — Поэтому отыскание твоих любимых цветов заняло не так много времени. При наличии возможностей, которые у меня имеются, это не составило особого труда.

— А вы честны до зубовного скрежета, — в тайне надеясь, что он просто угадал. Даже загрустила немного, что это совершенно не так. — Но вы не ответили на первый вопрос.

Я пытливо посмотрела на мужчину.

Он встретил мой взгляд с открытым забралом.

— Я бы хотел хоть немного подсластить горькую пилюлю. Ты для меня важна. Буду откровенен. И я бы не хотел, чтобы всякий раз, когда ты будешь видеть меня перед глазами появлялась табличка «ненавижу». Хотя бы через раз, — как-то не весело усмехнулся мужчина.

— Хотите выглядеть добреньким? Испортили мне жизнь и теперь замаливаете грехи? Думаете, что можно цветочками возместить мне убытки? Принесенные страдания? Считаете, что этого достаточно? А не слишком ли дешево цените? — с каждым произнесенным словом я все больше и больше распалялась. И по законам женских истерик в конце сцены должна выбросить цветы на пол и растоптать, причиняя боль ни в чем не повинным цветам.